Максим Бондарчук - Гидра (СИ)

Лангард натянуто улыбнулся и посмотрел на меня.

— Я такого не говорил и ничего ни на кого не вешаю.

— Ну а как объяснить ваше желание сделать его виновным во всем случившемся? Иначе как «свалить вину на другого» это назвать нельзя, хотя и технический отчет, и те действия, предпринятые пилотом, говорят о правильности его решений. Вы не глупый человек, мистер Лангард, но ваши попытки снять с себя вину и переложить на другого, очень позорны как для офицера. Поэтому хочу вас предупредить на будущее — больше так не делайте.

Договорив, он бросил последний взгляд на присутствующих судей и встал со своего места. Это был знак к тому, что трибунал удаляется на обсуждение вопроса. Теперь оставалось только ждать и ждать не так долго. Люди начали немного расходиться.

Лангард был рядом. Его глаза потухли и осознание провала всей его затеи свело на «нет» его позитивные ожидания.

— Ты был великолепен — женский голос появился позади меня.

— Кель, что ты здесь делаешь?

— Пришла поддержать тебя. Извини, что так получилось, но я не хотела тебе сразу говорить.

— Но-о твоя работа.

— Мне дали один день отдохнуть после прилета.

Она посмотрела на стоящего рядом офицера и кивнула головой в сторону. Мы отошли.

— Чего он от тебя хочет?

— Все просто — такие потери не могут остаться незамеченными. Наверняка сверху поступил приказа найти крайнего во всем этом, но план провалился и вот теперь он думает как самому не попасть в ту яму, куда он хотел бросить тебя.

— А что это за место?

Я немного помолчал.

— Может в другой раз?

— Нет, Рик. ТЫ слишком часто все откладываешь на «другой раз». Не задумывался. Что его может и не быть.

«Почему она так говорит? Это на нее не похоже».

— Да, иногда такие мысли приходят ко мне в голову, особенно, когда броню машины сотрясают взрыв от снарядов. Там начинаешь жалеть об очень многом.

— Ну так, что же это за такая тюрьма, если смерть гораздо лучше пребывания в ней.

— Это не тюрьма, Кель, это… отдельная группа, сформированная из осужденных солдат и офицеров, которых по закону военного времени должны были расстрелять сразу после суда, но вскоре решили использовать в качестве пушечного мяса. Их отправляют на самые безнадежные направления, где официальная статистика закрывает глаза на все, что они делают и какие несут потери. Своего рода таран, которым не жалко пожертвовать.

Она сжала свои плечи, а затем заговорила.

— И он хочет отправить тебя туда?

— Да, но уверен у него это не получится. Там, совсем другой мир, который лучше не видеть. Об этих ребятах ходят множество слухов и домыслов, но когда я побывал на том месте, где до этого прошли их машины, то смог примерно понять чего они стоят. Выжженная земля, где не было ничего живого. Там нет закона, нет инструкций и лишь одно правило — выживает сильнейший. Они не возвращаются за подбитыми машинами, не спасают собственных пилотов, они просто идут вперед, под градом огня и снарядов, не боясь собственной смерти. Опасные люди и попасть туда было бы последним желанием в моем огромном списке.

Вскоре судьи вернулись. Пройдя свой обычный маршрут от дверей в небольшую комнату, где проводились совещания и до трибуны, куда усаживались они каждый раз, когда рассматривалось дело.

Я встал на свое место.

Первым слово взял главный из них.

— Решение было принято. Учитывая обстоятельства, — голос старого мужчины стал громким и разлетался во все стороны, — и те документы, что были предоставлены пилотом боевой машины Риком Граубаром во время рассмотрения дела, судьи пришли к выводу, что действия на поле боя, а именно, отказ принимать командование на себя и преждевременная остановка боевой машины в разгар боя, не были приняты спонтанно или под влиянием нахлынувшего страха. Внимательно изучив технический отчет, составленный сразу после прибытия боевой машины к боксам, были сделаны соответствующие выводы. Машина получила слишком серьезные повреждения и не была способна к дальнейшему движению вперед, что полностью подтверждает версию Рика Граубара и наоборот, опровергает слова офицера Лангарда. Тем самым, трибунал постановил снять все обвинения с пилота боевой машины и полностью оправдать. Любые попытки направить ответственность за огромные потери на данного пилота считаем безосновательными и не имеющими под собой никакого основания. На этом рассмотренное дело объявляю закрытым.

Закрыв бумажный документ, судья поднял в руки старый молоточек и с силой ударил им о стол. Звук разлетелся по помещению и ознаменовал конец всему процессу.

Зал захлопал.

— Я знала, что все закончится именно так. Просто знала — Кель подбежала ко мне и обняла.

Лангард молчал. Отойдя в сторону, он вскоре растворился в идущей толпе.

— Что теперь? Уже поздно.

Я поднял руку и посмотрел на ручные часы. Действительно, часовая стрелка указывала на половину одиннадцатого вечера. Довольно поздно, учитывая, что сигнал на отбой уже давным-давно прозвучал.

— Надо отдохнуть. Сейчас это самое главное.

Мы развернулись и направились к выходу. Я думал о том, что произошло в этом зале. О том, как бы отреагировал на все случившееся, если бы трибунал признал меня виновным. Наверное, каждый об этом задумывается, ведь путь ТУДА, был в один конец.

Вскоре коридоры сменились темной ночью. Его плотная, как нефтяное пятно, занавеса налегала на эти места и заставляла прятаться в казармы всех, кто еще находился на улице. Погода в этих местах была переменчивой. Дневная жара, сменялась холодной ночью. Порой доходило до того, что утром, когда еще не встало солнце, можно было увидеть иней, покрывший своей ледяной коркой короткую, как щетина, траву. Затем наступал день. Сжигая и раскаляя металлическую броню машин, солнце давало о себе знать уже с самого утра, постепенно увеличивая свою мощь к полудню и затухая ближе к вечеру. Здесь всегда было так. Здесь не было привычного лета или зимы. Все это смешалось в один сплошной коктейль, который природа подавала каждый день с утра до ночи, испытывая здоровье воевавших здесь солдат. И лишь местному населению, что жило здесь уже очень давно и сумевших приспособиться, подобное было уже давно не в новинку.

— Холодно очень — она задрожала и прижалась ближе ко мне.

Сбросив свою крутку, я накинул ее ей на плечи. Она поежилась, но вскоре согрелась.

— Расскажи мне об этом отряде.

— Зачем? Я ведь тебе все уже сказал.

— Не обманывай меня, Рик. Или ты забыл, кем я была раньше.

«Нет, разве такое можно забыть».

— Иногда мне кажется, что лучше бы ты никогда не владела этими способностями. Читать человеческие мысли, что может быть хуже.