Олег Рыбаченко - Крах Империи

Под громовой шум оркестра выбежала следующая пара. Один из них был радиоактивным транс-плутоником, с руками-ножницами механического происхождения, другой крысиным медведем, одна половина которого была кибернетической нога с гусеницами, руки консервные крюки, радиоактивные контейнеры можно открывать. Хомяк вякнул:

— Вот уроды! Не хочешь с таким прикимариться?

Воительница с не совсем уместным для своего вида бродячей путаны, презрением ответила:

— Вообще цирк извращенцев не по мне! Отвратительное издевательство над живой природой?

Зверек взвизгнул:

— Как знаешь! А мне нравиться!

Два монстра сошлись вместе, сцепились. Послышался скрежет ржавой пилы, стека по которому царапает собака, слона ломающего бамбук.

Вновь как и в первый раз посыпались искры и полилась ядовитая кровь. До первых рядов донеслась липкая волна, ядовитой вони.

Елена покачала головой:

— Отвратительно! Просто чернодырно! Антиквазарно!

Отвернувшись, девушка побрела прочь.

Громадный город мерцал перед ней величественными фонтанами, причем на вершинах их парили дома в форме гибридов розы и бегемота, ракушек и кальмаров, бутербродов и ящериц! Елене удалось ускориться, пристроившись к текущему жидкокристаллическому асфальту. Татьяна Белова обитала в нижних секторах, окна ее квартиры смотрели на космопорт и красно-коричневые морщинистые пространства за прозрачным силовым барьером. Вследствие того, что Зевс проворачивался, увлекаемый вихрями искусственного гравиополя, край взлетно-посадочной полосы непрестанно смещался. Все голограммы гравиовизоров в квартире были включены, транслируя множество доступных по Гиперсети телеканалов. Одновременно врубились каналы Гиперинтернета. Пять с половиной тысяч голограмм — и это лишь основной набор. А сколько косвенного космического воздействия. Девушка могла глядеть на этот калейдоскоп с радостью, это напоминало ей тренировочные тексты во время учений, по освоению информации. Недаром она чуть не стала вождем всего объединенного человечества. У нормального индивида в глазах бы зарябило, мозг не выдерживал обилия визуальной информации. Плюс гипер-какофония приглушенных звуков, дополняющих пейзаж. Кое-что Белова все виртуозно вывела в голографическом режиме: пересекая комнаты, девушка погружалась то в ведущего крутого шоу, то обнаженных девушек борделя, удовлетворяющих страсти монстров, то в бойцов космического боевика, или банального в героя «мыльной оперы» с клювом попугая и ушами слона. Татьяна Белова ориентировалась вирутально-информационном океане, как акула в море проблем, вычленяя наиболее важное, анализируя факты при помощи множества плавающих по телу и особенно мозгу мини-компьютеров. Потом это все можно сбросить за «зеленые» и «червонцы». Этим она зарабатывала, предпочитая мозг проституции. Большую часть времени ее древняя корефанка проводила подключенным к вселенскому Гиперинтернету, путешествуя по вторичным, глобальным (межгалактическим) и локальным мульти-векторам. В целом хиповая чувиха ничего не скажешь…

— Хелло краля квазар тебе в лоно! — Грубо пошутила Белова.

Елена поддерживая игривый настрой, ответила:

— Найди себе парня чернодырка кибернетическая. Чтобы зашухерил все файлы!

В ответ девушка взлетела и трижды перевернулась в воздухе.

Две смазливые, но весьма спортивные девицы принялись, шутя бороться, смещаясь то вниз то вверх дома, пока не расположились в интеллект-накопителе, где на стеллажах и во встроенных в стены полках хранились мега-диски (лазерные, гиперплазменные, биоплазменные и прочие), мульти-кристаллы и даже древние электронные книги. Одна из них была в золотом переплете, украшена рисунком драгоценных каменей. Перехватив взгляд Елены Татьяна небрежно бросила:

— У космический драконов отбили! Не хочешь молока морковной тигро-коровки, с градусами?

Елена облизывая рдяные губки язычком, ответила:

— С пребольшим удовольствием! Такой коктейль называется — прощай мозги!

Татьяна фыркнула:

— Разве можно попрощаться с тем, чего нет!

Елена ловко парировала, вращая обнаженной ноженькой:

— Говорят, же прощай любовь, когда ее нет!

Татьяна уже более серьезным тоном предложила:

— Давай хлебнем жгучей натуральной кровушки космического транс-плутониевого дракона!

Елена охотно согласилась:

— А что… это не нейтрино ловить!

Робот в форме древнегреческого титана с крыльями, поигрывая эластичными мускулами, влетел в комнату. Засветились прозрачные фужеры. В них полилась алмазно-рубиновая кровь монстра. Пить такую гремучую смесь можно только малым глотками, чтобы не спалить горло.

— Вакуумны твои дела, — С неподдельной грустью произнесла Белова. — Я стою на стреме хода расследования. Процесс глистов-долгоносиков…

Она отхлебнула из бокала. От жжения поморщилась и несколько глухо добавила:

— Западники знают, что ты в нашем секторе.

— Они и прежде не нейтрино ловили — Внешне беззаботно усмехнулась Елена. Её освобожденные от мучительных, блестящих туфелек на длинных каблуках ноженьки принялся массировать полуогранический киборг в вид золоченного, скорпиона с мохнатыми как туловище гусеницы лапками. Соколовской неприятно удивилась, что бальные, из особо прочного хрусталя туфельки на высоком каблуке, могут утомить покруче преодоления виртуальной полосы препятствий.

На изящной ладони Беловой возник пульт модулятора, на котором корефанка по оружию набрала код нужного диска. В стене образовалась щель, и компакт с верхнего стеллажа со щелчком шмыгнул в нее. Посреди комнаты сформировалось изображение: Нью-Дракона, Исполинского мегаполиса-Системы, тысячи, миллионы снующих машин, люди, иногалакт, роботы. Вместе с ними стартующие военные корабли — крейсера, истребители, патрульные полицейские боты, роскошные лайнеры, чуждые человеческому пониманию звездолеты дружественных рас, странная, ускользающая геометрия зданий! Некоторые в форме многоствольных танков и линкоров с излучателями… не типичная для прочих миров бескрайняя грань горизонта, так как планета плоская, словно шестигранная монета…

— Новое сосредоточение сепаратизма. Тем, кто тайно мечтал покончить с великой Россией. Тем, кому не дает покоя была мощь старой Империи, — саркастически заметила Белова — Там теперь власть и сила, а русские в лучшем случае бесправные рабы — чернодырки!

— Вакуумная сила, — горько усмехнулась Елена. — Олимпийцы преподнесли ультразвездный урок, гори он в принцепс-плазме.

Татьяна Белова пропела:

— Жесток урок, но людям он пошел не впрок! И во вселенной процветал — один порок!