Дж. Уорд - Темный любовник

Бет сглотнула, когда тихий звук заставил ее кинуть взгляд на стеклянную раздвижную дверь. Бу снова начал шагать и мяукать, его глаза устремились во мрак.

— Так теперь ты скажешь мне, что случилось на пересечении Трейд и Десятой? — Его глаза стали мягче.

— Откуда ты знаешь…

— Просто поговори со мной. И обещаю, я позабочусь, чтобы негодяй получил сполна.

Роф стоял в ночной тиши, уставившись на фигуру дочери Дариуса. Для человеческой женщины она была высокой, а ее волосы — черными, но это все, что могли сказать ему глаза. Он вдохнул, но не смог уловить ее аромат. Двери и окна ее квартиры были закрыты, а ветер, дующий с запада, нес фруктовый запах гниющих отбросов.

Однако через закрытую дверь до него доносился приглушенный звук ее голоса. Она с кем-то разговаривала. С мужчиной, которому, очевидно, не доверяла или которого не любила, потому что ее слова были отрывисто коротки.

— Я облегчу тебе это насколько смогу, — говорил парень.

Роф наблюдал, как она подошла и посмотрела через стеклянную дверь. Она глядела прямо на него, но он знал, что она его не видит. Он стоял глубоко укутавшись в тени.

Она открыла дверь и высунула наружу голову, одновременно заблокировав ногой проём, чтобы не смог ускользнуть кот.

Когда до Рофа донесся ее аромат, у него перехватило дыхание. Она пахла воистину прекрасно. Как благоухающий цветок. Или, может, как цветущие по ночам розы. Он втянул побольше воздуха в легкие и закрыл глаза, когда его тело среагировало, а кровь забурлила. Дариус был прав, она приближалась к своему превращению. Он чувствовал на ней этот запах. Полукровка или нет, но ей придется пройти изменение.

Она задвинула дверь на место и обернулась к мужчине. С открытой дверью ее голос слышался намного яснее, и Рофу нравилось его хрипловатое звучание.

— Они пересекли улицу и подошли ко мне. Их было двое. Тот, что повыше затянул меня в переулок и…

Роф весь обратился в слух.

— Я пыталась вырваться. На самом деле пыталась. Но он был крупнее меня, а потом его друг зажал мне руки. — Ее дыхание стало прерывистым. — Он сказал, что отрежет мне язык, если я закричу, и я подумала, он собирается меня убить, действительно подумала. Затем он разорвал мне блузку и сдвинул вверх мой бюстгальтер. Я была в шаге от… но я освободилась и убежала. У него были синие глаза, каштановые волосы, и серьга: квадратный ограненный алмаз в левом ухе. Он был одет в темно-синюю рубашку-поло и шорты-хаки. Я не рассмотрела его ботинки. Его друг был светловолосым, с короткой стрижкой, никаких сережек, одет в белую футболку, на которой было название той местной группы «Tomato Eater».

Мужчина поднялся и подошел к ней. Он обнял ее и попытался прижать к груди, но она отдернулась и отошла от него подальше.

— Ты правда думаешь, что сможешь достать его? — сказала она.

Мужчина кивнул.

— Да. Правда.

Батч покинул квартиру Бет Рэндалл в поганом настроении.

Он не любил ту часть своей работы, где приходилось видеть женщин с разбитыми лицами. А в случае Бет это казалось особенно возмутительным, так как он некоторое время был знаком с ней и даже находил ее привлекательной. Тот факт, что она была необычайно красивой женщиной, не делал это более вопиющим. Но ее опухшая губа и синяки вокруг горла были кричащими дефектами в противоположность совершенству ее черт.

Бет Рэндалл была просто великолепна. У нее были длинные густые черные волосы, невозможно ярко-синие глаза, кожа, как светлые сливки, рот, словно созданный для мужских поцелуев. И потрясающая фигура. Длинные ноги, узкая талия, идеальных пропорций грудь.

Все мужчины в участке были поголовно влюблены в нее, и Батч отдавал ей должное: она никогда не пользовалась своей привлекательностью, чтобы вытянуть из мальчиков закрытую информацию. И во всем сохраняла профессионализм. Она никогда ни с кем из них не встречалась, несмотря на то, что большинство пожертвовали бы своим левым яичком, лишь бы подержать ее за руку.

Одно было бесспорно: выбрав ее, нападавший совершил ужасную ошибку. Вся полиция начнет охотиться на этого дурака, как только выяснится, кто он такой.

А уж Батч позаботится об этом.

Он сел в свою полицейскую машину без опознавательных знаков и поехал к Больничному комплексу Святого Франциска, располагавшемуся на противоположной стороне города. Он припарковался у обочины перед отделением неотложной помощи и пошел внутрь.

Охраник у вращающейся двери улыбнулся ему.

— Направляетесь в морг, Детектив?

— Не-а. Просто навещаю друга.

Мужчина кивнул, пропуская его.

Батч прошел мимо приемного покоя отделения неотложной помощи с его пластиковыми растениями, истрепанными журналами и беспокоящимися людьми. Толкнув двойную дверь, он направился в стерильную белую больничную обстановку. Идя к столу сортировки больных, он кивал медсестрам и докторам, которых знал.

— Эй, Дуг, ты знаешь того парня, которого мы привезли со сломанным носом?

Лечащий врач поднял взгляд от карты, которую читал.

— Да, его скоро выпишут. Он в заднем крыле, палата двадцать восемь. — Терапевт негромко рассмеялся. — Я тебе скажу, нос — наименьшая из его проблем. Какое-то время ему не взять низких нот.

— Спасибо, приятель. Между прочим, как жена?

— Хорошо. Она ожидает со дня на день.

— Сообщи мне, как все пройдет.

Батч направился в заднее крыло. Перед тем, как зайти в палату двадцать восемь, он с обеих сторон оглядел коридор. Все было тихо. Ни медперсонала поблизости, ни посетителей, ни пациентов.

Он открыл дверь и просунул голову внутрь.

Билли Риддл, лежа в кровати, поднял глаза. У него под носом была примотана белая повязка, будто удерживая его мозги внутри.

— Как дела, Офицер? Вы нашли того парня, что меня избил? Меня собираются выписывать, и я чувствовал бы себя лучше, зная, что вы держите его под стражей.

Батч закрыл дверь и бесшумно защелкнул дверной замок.

Улыбаясь, он пересек палату, не отрывая взгляда от квадратного драгоценного камня в левом ухе парня.

— Как нос, мальчик Билли?

— Хорошо. И медсестра была лакомый кусочек.

Батч схватил ублюдка за отвороты синей рубашки-поло и вздернул на ноги. Затем так сильно швырнул напавшего на Бет об стену, что приборы позади кровати затряслись.

Батч приблизил к нему свое лицо, настолько, что они могли бы поцеловаться.

— Развлекся сегодня?

Широкие синие глаза встретились с его.

— О чем вы говорите…

Батч вновь ему врезал.

— Тебя опознали. Женщина, которую ты пытался изнасиловать.