Андрей Вербицкий - Безжалостный край

— Слышь, Шаман…

— Тихо, урод, — зло шикнул тот, кого только что назвали Шаманом, и так посмотрел на посмевшего вякнуть, что здоровенный мужик, одетый в старую кожаную куртку, отшатнулся и чуть не выронил короткоствольный АКС74У. — Если издашь еще хоть звук… Ты меня знаешь — отдам псам.

Шаман наслаждался произведенным эффектом, но внешне оставался спокоен. Негоже главарю огромной банды в тридцать стволов показывать эмоции подчиненным. Шаман был уверен: чуть дашь слабину — и тебя нет. Сожрут, уроды, и не подавятся. Его боялись и ненавидели все поголовно. От самого сильного, как этот бывший зэк, случайно прибившийся пару месяцев назад, и до самого последнего раба. «Пора с ним кончать, — решил Шаман. — Слишком часто в последнее время он стал гавкать. Плохой пример остальным подает».

Еще совсем недавно Шамана звали иначе, попроще — Костей. Точнее, Константином Павловичем, как он любил представляться, чтобы повысить свою значимость в чужих глазах. Иногда получалось, но чаще нет. Константин был типичным неудачником, к тому же увлекающейся личностью. Предметом его увлечения была религия. Он бросался из одной секты в другую. Начал с адвентистов седьмого дня, куда попал не по религиозным причинам, а с целью получить справку, что по убеждениям не может служить в армии, да так и втянулся. Военкомат направил его на альтернативную службу в дом престарелых. Там он познакомился с представителями Свидетелей Иеговы, которые частенько захаживали с целью спасти души брошенных пенсионеров. Но по причине жадности — членам секты в обязательном порядке полагалось делиться заработками — быстро от них слинял.

Отслужив, Костя устроился на работу и поступил в институт на заочное обучение. Старался завести знакомства с девушками, но, хотя внешность у него была вполне обычная, женский пол старался обходить странного парня стороной. Единственный раз в жизни ему повезло — он встретил Веру. Девушка оказалась одной из тех немногих, кто не чурался Костиного общества, и даже была благосклонна к нему. За неимением альтернативы Костя сделал ей предложение, и — о чудо! — она согласилась.

Брак оказался недолгим. Виной тому было очередное увлечение Константина — на этот раз эзотерикой и магией. Жена поначалу не обращала внимания на интересы мужа, думала, пройдет. Однако не прошло. Наоборот, Костя объявил, что наконец-то нашел себя, и окунулся в мистику с головой. В итоге Вере надоело невнимание мужа, и они тихо-мирно расстались. Оставшись один, он всецело погрузился в мир непознанного. Изучал все — от тривиального гадания до учения вуду. Ему казалось: еще чуть-чуть — и мир падет к его ногам. Но мир почему-то падать не спешил. Так прошло двенадцать лет. Мечты о всемогуществе потихоньку таяли, пока не случился «сдвиг пространства», как Константин окрестил произошедшую катастрофу.

И уже в новом мире, в первые дни после катастрофы, произошло событие, перевернувшее всю его жизнь. Константин, как и многие выжившие горожане, регулярно наведывался в развалины, разыскивая там полезные вещи и еду. Во время очередного турне к полуразрушенному и основательно пограбленному магазину Костю чуть не раздавило бетонной плитой. Почему «чуть»? Потому что в последний момент, вопя от страха, он вытянул руки вверх — и плита зависла над ним. Перестав кричать, Костя осторожно вышел из-под бетонного обломка. Едва он опустил руки, как плита рухнула на землю, подняв тучу пыли. Ошалев от счастья, Костя побежал домой. В ту ночь он так и не смог уснуть. В голове билась только одна мысль: «Наконец-то!» К утру он уже решил для себя, что такой шанс он не упустит и теперь этот мир будет принадлежать ему.

Приходилось тяжело. Мало кто воспринимал всерьез неудачника Константина Павловича, пока он не прибился к небольшой шайке мародеров. Вот там-то он развернулся. Живой ум и полученные в прежней жизни энциклопедические знания быстро помогли ему понять, что в новом мире работает, а что нет. В то время, когда зареченцы убивали друг друга и воевали с местными дикарями, Константин, уже получивший кличку Шаман, изучал собственные силы. И как только обрел уверенность в себе, быстро и жестоко расправился с главарем мародеров. Просто силой мысли сжег его живьем на глазах у всех. Довольный произведенным впечатлением, Константин объявил себя главным. Однако двое членов банды воспротивились и, недолго думая, попытались пристрелить самозванца. Не менее эффектно новый главарь уничтожил и этих двух: выставил вперед ладони, из которых в бунтарей на бешеной скорости полетели шарики из подшипников. В следующую секунду два трупа рухнули на землю. Больше желания помериться силами с новым боссом ни у кого не возникло.

Мощь банды постепенно росла, и не в последнюю очередь благодаря новому главарю. От мародерства шайка отказалась в пользу рэкета и подчинения людей. Не гнушались убивать, насиловать женщин. Чтобы еще больше укрепить свою власть, Шаман изредка проводил показательные казни непокорных. Страх оказаться под ритуальным ножом дисциплинировал подчиненных, данников и появившихся в последнее время рабов. Костя упивался властью и могуществом. И вот настал миг, когда ему показалось мало того, что он имел, и вообще надоело скрываться. В качестве первой жертвы, которая должна была стать ступенькой к новой вершине, он выбрал клан. От засланного на базу человека он узнал, что глава этого сообщества зареченцев может составить ему в будущем конкуренцию, и разработал план, который позволял не только избавиться от верхушки клана, но и взять остальных под контроль. А когда это свершится… О, тогда никто не посмеет не считаться с ним, самым сильным магом среди людей!

И вот сейчас Шаман стоял в окружении своих солдат и ждал. Ждал первого шага противника на пути к собственному поражению.

— Больше никого не чую, — выдохнул Бер минут через десять. — Как только тебе доложат о готовности, приказывай начинать.

— Я понял, — отозвался Никифоров и вновь зашептал в рацию. Выслушав ответы от каждой группы, перешел на общую волну и скомандовал: — Всем! Начали!

Бер наблюдал, как первая тройка бросила внутрь дефицитные, специально припасенные для подобных случаев, светошумовые гранаты и по одному проникла в подъезд. Послышались первые выстрелы. В стороне ухнул взрыв — это вторая группа штурмовала окна первого этажа. Через минуту вторая тройка скрылась вслед за своими товарищами в темном подъезде девятиэтажки.

— Перемещаемся к ребятам, не хочу оставлять их одних. На сердце неспокойно. — И Бер, не дожидаясь ответа от Никифорова, рванул к дому. Вячеславу ничего не оставалось, как последовать за командиром. Александр заразил его беспокойством, и теперь начальник службы безопасности клана и сам испытывал нешуточную тревогу.