Владимир Кусакин - Все равно!
Помощь проекту
Все равно! читать книгу онлайн
То есть тем, кому надоело сидеть в болоте, именуемом официальной наукой. Чёрт!
Так и зажариться не долго. Горячо — это значит я где-то рядом. Что-то было ещё … Ну, хотя бы сэр Френсис Бэкон. Ещё в тридцатых годах французские военные дешифровальщики прочитали его дневник, где чёрным по белому было написано примерно следующее: "Я, Френсис Иванович Бэкон самолично написал следующие произведения: Гамлет, Ромео и Джульетта и прочие, под именем Шекспира." Мальчик начал писать философские труды лет с пятнадцати, публикуясь опять же под псевдонимами. Что интересно, его современники обращались к нему как к божеству: "Тебе, Божественному Бэкону!" — написал Джон Оуэн в посвящении к своей «Эпиграмматум». Томас Пауэлл называл его "Недостижимой вершиной поддерживающей небеса". Томас Баббингтон, барон Макалай писал что сэру Френсису принадлежал величайший интеллект, какой когда-либо появлялся среди людей. Останков лорда Бэкона также не нашлось. В гробу лежала свинцовая статуя мужчины. Где она сейчас? Найдём! Свинец ясно указывает на опасность радиации.
Был один человек, кто знал тайну сэра Френсиса — Бэкингэм! Он шантажировал лорда-хранителя Большой печати, а тот не мог отказать этому сановному ворюге.
Страшная тайна? Из более современных — Никола Тесла, гений которого ещё не полностью осознан. Его опыты по передаче электричества. К сожалению мы не можем повторить их сейчас. Потому что непонятно. Могила его также пуста.
И самый яркий — Маркони, исчезнувший вместе с талантливейшими учёными начала двадцатого века. Это дорога? Исчезнуть? Не пойдёт. Сначала будем искать каждый намёк, каждое слово когда-либо написанное ими или о них. Денег хватит.
— Чика-Жека, не спи! Смотри! — ворвался голос Лейлы.
— О, Господи! Что случилось?
— Они улетают!
Я посмотрел в окно.
Три кажущихся тенями силуэта аэропланов, без огней уходили от нас на север.
В какой-то момент они слились вместе, и продолжили полёт уже как одно целое.
— Похоже на тарелку. — сказала Лейла.
— А по-моему, на перевёрнутый казан. И вообще, тебе что на сегодня задавали?
— Франц сказал что сегодня не будем заниматься.
— Я этому Францу покажу сейчас! Франц! Ты почему с ребёнком не занимаешься?
— Я не ребёнок! — запищала Лейла.
— Конечно, она не ребёнок! — подал голос Франц.
— Моя маленькая малышка! — отозвалась Лейлина мама.
— Оставьте, мама!
В кресле завозился Голдман.
— В чём дело, господа? Почему вы кричите?
— Господин Голдман!
— Зовите меня Арон, раз уж вы меня обманули.
— Вы кажется сожалели по поводу отсутствия учеников, Арон?
— М-м-да-а… В некотором роде.
— Вот вам ученица!
— Иди сюда, девочка!
— Гадкий старикашка!
— Что она сказала?
— Сумасшедший дом какой-то!
Замигали сигналы "Пристегните ремни". Самолёт наклонился на крыло и перешёл в режим пологого скольжения на бескрайнюю белую равнину убегающую назад, в прошлое.
Он стоял отдельно в стороне от встречающих, глядя на меня. Высокий старик одетый легко несмотря на мороз, в серебристого цвета ветровке и с тростью в правой руке.
Всё время, пока Стёпа валял меня в снегу, издавая бодрые милицейские крики:
"Ага! Попался!", он по прежнему стоял и смотрел. И я тоже смотрел на него.
Наконец Игорь и Франц вырвали меня из горячих Стёпиных объятий. Я обернулся.
Он уходил к ангару построенному для гостей, опираясь на свою палку.
— Знаешь кто это? — показал на него нашему коменданту.
Сразу после Геркулесовых подвигов с сейфом, я послал Степана навести порядок на нашей земле. Род Ыйдена, к которому теперь принадлежал и я, выкупил у государства в собственность громадный участок тундры, и потихоньку стал прирастать пастбищами других родов. Так что на сегодняшний день мы имели территорию в десять тысяч квадратных километров. Никаких возражений в правительстве округа не нашлось, нефти, газа и вообще что-нибудь ценного, исключая ржавые бочки из под солярки — украшение Дальнего Севера, здесь не было.
Это было совершенно другое место, не то где я впервые попал в настоящее стойбище и где так долго болел. Ыйден решил откочевать подальше, на всякий случай. С тех пор он ездил туда один, если не считать охраны, которую он тоже оставлял за несколько километров от старой фактории и святилища. После его смерти право заходить в пещеру получит один из его семьи, он и будет новым царём тунгусов. Ну и я, конечно.
— Стёпа!
— Не знаю кто он. Пятьдесят два человека прилетели, как упомнить? А Ыйден передал что будет ждать тебя завтра утром. Собирается ехать куда-то. А остальные где?
— Остальные там! — я показал в начало посадочной полосы. — Сошли раньше. Все твои знакомые-химики.
— Я знал это! Ух-у! — запрыгал он как радостный слон.
— Привезёшь их через час.
— Они же замёрзнут!
— У них есть всё необходимое. Дай мне снегоход, надо навестить Ыйдена.
— Он же сказал что завтра.
— Вот это меня и беспокоит.
Я не стал говорить Степану что так не принято. Когда приезжает шаман, то все выходят встречать его. Но сегодня не было никого, вообще никого. И спросить тоже некого.
Дорога до стойбища заняла двадцать минут. Выключил мотор не доезжая полукилометра, и побежал к селению. Собаки не лаяли и было непривычно тихо. Я понимал что это обманчивое впечатление, в тундре звуки гаснут быстро. Отражаться не от чего.
Все шесть яранг стояли пустые. У двух были откинуты пологи закрывающие вход и холодный северный ветер беспрепятственно проникал внутрь. Такого не бывает.
Это не в России, когда хозяева открывают все окна и двери, обычно после Крещения, когда лютуют наиболее сильные морозы, и вымораживают клопов и тараканов в течение нескольких дней. А сами живут у соседей. Здесь же соседями и не пахло.
Подсвечивая себе фонариком я вошёл в жилище Ыйдена и сразу увидел его. Он лежал лицом вниз около очага, затылок разбит и весь в крови.
Я аккуратно перевернул его, глаза приоткрылись.
— Дождался… — сказал он. — Догони их, Жека! Плохой люди…
Он умер, и душа его освобождённая от груза израненного тела взлетела вверх к его родным и знакомым, которые уже ждали его на небесных пастбищах, где так хорошо и не бывает плохих людей.
Они забрали всё оружие, собак, нарты и сундук, в котором с незапамятных времён хранились деньги рода. Придурки. В сундуке собраны все денежные знаки Российской империи начиная с середины девятнадцатого века. Я любил их рассматривать когда был болен. Современными выстлан только верхний слой, самый тонкий. Правда там было ещё несколько брусков золота…