Андрей Вербицкий - Безжалостный край

Никифоров молча кивнул, соглашаясь.

— Нужен будет достаточно большой полигон, — добавил Александр, — и желательно подальше от посторонних глаз и ушей. Мало ли…

— Отнесем это ко второму пункту. А то, боюсь, у меня пальцев на руке не хватит, — хмыкнул Сергей Борисович и загнул третий палец. — Где взять толковых помощников, ассистентов? Не думаешь же ты, — обратился он к Никифорову, — что мой сын будет придумывать все исключительно сам? Проводить опыты и руководить кланом, объезжать шантарха, учить бойцов навыкам наездников… Я так понимаю, рано или поздно нам придется пересадить часть бойцов на этих зверей. Ты, Слава, решил загнать моего сына до смерти?

— Никто его не загоняет, — отмахнулся Никифоров, — но и вот так сидеть сложа руки не по мне.

— Не волнуйся, сидеть, как ты выразился, сложа руки я не собираюсь, — вмешался Александр. — Я не против изучить вопрос и заняться изобретением альтернативы современному оружию. Однако откуда изыскать на это средства, я решительно не понимаю.

— О каких средствах ты говоришь? — не понял Никифоров. — О деньгах? Да кому они сейчас нужны!

— Ай, да какие деньги! Не тупи, Слава. Средства — это не только деньги. Сам подумай, понадобятся мне, к примеру, материалы. И придется снаряжать за ними самую настоящую экспедицию, а это рабочие, охрана, которая не будет участвовать в обеспечении безопасности поселения. Бензин для машин и так далее… — Бер заложил руки за спину, приблизился к окну и всмотрелся в дождливую ночь. — Так что видишь, не все так просто, как хочется. — Он развернулся и закончил: — Я могу привести достаточное количество доводов и «за», и «против». Стоит все хорошенько обдумать и взвесить, приготовиться, в конце концов.

— Все равно я с тебя не слезу. Сказанное вами верно. Тем более надо как можно скорее приступить к опытам, пока нам хватает боеприпасов, чтобы защитить себя и близких. Вот закончатся патроны и гранаты, а достать будет негде, и тогда как бы не пришлось локти кусать.

В комнате повисло молчание. Никифоров зевнул, шагнул к двери.

— Я — спать, а вы как хотите. Лично с меня на сегодня достаточно, — сказал он и вышел, прикрыв за собой дверь.

Следом из кресла поднялся Сергей Борисович.

— Тоже пойду на боковую. А ты, сынок, поразмысли. И я тебя прошу, больше никаких сегодня экспериментов.

Александр дурашливо отсалютовал отцу и пообещал:

— Честное пионерское. Сегодня, — он выделил это слово особо, — ничего не взорву.

Наверное, стоило поблагодарить местных богов, отвечающих за погоду. Уже второй день дождя не было — не считать же за дождь мелкую водяную пыль, висящую в воздухе. Не сравнить с последними двумя месяцами, когда чуть ли не библейский потоп превратил Зареченск и его окрестности в кучу островков посреди гигантского водоема.

Все замерло. Торговля, охота, раскопки были остановлены. Для большинства зареченцев сезон дождей стал истинным бедствием. Невозможность добывать пропитание и вещи для обмена привела к настоящему голоду, а недостаток медикаментов вызвал вспышку заболеваемости. Многие из тех, кто раньше жил особняком, вдруг возжелали примкнуть к обществу.

Не готовые к такому наплыву сторонних людей общины, образовавшиеся ранее, отказывали оголодавшим. Запасов было мало, охота скудная, а когда прекратится потоп, никто не знал. То тут, то там вспыхивали жаркие схватки за провизию, гибли люди.

Клан, по мере своих невеликих сил, помогал страждущим, однако в крыше над головой отказывал — самим места не хватало. Принимали только специалистов: автомехаников, инженеров, ученых с семьями. И конечно, тех, у кого Бер обнаруживал относительно большое биополе. Его размер был первым признаком наличия «дара». Остальных, не удовлетворяющих требованиям, кормили, тем, у кого были дети, выдавали паек на три-четыре дня, но на базу не пускали.

Бера разбудил грохот. Кто-то настойчиво тарабанил в дверь, выкрикивая:

— Александр Сергеич! Александр Сергеич!

Бер вскочил и, как был — в трусах, подошел к двери. Приоткрыл ее и, с трудом разлепив веки, уставился на мокрого Фиксу, глаза которого горели тревогой и нетерпением.

— Случилось чего? — быстро спросил Бер.

— Там… Это… Командир караула прислал. — Николай тяжело дышал от быстрого бега.

— Успокойся и скажи внятно, что Сапрыкин просил передать? — Александр стал торопливо одеваться, не дожидаясь дальнейших разъяснений.

— Там от фадеевцев прибежала ребятня. Говорят, напали на них! То ли побили многих, то ли убили. Я не понял.

— Вот что, — сказал Бер, натягивая болотники, — дуй за Коноваловым и Никифоровым, разбуди. Только не с таким грохотом, потихоньку. Нечего остальных зря баламутить. Скажи, куда им подходить, а я побежал.

Когда Фикса исчез, Александр надел разгрузку, поверх накинул ставшую неизменным элементом снаряжения армейскую плащ-палатку. Подхватил «Грозу» и скорым шагом отправился в дежурку к Сапрыкину. Добравшись, увидел следующую картину. Клановцы отпаивали горячим чаем двух мальчишек лет двенадцати, закутанных в теплые одеяла, и девочку чуть постарше. В перепуганном чумазом существе он узнал дочку Фадеева.

— Что тут у вас? — поинтересовался Александр у Егора.

Сапрыкин подошел к нему, взял под локоть и вывел в смежную комнатушку, в которой, кроме маленького самодельного стола и четырех стульев, ничего не было.

— Говорят, на них напали. Дети перепуганы. Скорее всего, их отправили подальше, чтобы хоть кто-то спасся.

— А кто напал?

— Да какая-то банда. От детворы многого не добьешься. Знай себе талдычат — «бородатые дядьки с автоматами». Количество выяснить не удалось, потери фадеевцев тоже неизвестны. Но говорят, что своих убитыми точно видели.

— Понятно. А что сам Фадеев просил передать, когда детей отправлял?

— Ясно что — помощи просит. Что делать будем? Собирать команду?

В этот момент в помещение почти одновременно вошли Коновалов и Никифоров. За их спинами маячил Фикса. Увидев Николая, Сапрыкин рявкнул:

— А ты чего здесь? Марш на пост!

Фикса козырнул и скрылся с глаз, подальше от гнева начальства.

Бер еще раз выслушал Егора, когда тот делал повторный доклад старшим офицерам, после чего взял слово:

— Я за то, чтобы выступить. Хорошими соседями разбрасываться не стоит. Ваши предложения?

— А чего тут думать? Вотчина Фадеева, можно сказать, почти наша территория, и каждого, кто покусится на ее обитателей, необходимо примерно наказать, то бишь замочить без затей. И нам хорошо, и остальным пример.