Константин Нормаер - Последователи глубины

– Я не забыла! – Она резко откинула щупальца в сторону. – Именно поэтому и не собираюсь никуда уходить.

– Как? – узкие глазницы существа расширились. – Хватит упрямиться! Ты же знаааааешь, Сила не может быть одинокой. Только Узы или иное ее проявление способно поддерживать то, что скрытооооооо внутри тебя. Нельзя пренебрегать закоооооном Множества.

– Я помню, – нахмурилась Безликая. – Именно поэтому и собираюсь создать свое Множество! Понял?! Собственные Узы!

Длинные предплечья разошлись в стороны, и руки Древнего оказались у него за спиной. Закатив голову, он стал тихо похрапывать. Но на самом деле, если хорошенько прислушаться, можно было понять, что он таким образом выражает радость.

– Хитро придумала, сеееееестрица, – посмеявшись, похвалил ее родственник. – А я все никак не мог взять в толк, зачеееееем тебе сдалась эта девчонка? – И выдержав небольшую паузу, выгнул руки обратно и соединил их домиком. – Только вот незадача – дажееееееее если она полукровка, у тебя не хватит сил, чтобы сделать ее однооооооой из нас. Что скажешь?

Глубина повернула голову и внимательно посмотрела в желтые буркала Древнего.

– Скажу, что именно для этой цели ты мне и понадобился!

Ее руки быстро взлетели вверх, накинув на голову капюшон. Лицо девушки мгновенно растворилось в пустоте. Она прикоснулась к брату и одарила его долгим поцелуем.

Его руки дрожали. Настолько сильно, словно он перепил горячовки, заживав ее хмель-водорослями. Только причина его поведения имела совсем иной характер. Как бы он ни храбрился, так и не смог свыкнуться с мыслью, что придется убить человека. И ладно бы какого-нибудь душегуба или контрабандиста, но совсем юную мисс…

Сдавив ее горло, он прижался к ней так, чтобы она почувствовала запах его гниющего тела. Возможно тогда страх станет сильнее, и пленница перестанет рыпаться, а у него появится свободная минута, чтобы обо всем поразмыслить. Но проблема состояла в ином: собрать мысли воедино с каждым днем становилось все сложнее и сложнее.

Пленница дернулась и предприняла очередную попытку вырваться. Собачонка едва удержал ее запястье. Силы в последнее время играли с ним такую же злую шутку, как и разум.

– Отпусти меня! – взмолилась Ульга.

– Ну уж нет! Хозяин с меня три шкуры сдерет! – выкрутив девушке руку, он потянул ее к стене.

– Нет, прекрати!

Но ее мольба осталась неуслышанной. Щелкнув кандалами, собачонка отошел в сторону и радостно потер руки.

– Вот теперь хорошо и спокойно. Теперь ты у меня никуда не денешься.

И как он раньше не догадался просто приковать ее. Есть же и цепи, и замки, все здесь. А всему виной проклятая рассеянность, будь неладна эта смерть!

Впрочем, если быть до конца откровенным, собачонке нравилось его привычное состояние. Ну кем он был раньше – простым глубинщиком, осуществляющим досмотр пассажиров… А теперь? Теперь он личный адъютант одного из лордов-умачей корпорации Колхида. Само по себе звучит, как нечто весьма величественное, а если взять в расчет цели, которые пытается достичь его босс, то и вовсе голова пойдет кругом. Но главное, что теперь собачонка (свое настоящее имя он позабыл еще пару дней назад) действительно находился под серьезной защитой.

Он вдруг засуетился, мысленно поругав себя за излишнюю медлительность. Опять отвлекся, погрузился в бесполезные рассуждения. А ведь босс предупредил, что времени в обрез.

Достав хроно-часы, собачонка открыл крышку и уставился на три стрелки разной длины и направленности. Механизм мерно тикал, отсчитывая безжалостно убегающее время. «Итак, с чего начать, – принялся рассуждать оживший. – Босс приказал ждать не больше двадцати минут, а потом, если он не вернется, прикончить девчонку». Покосился на четырехзарядный Бур, вновь уставился на стрелки. В голове все перемешалось. То ли зрение стало подводить его, то ли он опять все перепутал. По его скромным подсчетам с момента общения с боссом прошло гораздо больше времени. Или он ошибся?

Почесав воспаленный лоб, собачонка попытался еще раз все перепроверить. Но мысли чехардой разбежались в стороны. Стрелки, циферблат, секунды, минуты – вмиг для него все эти слова стали чужими, словно он превратился в крохотного карапуза.

– Что, опять залип? – крикнула ему в спину пленница.

– Заткнись! Не видишь, я соображаю…

– Вижу, вижу, – усмехнулась она. – Уже битый час пытаешься, а никак не выходит.

– Как, битый час?! – еще больше заволновался собачонка. – Стало быть, точно опаздываю.

Схватив оружие, он взвел курок и резким движением направил его на девушку. Ульга ничего не сказала, просто зажмурилась и приготовилась к смерти.

– Стой! Не делай этого!

Голос не просил, а требовал.

– А-а-а! Ну кто тут еще? – скрипнув зубами, взревел собачонка.

Он крутанулся на месте и разглядел в проеме высокий и слегка неуклюжий силуэт дочери глубин. Предупредительно выставив вперед лапу, Анура стояла на месте, даже не помышляя сделать шаг к сближению.

– Откуда ты здесь взялась, гадкая тварь? – едва сдерживая себя, чтобы не выстрелить, спросил оживший. Его голос сильно дрожал, и рука не слушалась хозяина, но он продолжал держаться, надеясь, что этот приступ не продлится слишком долго. У него ведь целая прорва дел. Но для начала надо разобраться с этой заблудшей ихтианшей и надоедливой девчонкой.

– Не совершай глупость, опусти оружие. Оно все равно тебе не поможет, – примирительно произнесла Анура.

Но ее спокойствие только взбесило и без того взвинченного до предела мертвеца.

– Хватит! Не сметь приказывать мне! Я сам знаю, что и кому, а потом когда это делать…

Последние слова он произнес сбивчиво, почти на пределе своих возможностей. Его рука дернулась, и палец сам инстинктивно нажал на спусковой крючок. Раздался надрывный свист выстрела и болт устремился к цели. Анура продолжала спокойно стоять, словно и не было никакой опасности. Болт прошел в невероятной близости от нее, едва не задев висячее ухо.

– Положи оружие… – медленно, почти по слогам повторила ихтианша.

Испуганный взгляд собачонка заметался, не зная у кого искать помощи. Он был абсолютно один. И пускай его рука продолжала сжимать рукоять бура он, наконец, понял, что проиграл. Он просто забыл, сколько игл осталось в пистолете. В голове опять творился кавардак. Пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, он представил сначала стрелки хроно-часов, потом звенья в цепи, которой была прикована к стене пленница. А чуть позже окончательно залип…