Сергей Мусаниф - Вселенная неудачников

Штурмовик упал и задергался в конвульсиях раньше, чем я успел даже прицелиться.

Но времени на восхищение боевым искусством Азима у нас не было. Все те несколько секунд, которые потребовались нам для того, чтобы разделаться с ящерами, Асад продолжал удерживать позицию в одиночку, а скаари все лезли и лезли через прогалину.

Мы с Азимом вернулись на свои позиции и помогли поставить заградительный огонь.

А потом в военных действиях наступило небольшое затишье.

– Два с половиной часа уже воюем, – отметил Асад, даже не взглянув на свой КПК. – Не думал, что к этому времени мы будем еще живы, Алекс?

– Такое впечатление, что скаари атакуют на «отвалите».

– В смысле? – не понял Асад.

– В смысле «отвалите от нас», – сказал я. – Типа, только для очистки совести. Потому что должны, а не потому что им это надо.

– Да, без огонька воюют, – ухмыльнулся Азим.

Сын калифа бросил взгляд на небо.

– Не хочу вас обнадеживать, – сказал он. – Но, похоже, что если мы останемся в живых до вечера, то у нас есть все шансы пережить не только следующую ночь, но еще очень много дней и ночей.

– С чего вдруг такой оптимизм? – Лично я не видел на небе ничего, кроме редких облаков.

– По-моему, я знаю, что происходит, – сказал Асад. – И если я не ошибаюсь в своих предположениях, то скоро мы узнаем это наверняка.

– Самое время поиграть в загадки, – сказал я.

Азим безразлично пожал плечами. Он-то уже привык к манерам своего командира.

После передышки скаари предприняли еще две попытки взять нас с наскока, но ни одна из них даже не могла сравниться по степени опасности с предыдущей попыткой.

Основную часть времени мы продолжали лениво перестреливаться, и такое ведение боя было нам на руку.

Мы-то уж точно не торопились отправиться на тот свет. А вот почему не спешат скаари, я не понимал.

А потом огонь с их стороны прекратился совсем.

Десять минут, пятнадцать, двадцать…

– Они явно что-то задумали, – сказал я. – Или задумывают прямо сейчас. Затишье – это не к добру.

– Обычно так оно и есть, – сказал Асад. – Но вдруг сейчас это не то затишье?

Полчаса тишины.

И хотя я был благодарен скаари за очередную передышку, мне становилось все тревожнее и тревожнее. Сорок минут.

– Вот оно! – вдруг воскликнул Азим, тыча пальцем вверх.

Я проследил за направлением, которое указывал его палец, и опять ничего не увидел. Нашли время для шуток…

И тут высоко над облаками что-то сверкнуло. Я не понял, что это, и готов был даже списать замеченную мною вспышку на оптический обман, но тут она повторилась. И еще, и еще.

А потом такими вспышками зарябило все небо.

– Полагаю, что скаари ушли, – сказал Асад. – В данный момент они испытывают куда более серьезные проблемы, чем попытка захвата заложника.

– Ушли? – Я не мог поверить собственным ушам. – После всего этого они просто ушли? Это что же за проблемы такие должны быть?

– Поэтому они и атаковали, как выразился Алекс, на «отвалите», – сказал Азим. – Если мы видим сейчас то, что мы видим, то началось все гораздо раньше, и они не могли об этом не знать. Поэтому и не особенно лезли под огонь.

Замечательно. Теперь еще и Азим начал говорить загадками.

В небесах то и дело появлялись новые яркие вспышки, одна из них была похожа на ядерный взрыв, случившийся в верхних слоях атмосферы. Раскаленный трением об атмосферу метеорит прочертил небо, оставляя за собой дымный след, и рухнул где-то на севере континента.

Самый высокобюджетный фейерверк, который мне доводилось видеть за всю свою предыдущую жизнь.

А скаари так и не открывали огонь, не лезли на штурм и вообще не подавали никаких признаков жизни.

– Да что происходит-то?! – возопил я, не сводя глаз с неба.

– Я не пророк, но не боюсь сильно ошибиться, если предположу, что это благословленный Аллахом имперский флот освобождает планету от присутствия ящериц, – сказал Асад.

– Но откуда он тут взялся? – Я слишком хорошо помнил разговор о последствиях возможного вмешательства Кленнона в этот конфликт. Особенно отчетливо я помнил фразу о том, что имперскому флоту понадобится около полугода, чтобы перебросить к планете силы, требующиеся для штурма.

– Полагаю, правительство Альянса все-таки разрешило имперским кораблям проход через их территорию, – сказал Асад. – Также предполагаю, что наши приключения на этой планете завершены.

– То есть воевать с кленнонцами мы не будем? – уточнил я.

В пехоте было принято считать, что кленнонцы – куда более опасный противник, чем скаари. И куда более вероятный наш враг.

– Конечно, мы не будем с ними воевать, – сказал Азим. – Напротив, мы постараемся как можно скорее сдаться им в плен и сделать так, чтобы адмирал Реннер узнал о нашем пленении как можно раньше.

– Ты даже знаешь, кто ими командует? – поразился я.

– В имперском флоте не так много адмиралов, которым могли бы поручить столь деликатную задачу, – сказал Асад. – И хотя я и не являюсь пророком, я уверен, что знаю имя парня, который сейчас руководит штурмом.

Скаари действительно ушли. Они даже не стали забирать с собой трупы. Очевидно, что, когда они подобрались к нашим позициям, имперский флот Кленнона уже присутствовал в системе, но было еще неясно, чья возьмет и за кем останется та битва. Потому они и атаковали так, как атаковали, без особого энтузиазма и огонька. И без поддержки тяжелой техники. Возможно, техника в этот момент уже спешно грузилась в доки.

А когда имперский флот свалился на орбиту Новой Колумбии и даже вошел в верхние слои атмосферы, стало понятно, что бой за планету скаари проиграли. И фигура заложника перестала представлять ценность.

А потому они просто ушли. Удрали, боясь опоздать на эвакуационный транспорт.

Наверное, они действительно уважали нас как врагов. И их уважение выразилось в том, что напоследок они не жахнули по нам из плазмомета и не стали закидывать гранатами.

Или просто не стали терять времени.

Но, похоже, что Гегемония Скаари умела достойно принимать поражения.

Кленнонцы явились за нами через три дня, и по сравнению с последним месяцем нашего пребывания на Новой Колумбии эти три дня показались мне настоящим пикником.

Азим в первый же день подстрелил какую-то тварь, похожую на горного козла – вообще-то мы были в холмах, но козлы, очевидно, не так остро чувствуют разницу, – а я нашел небольшой ручеек, в котором можно было набрать воду.

И все остальное время мы больше ничего не делали. Ели, пили, валялись на траве и вели неспешные разговоры, нежась в лучах местного солнца, которое вдруг стало для нас очень ласковым.