Константин Кривчиков - Кремль 2222. Волоколамское шоссе

Около огня на чурбаках в полукруг сидели дампы. Судя по всему, это был один из постов, контролировавших подходы к становищу со стороны затона и охранявших лодки. Беглецов муты пока не видели, но, в принципе, могли обнаружить в любой момент. Ночная темнота изменчива – стоит облакам на небе образовать просвет, как любой силуэт сразу становится заметным. Да и на востоке вроде бы начинало алеть…

Всего на посту расположилось трое караульных. Тим сразу выделил глазом арбалетчика. Такой боец даже в темноте опасен. Если арбалет у него заряжен, то может встретить на дистанции в пять‑шесть шагов и все – пронзит болтом насквозь.

А вот караульные с булавой и копьем менее опасны, потому что более предсказуемы. Понятно, чего от них ждать. Но в любом случае нельзя допускать, чтобы «мусорщики» оказались втроем против него одного – можно и не сдюжить. В особенности, если дать им возможность прийти в себя и рассредоточиться.

Тим аккуратно посадил Алену у самой стены – так, чтобы фигура девушки сливалась с ней. Затем прошептал в ухо:

– Жди меня здесь. Я скоро вернусь – только разделаюсь с ними.

– Стой. – Алена протянула ему копье. – Оно тебе может пригодиться.

– А ты?

– Я теперь плохой воин. А на крайний случай есть кинжал.

Она вытащила из‑за пояса кинжал с навершием в форме черепа и показала Тиму.

– Где ты его взяла?

– Там, у мертвого дампа. Иди, я живой не дамся.

– Запомни, ты не умрешь. Я сейчас вернусь.

– Я верю.

Прижимаясь к стене, Тим спустился по ступенькам до угла. Отсюда начиналось открытое пространство. В отличие от верхнего яруса набережной здесь не было никакой растительности, кроме густой, но невысокой травы, проросшей сквозь растрескавшуюся тротуарную плитку. И ни одного кустика, не говоря уже о дереве. Дампы то ли все умышленно зачистили, то ли элементарно сожгли в кострах.

Тим прикинул обстановку. Караульные сидят лицом к воде – это плюс. От угла стенки до костра около пятнадцати метров. Это многовато и, скорее, минус. Костер так себе, горит неярко, отбрасывая свет на шесть‑семь шагов – это плюс. А вот почва здесь плохая. Куски тротуарной плитки, бетонная крошка, песок и жесткая трава – не лучший вариант для того, чтобы двигаться без шума. И это – минус.

Ладно, пора. Он медленно направился к костру, прилагая все усилия, чтобы не спугнуть караульных. Если удастся приблизиться на расстояние удара, то он разделается с ними.

Так или иначе, надо завалить первым ударом хотя бы одного – тогда шансы резко повысятся. Хотя бы одного… Копье он держал в правой руке, заранее отведя ее за плечо, как для броска. Но можно и с ходу засадить в туловище – если дистанция позволит.

От воды тянуло сыростью и холодом. Дампы сидели тихо – нахохлившись и не переговариваясь. Скорее всего, дремали, в ожидании конца смены. И это было плюсом. В том случае, если они действительно кемарят.

С другой стороны, если бы они болтали, то меньше реагировали на посторонние шумы. Когда говоришь, то все равно отвлекаешься. Следовательно, их молчание можно расценивать, как минус. В том случае, если они не дремлют, а просто молчат. Даже бдительности одного достаточно, чтобы…

Что‑то предательски хрустнуло у него под ступней. Скорее всего, кусок плитки. Хотя и какая‑нибудь сухая ветка могла подвернуться – без разницы. До ближайшего дампа – с булавой – оставалось метров пять. И именно он первым встрепенулся и начал оборачиваться. Но Тим метнул копье не в него, а в арбалетчика, сидевшего дальше и правее.

Это было короткое ударное копье, которое при броске могло развернуться и полететь плашмя. Поэтому Тим дополнительно сделал пару шагов и вытянул руку вперед, чтобы сократить расстояние.

Получилось. Оружие полетело как надо и точно в цель.

Наконечник копья, вонзившись арбалетчику в спину, еще разрывал его плоть, а Тим уже подскакивал к ближнему «мусорщику». Тот успел подняться с чурбака и развернуться лицом к врагу. И даже булаву успел вскинуть. Но вот на остальное не хватило времени. Тим не дал. Ударил с левой руки, рассекая грудную клетку. И мутант, откачнувшись, повалился в костер.

К счастью, не завопил, а лишь захрипел, булькая кровью. Тим, между тем, уже атаковал последнего из караульных. Тот, видимо, дремал и пропустил самое интересное. Поэтому толком не сумел встретить нападение. Маханул копьем спросонья, как будто бабочку хотел сачком поймать. Тим, естественно, отразил этот жалкий выпад, перерубив мечом древко, как огурец. И следующим ударом раскроил дампу череп.

Практически все действия Тим совершал на автомате, словно робот. Отскочил в сторону. Огляделся. Увидел, что арбалетчик пытается встать на колени, обнимая чурбан. Подскочил и отсек башку.

Все. Теперь путь к лодкам открыт.

Он побежал назад. Алена ждала около угла, опершись на стенку рукой. Одна нога поджата, как у птицы. Какой именно, Тим не помнил. Лишь подумал – как у этой… у птицы, короче.

– Ты молодец, Тим, – сказала Алена.

– Я же сказал, что скоро вернусь. Зачем ты? Надо было подождать.

– Я не могу просто ждать. Лучше умереть, чем быть такой беспомощной.

– Ты не умрешь, – сказал Тим, поднимая девушку на руки.

Он быстро пересек открытое пространство от стены до ограждения набережной и спустился по лестнице, которая вела к самой воде. Здесь покачивались на воде с десяток одинаковых, рассчитанных на шесть гребцов, лодок. Они были привязаны к столбикам ограждения и тянулись вдоль бетонной стенки, выполняющей роль причала. Получалась целая флотилия, способная при необходимости доставить десант «мусорщиков» почти в любую точку Зоны Москвы. Или, по крайней мере, приблизиться к ней.

Но сейчас Тим и Алена не планировали дальних походов. Тим осторожно опустил девушку в ближнюю лодку и спросил, показывая на противоположный берег:

– Нам туда?

– Да. Там можно укрыться в зарослях.

Тим сел на скамеечку и взялся на весла. Алена находилась напротив – на корме – и подсказывала:

– Давай правее. Ага. Теперь держи по центру.

Тим сидел лицом к востоку и сразу заметил, что там уже появилась алая полоска.

– Вовремя мы успели. Начало светать.

Алена обернулась и, встрепенувшись, отозвалась:

– Да, вовремя. Теперь дампы могут нас засечь.

Она вытащила кинжал и ловко разрезала кожаную штанину на раненой ноге – от подъема почти до конца бедра – под пах. Затем сделала еще один надрез – получилась узкая, но длинная полоска кожи.

– Что ты делаешь? – спросил Тим.

– Надо наложить жгут и повязку. Я не могу больше ждать. – Алена говорила отрывисто, словно ей не хватало дыхания. – Голова кружится. Надо остановить кровь.