Алексей Кузьмин - На гиперскорости

– Скажите, капитан, – Рамон немного замялся и нервно кашлянул в кулак. – Как там она?

– Она?

– Сильвия. Как там принцесса Сильвия? Что она… вообще…, – Рамон совсем растерялся. – Что она говорила?

– Вы ведь знали, что она на космодроме, Страж, – ответил Тимур, глядя прямо в глаза. – Зачем вы отдали приказ стрелять на поражение?

Лицо Стража дернулось, но он взял себя в руки. Под кожей на скулах заходили желваки. Шаги внизу стихли, потом возобновились, но стали удаляться. Похоже, помощник что-то забыл. Тимур про себя чертыхнулся.

– Мне поступил сигнал о предполагаемом преступлении, – ответил Рамон. – Но откуда вам это известно?

Что-то было нечисто с этим делом. А что если Дод прав и Рамон только ждет момента, когда можно будет сделать точный залп? Умирать совсем не хотелось. Тимур отогнал от себя эти мысли. С какой стати такому высокопоставленному Стражу возиться с Тимуром и какой-то принцессой.

– Я выполнил ваши требования, Рамон, – сказал Тимур. – Пойду разомну кости, пока есть еще время.

– Подождите, – сказал Страж. – Вы не ответили на вопрос.

Выглядел Рамон странно и вел себя так же. Что-то он скрывал, но что именно, трудно было даже предположить. Капитан решил импровизировать.

– Я узнал это от Сильвии, – громко сказал Тимур.

– От Сильвии? – переспросил Рамон и улыбнулся. – Не может быть.

– Да, – сказал Тимур.

Улыбка сошла с лица Стража. Лицо его побелело, а глаза налились чернотой и заблестели, как у душевнобольного.

– Она была в сговоре с этим Сколлом, – проговорил он. – Как я сразу не догадался. Эта ненормальная готова топить всех без разбора, и друзей и врагов.

Рамон смотрел в камеру, но было видно, что мыслями он где-то далеко. Снова раздались мерные, неторопливые шаги. Уже совсем рядом. Кирик подошел к лестнице и стал подниматься по ступенькам. Слишком медленно.

– Совершенно с вами согласен, Рамон – сказал Тимур, вставая с кресла и потягиваясь. – Но самое-то интересное даже не в этом.

Он улыбнулся и поднял указательный палец. Страж нахмурился.

– Сейчас я вам покажу, секунду, – сказал капитан и вышел из поля зрения камеры.

Стараясь не шуметь, он подбежал к пульту Кирика, на экране которого должна была быть открыта программа запуска гипердвигателей. Похоже, пришла пора делать ноги.

Как назло, программа была свернута. В рубке, с перевязанной щекой и двумя аптечными сумками, появился Кирик. Тимур дал ему знак молчать.

– Капитан! – позвал Рамон.

– Секунду, – откликнулся он, судорожно ища поле ввода координат.

– Не могу ждать, капитан, – крикнул Рамон. – Прощайте!

Тимур широко открыл глаза и посмотрел на своего помощника. Кирик все мгновенно понял и показал на кнопку пуска гипертяги. Капитан стукнул по ней кулаком. Теперь уже было не до координат.

В огромном черном окне вспыхнуло несколько ослепительных пучков, которые в долю секунды распустились стремительными плазменными щупальцами. В момент, когда они приблизились настолько, что полностью заслонили обзор, все пропало. Наступила абсолютная темнота, крейсер содрогнулся и исчез в гиперпрыжке.

– Они в нас стреляли? – спросил Тимур, с опозданием зажмуриваясь.

– Да, – ответил Кирик. – Я сначала захватил экстренный комплект, но там не оказалось зиретилдимексила. Так что сходил еще за аптечкой для стационарной помощи.

Капитан посмотрел на него, убедился, что помощник совершенно серьезен и покачал головой.

– Куда мы летим? – спросил он, доставая из сумки обезболивающее и ранозаживляющее.

Проглотил две таблетки, не запивая. За окном темнота уже рассыпалась на множество светящихся нитей.

– Последние координаты вводила принцесса, – сказал Кирик. – Видимо, на Ри-Батал.

– Что-то мне подсказывает, что это не так, – ответил капитан, садясь в кресло.

Тоух был самой красивой планетой, которую Тимур когда-либо видел. Нежно-зеленая, испещренная многочисленными белоснежными хребтами, широкими лентами рек и окутанная легкой розовой дымкой. Соперничать с ней могла только далекая Земля, чья красота, правда, была совсем иной. Страшно было представить, что могло произойти с этим прекрасным зеленым миром, если Сильвия исполнит задуманное.

– Рядом никого, – сообщил Кирик, просматривая данные радаров. – Но мы находимся слишком близко к атмосфере. Противокосмическая оборона нас, скорее всего, уже засекла.

Следовало решить, что делать дальше. От Рамона они пока что отделались. Без точных координат он вряд ли будет их преследовать, тем более, что его гипердвигателям Стражей нужно набрать заряд.

Первое, что приходило в голову, это следовать ранее намеченному плану. То есть лететь на Гаутиму, сдаваться и ждать суда. Однако эта схема чем-то не нравилась Тимуру и, немного поразмыслив, он понял чем. Не было гарантий, что их не разбомбят на подлете или не расстреляют сразу после посадки. Скорее наоборот, так все и будет. Что стоит Рамону еще раз отдать приказ о немедленном уничтожении террористов?

Можно было полететь на одну из множества других, раскиданных по всем Объединенным Галактикам, баз Стражей, но кто знает, как далеко простирается карающая рука Рамона? Хуже всего было то, что у его навязчивой идеи лишить жизни Тимура, Сильвию и всех, кто окажется поблизости, наверняка была какая-то рациональная причина. С виду, во всяком случае, Страж производил впечатление человека более чем адекватного.

– Кирик, дружище, – сказал капитан. – Пока еще мы свободны, но это ненадолго. Подумай, где бы ты хотел оказаться и задавай координаты. Как только гиперы будут готовы, мы махнем прямо туда.

Помощник поднял на него взгляд. Цветные линзы выпали во время драки с принцессой и глаза его выглядели как у исчадия тьмы.

– А потом? – спросил он.

– Потом мы идем разными дорогами, – сказал капитан. – Ты не должен отвечать за мои идиотские поступки, помощник. И ты ни в чем не виноват.

– Ты тоже, – сказал Кирик. – Ты делал то, что считал правильным. А мне в любом случае идти некуда. В навигационной системе крейсера такие координаты, куда бы мне действительно хотелось, не предусмотрены.

Было в этих словах какое-то стыдное облегчение для капитана. Как ни крути, а смотреть в глаза судьбе в одиночестве было неуютно и страшно. Он хотел было подойти к помощнику и обнять его, так сильно в этот момент он его любил, но сдержался. Негоже проявлять бурную радость в ответ на такое самопожертвование.

Тимур порылся в кармане брюк и нашел скомканный клочок бумаги с криво написанными цифрами. Круг замкнулся. Как он ни рыпался, как ни старался что-то доказать, ничего у него не получилось. Блудный сын возвращается домой, потому что больше просто некуда. Нет никакого другого места и другого времени. Не в этой жизни.