Роберт Асприн - Тамбу

— Не скажи. Мы могли бы приобрести нужное нам вооружение по обычным каналам, как все прочие корабли.

— Это невозможно, Уайти. Оружие того типа, которое нам требуется, нельзя достать обычным путем.

— Но как же другие корабли… — начала было Уайти.

— Другие корабли покупают устаревшее оружие, которое оказывается совершенно бесполезным, когда им приходится отражать нападение пиратов, — прервал ее Тамбу многозначительным тоном. — Мы ведь не просто странствуем от планеты к планете в надежде на то, что пираты нас не заметят, а, напротив, собираемся активно преследовать их. Поэтому нам требуется вооружение, не уступающее или даже превосходящее по мощи то, которое используют они на своих кораблях.

— Пожалуй, ты прав.

— Я знаю, что прав. Мы уже обращались к доброй дюжине торговцев оружием и везде получали один и тот же ответ: «Оружие с такими характеристиками достать невозможно». Они пытались всучить нам какую-то допотопную пушку или нечто подобное, цедя сквозь зубы, что такой защиты в большинстве ситуаций для нас будет достаточно. Пару раз нам шепнули о черном рынке оружия, существующем на Трепеке, и вот мы здесь. И если не найдем тут то, что ищем, нам придется обратиться в другое место, только и всего. Нам нельзя рисковать, ввязываясь в битву с устаревшим вооружением.

— Но мы могли бы уклониться от борьбы.

— Ни малейшего шанса, — стоял на своем Тамбу. — В первый же раз, как только мы попытаемся приблизиться к пиратскому кораблю, они сразу откроют огонь, особенно если решат, что мы уступаем им в классе вооружения. Хотелось бы мне, чтобы дело обстояло иначе, но, к сожалению, такова суровая реальность.

— Я имела в виду, что нам вообще следовало бы оставить эту идею охоты за пиратами.

Тамбу откинулся на спинку стула и испытующе посмотрел на нее.

— Что тебя беспокоит, Уайти? Мы уже неоднократно обсуждали это — все четверо. Ты тогда была полностью согласна с остальными, а теперь вдруг оказывается, что ты против всего — оружия, сражений, погони за пиратами. Что случилось? Неужели ты передумала?

— Не знаю, — призналась Уайти. — Я никогда не была горячей сторонницей этого плана, но вы трое увлекли меня за собой, в особенности вы, мистер Тамбу. Иногда вы проявляете просто поразительный дар убеждения. Теперь же, когда мы на деле приступили к его осуществлению… я не знаю. Наверное, я просто немного боюсь.

— Ты еще можешь выйти из дела, если пожелаешь, — предложил ей Тамбу мягко.

— Я не этого боюсь, — Уайти неожиданно улыбнулась. — Кто знает, в какие переделки вы трое можете попасть, если меня не будет рядом, чтобы следить за вами. Нет, хотя иногда я и позволяю себе поворчать, но мы по-прежнему вместе.

— Ты уверена в том, что я не «уговариваю» тебя снова?

— Да, конечно, но не стоит смеяться над моими словами насчет твоей способности убеждать людей. Я говорила это совершенно серьезно. В тебе есть нечто такое… не знаю как назвать, что дает тебе возможность склонить любого человека на твою сторону. Если бы ты не был таким честным парнем, из тебя вышел бы заправский плут.

— Мне не хотелось бы с тобой спорить, Уайти, — запротестовал Тамбу, — но ты заблуждаешься. Может быть, на тебя мои доводы и действуют, но далеко не на всех. Я помню двух девушек — близнецов, между прочим, — с которыми Эгор и я решили поразвлечься на Айле. Их совершенно невозможно было в чем-либо убедить, так же как и их родителей, да и полицию, если уж на то пошло. Нам еще повезло, что наш капитан вступился за нас, правда, вмешался он только потому, что не хотел потерять сразу двух людей из своего экипажа, а вовсе не потому, что я уговорил его это сделать.

— Слушай, а где же Эгор? — перебила его Уайти, бросив встревоженный взгляд в сторону двери. — Ему пора бы уже вернуться.

— Об Эгоре не беспокойся. Он и сам способен позаботиться о себе. Просто не привык следить за часами, но в остальном на него вполне можно положиться.

— Если ты так считаешь… Ну вот, ты опять!

— Что — опять?

— Сказал всего лишь несколько слов — и уговорил меня не волноваться. Как раз об этом я и веду речь. Ты бы мог успокоить даже кошку в самый разгар выставки собак.

— Не в большей степени, чем любой другой. Иногда мне это удается, иногда нет. Не стоит делать из мухи слона.

— Ты сам веришь в это не больше, чем я, — фыркнула Уайти.

— Если бы ты не думал, что способен повлиять на большинство окружающих, зачем же тебе тогда понадобилось прийти сюда вместе с нами на переговоры?

— Потому, что я немного лучше разбираюсь в цифрах, чем большинство других людей. Если не считать этого…

— Ты и говорить умеешь гораздо лучше, чем большинство других людей. Ты чувствуешь, когда нужно нажать на собеседника, а когда дать задний ход. Это многого стоит.

— Наверное, ты права, — признался Тамбу. — Но зачем же делать из этого предмет для спора? Ты так хорошо разбираешься в бортовом оборудовании звездолета, что рядом с тобой я чувствую себя школьником. У каждого из нас есть своя область, в которой ему нет равных. И что с того?

— Разница состоит в том, что я работаю с машинами, а ты имеешь дело с людьми, — отозвалась Уайти. — Я знаю, что делаю и каких результатов можно ожидать от моей работы. Не думаю, что то же самое относится к тебе.

— Допустим, что так, — согласился Тамбу. — Но я все же не понимаю, почему это тебя так волнует.

— Потому, что это опасно! Тебе кажется, что ты делаешь только то, чего хотят от тебя другие, и тебе никогда не приходит в голову, что в действительности ты подчиняешь их себе. То, что мы обычно соглашаемся с тобой, когда ты заканчиваешь разговор, вовсе не означает, что мы были на твоей стороне, когда ты только начал…

Внезапно Тамбу сжал ладонь Уайти, прервав ее речь.

— Внимание! Похоже, к нам пожаловали гости.

Три фигуры прямиком продвигались к их столику, не оставляя ни малейшего сомнения в конечной цели их маршрута. Девушке было лет двадцать пять-тридцать; она носила короткую блузку на бретельках, шорты и сандалии; ее белокурые волосы были коротко подстрижены. Вторым был смуглолицый юноша, по виду еще подросток, в летней рубашке без рукавов, расстегнутой до талии; свободного покроя брюки и легкие кожаные ботинки, доходившие до лодыжек, завершали его наряд. Хотя одежда парочки не была форменной, их взгляды выражали нечто общее, что выделяло их среди других посетителей бара. Мужчина, возглавлявший группу, по внешности резко отличался от своих спутников. Ему было за пятьдесят, короткая стрижка в сочетании с выразительными чертами лица делала его похожим на какого-то кавказского Будду. Рабочий комбинезон механика придавал его приземистой, плотной фигуре вид толстяка-коротышки, однако в походке чувствовалась почти кошачья грация. Все трое носили на поясе бластеры.