Владимир Корн - Отряд смертников

– А почему не на север? – спросил Киреев, рассматривая карту.

О том, чтобы возвращаться назад тем же путем, через Однинск, никто даже речи не завел. Слишком свежи были в памяти события последних дней. И еще: преследующая их тварь никуда не делась, она продолжала рыскать, отыскивая их след, и наткнуться на нее шансов достаточно.

– Прокоп, на север пару дней до ближайшего селения пылить, – возразил ему Денис. – А жрать уже сейчас хочется. Или ты предлагаешь в Красноволочинск заглянуть? Он как раз по пути.

– Вот уж только не туда. В нем населения когда-то около полумиллиона было, представляю, сколько сейчас там тварей. На него сразу ядерную бомбу можно кидать, и то не факт, что одной хватит.

– Ну тогда и обсуждать нечего. Командуй, Чужак.

Глеб подошел к Егору, уставившемуся в одному ему видимую точку на потолке:

– Как ты?

Чтобы получить уже привычный ответ:

– Все нормально, Глеб.

– Держись, недолго осталось, – сказал он, увидев на лице мальчишки слабое подобие улыбки.

«Это точно, что недолго. Только до чего именно – «недолго»?»

– Эх, какие у меня были лыжи! – Тянувший волокушу с Егором Киреев сокрушенно вздохнул, в очередной раз проваливаясь по колено. – Легкие как перышко, но крепкие!.. Я бы всех этих тварей только из-за них одних в расход пустил.

– Дыхание береги, – предостерег его Денис. – Вернемся, я тебе новые подарю, еще лучше: мехом хорька подбитые. Того самого, зуб даю.

– Свежо предание, да верится с трудом. – Прокоп даже рукой махнул: мол, дождешься от тебя.

Слушая их разговор, Чужинов невольно улыбнулся. В животе у всех бурчало: кружка горячей воды с разваренными листьями брусники и честно поделенная на всех случайно обнаруженная карамелька – не самый подходящий завтрак для тех, кому предстоит долгий путь по снежной целине. Муровск становился все ближе и ближе, вид на него занимал уже весь горизонт. Город, давным-давно покинутый людьми. Теми немногими счастливчиками, кто не стал тварью и умудрился при этом выжить. Они должны были пройти по самой окраине, не углубляясь в центр, где шансов нарваться на неприятности больше всего.

– Вон тот дом мне нравится, – указал Прокоп стволом автомата на дом с мансардой.

– Чем же он тебе так приглянулся? – поинтересовался Денис. Он смотрел в противоположную сторону, и Чужинов невольно взглянул туда же. Как будто бы ничего подозрительного, но Денис был явно напряжен.

– Видно, что у хозяина руки откуда надо росли, – объяснил Киреев. – Столько лет как заброшен, а выглядит, как будто в нем еще неделю назад жили, разве что снег во дворе не убран. Непременно там и запасы должны быть, у такого-то хозяина. Ну а нет, так через дорогу павильон, и стекла в нем целы. Возможно, там будет чем поживиться. Во, по-моему, дым. Или пар, не разберу… мартышка к старости слаба глазами стала.

– Где? – одновременно вскинулись Чужинов с Денисом.

Дым – это еще куда ни шло: с равной долей вероятности можно встретить и приличных людей, и бандитов. Пусть и не те здесь места, чтобы костры палить. Но если пар – хуже некуда. Он может быть только из отдушины, а значит, где-нибудь внизу спит, дожидаясь весны, множество тварей. И стоит их только потревожить…

– Сразу за павильоном прямо посреди дороги, видите?

Чужинов прильнул к биноклю, чудом сохранившемуся после всего, что с ними произошло. Денис взглянул сквозь оптику на оружии, которую он уже не снимал. После чего они посмотрели друг на друга – это именно пар, сомнений быть не может.

– Странно как-то, – прошептал Денис, и Чужинов автоматически кивнул – действительно странно.

Не совсем подходящее место для того, чтобы твари устроили себе логово на зиму. Все трое тщательно принюхались. Пахло так, как и должно пахнуть в заснеженном, много лет назад опустевшем городе. Принюхались снова.

– Пошли, – решительно скомандовал Чужинов. – Скоро собственной тени пугаться начнем.

– Слышите? – некоторое время спустя спросил Киреев. – Как будто бы вода шумит.

– И верно – вода. Отсюда и пар. Только откуда она там?

Они вплотную приблизились к источнику пара, чтобы обнаружить в асфальтовом дорожном покрытии провал, на дне которого бушевал поток.

– Ну вот, а страху-то натерпелись! – и Прокоп с пренебрежением сплюнул вниз. – Глубокий! – констатировал он. – Прямо-таки каньон!

До каньона, пусть даже самого дрянного, провалу было далеко, и все же величина его впечатляла.

– Метров пять, не меньше, – смерил взглядом его глубину Денис Войтов и тут же равнодушно отвернулся. – Я что подумал: давайте сразу к павильону, все-таки там больше шансов что-нибудь съестное обнаружить – есть хочется так, что уже невмоготу.

Тварь появилась неожиданно, оттуда, откуда ее никто не ждал – из-за заваленной снегом автобусной остановки. Неожиданно, потому что снежная целина вокруг была как будто бы абсолютно нетронутой: на такие вещи обращаешь внимание прежде всего. И еще, едва увидев ее, Чужинов почему-то сразу понял – это именно та, которая преследует их уже столько времени и которая является причиной их бед.

– Слева! – заорал он, переводя предохранитель автомата на автоматический огонь.

На пути чудовища оказался Денис. Войтов, понимая, что не успевает воспользоваться превращенным в снайперскую винтовку автоматом, или посчитав, что толку от нее на такой дистанции будет ничтожно мало, попросту уронил ее на снег, выхватывая пистолет и делая шаг в сторону. Глеб, обнаружив, что плечистая фигура Войтова полностью перекрывает ему цель, толчком отправил тело в полет, еще в воздухе ловя мушкой тварь. За спиной что-то неразборчиво крикнул Прокоп. Затрещала очередь на все двадцать патронов из пистолета Дениса. Открыл огонь и Чужинов, понимая, что стреляет уже в труп. Голова твари была разворочена многими пулями.

Глеб, все еще лежа на снегу, улыбаясь, повернул голову к Войтову, чтобы поздравить с выполненным обещанием, когда увидел, что тот нелепо машет руками, проваливаясь в яму.

– Денис! – рванулся к нему Чужинов, и ему не хватило какой-то доли секунды, чтобы схватить товарища за руку, вцепившуюся в кусок асфальта.

Встав на самый край, Чужинов всматривался вниз… и никого не видел. И тут Глеб почувствовал, как под его собственными ногами медленно уходит земля. Он сжался в ожидании, что через мгновение окажется в ледяной воде, когда руки Киреева оттащили его в сторону.

– Глеб!.. – начал что-то говорить Киреев, но тот, ухватив его за плечо, рывком развернул спиной к себе.

В рюкзаке Прокопа хранился остаток веревки, немного, метров семь-восемь, но ее должно хватить. Он выхватил ее, сунул Кирееву и начал лихорадочно скидывать с себя одежду: