Ларри Мэддок - Битва за Индию

— Часы справа, — объяснил он, как только Луиза уселась на свободное кресло, — показывают базовое, обычное время. А слева — показывают, насколько мы сместились для наблюдения. Прозрачный купол аппарата затуманился, и часы слева начали крутиться назад.

— Где мы теперь? — спросила Луиза.

— В прошлой неделе. В реальном времени мы будем отсутствовать лишь мгновение. Но отсутствовать в буквальном смысле. А потом вернемся в ту же точку, которую только что оставили. Посмотри на правые часы.

— Они остановились.

— Они пойдут снова, когда мы вернемся обратно, и у нас еще останется больше двух с половиной часов до полудня, даже если мы проведем пару дней в прошлой неделе. Луиза беспокойно посмотрела на него.

— Тебя не было на прошлой неделе, но я-то была. Как?.. Форчун улыбнулся и кивнул.

— Ты правильно спросила, — сказал он. — Нарушение закона двойного присутствия — это последняя вещь, которую любому из нас хотелось бы совершить. Ты можешь представить реальное время как длинную прямую дорогу. Любое место этой дороги, на котором ты уже оставила свои следы, — это табу, навсегда закрытое для тебя. Но в машине времени ты можешь летать вперед и назад даже по тем путям, которыми ты уже прошла, совершенно безопасно. Просто не пытайся выйти из машины в таких местах, где ты уже существуешь, потому что время не терпит двойников. И поэтому мы можем наблюдать, но мы не можем оставлять следов.

— Выглядит достаточно просто, — сказала Луиза.

— Есть еще одна маленькая деталь. Полет в том направлении, по которому ты никогда не ходила — то есть наблюдения за той последовательностью времени, в которой ты никогда не жила, — имеет теже последствия, как если бы ты жила в ней. Поскольку ты была там, ты можешь вернуться туда снова, как наблюдатель, но если в первый раз ты была там как наблюдатель, ты должна забыть о возможности жить там.

— Жаль, — заметила Луиза.

— Действительно жаль. Но у времени очень строгие законы.

Мягко пропела мелодия, левые часы остановились, и стрелки медленно завертелись в обычном направлении. Колпак кабины транспортера снова стал прозрачным.

— Где мы? — спросила Луиза.

— В Мохенджо-Даро. Две недели назад Девадаса вел свою армию вдоль реки?

— По словам беженцев, да.

— Давай тогда найдем его.

Форчун поднял машину над городом. Из-за отсутствия инерции чувства перегрузки не было, хотя пейзаж под ними быстро менялся. Взобравшись на более удобную высоту, Ганнибал направил машину вверх по реке.

— Ты смутил ее, — сказал Уэбли ему на ухо.

— Правда? — ответил специалист мысленно.

— Она настроилась защищаться от твоей хищной натуры, а ты не проявляешь к ней особого интереса. Ты себя плохо чувствуешь, или Таузиг был прав?

— Просто я затаился в своей игре.

— У людей есть игры, в которых выигрывают оба?

— Иногда. Это часто зависит от целей участников. Что тревожит ее, Уэб? Симбионт кратко разъяснил, на что девушка затаила обиду.

— Она думает, что потеряла все шансы показать свои способности, — добавил он. Форчун кивнул и устремил взгляд на столб дыма на горизонте.

— Если обнаружишь еще что-нибудь ценное в ее мыслях, дай мне знать.

— Так нечестно. Со мной у тебя будет преимущество, — проворчал Уэб.

— Как далеко мы от города? — спросила Луиза.

— Около сотни миль.

Дым теперь был ближе, и они могли видеть очертания поселения. Под ними три утлые лодки быстро неслись вниз по течению. Минутой позже Форчун остановил машину прямо над охваченным пожарами городком и медленно опустился пониже. Город был намного меньше Мохенджо-Даро и построен по тому же образцу — расположение улиц было геометрически правильным. Банды грабителей с факелами в руках бегали по узким улицам, останавливаясь перед теми жилищами, которые еще не горели. Тела обнаженных ограбленных мертвецов устилали мостовые. На ближайшей к ним крыше прятались две молодые женщины, каждая со связкой драгоценностей в руках. Но завоеватели заметили их и полезли за ними. Они схватили одну, а другая бросилась вниз головой на тротуар из обожженного кирпича. Луиза была готова разрыдаться.

— Ты ничего не можешь сделать, чтобы остановить их? — спросила она. Форчун увел машину с этой точки наблюдения.

— Ты же сама напомнила мне несколько минут назад, что уже существовала в этом времени. Для любого из нас троих будет самоубийством, если мы сейчас покинем машину.

Луиза скрепя сердце была вынуждена согласиться.

— Некоторые из беженцев рассказывали, что произошло. Я не могла поверить, что люди способны на такое.

Форчун полетел дальше. Прямо под ними ярко вспыхнула крыша храма, затем она осела и полностью сложилась. Столб искр высоко вознесся в небо.

На южной окраине города последние защитники города еще сражались. Но победители быстро одолевали их. Железные мечи варваров и пики с металлическими наконечниками находили себе все новых и новых жертв. В степи за северной стеной Форчун и Луиза увидели огромные табуны лошадей и колесницы, охраняемые рабами. Воины спешились, чтобы взять штурмом город.

Форчун послал машину на несколько часов назад.

Никаких пожаров еще не было. Завоеватели только приближались. Немногочисленные защитники, вооруженные ножами, топорами и заостренными деревянными копьями без наконечников, напряженно вглядывались вдаль, на покрытую утренним туманом илистую равнину, оставленную половодьем. Оттуда приближалось мерцание факелов, а затем — грохот колесниц, топот копыт и громкие крики: «Хей! Хей!»

На защитников обрушились сотни стрел. В ответ выстрелили едва ли десяток луков. Молодой жрец поднял длинный горн, чтобы подбодрить обороняющихся, но тут же пал, сраженный стрелой. Ряды защитников таяли. Варвары обладали завидной меткостью.

Пока лучники и пращники не давали хараппцам поднять головы, остальные варвары спешились с седел и колесниц и стали готовиться к штурму. Подошли тяжелые фургоны с лестницами и другими осадными орудиями. Уверенный в себе Девадаса разглядывал обреченный город.

Форчун направил машину еще на два дня назад, и они увидели в небе над этим городом имперский скиммер. Точно такой же, как и над столицей через две недели.

— Ты хотела знать, что Империя собирается делать в Мохенджо-Даро? — спросил агент. — Давай посмотрим, что она делала здесь.

Напуганные, как овечки, люди выстраивались в длинные очереди. Каждый подходил и добавлял свою пригоршню монет и украшений к растущей на террасе храма горе сокровищ. Могущественный Индра хотел дани, и каждый житель должен был внести свою лепту.