Дмитрий Лазарев - Вирус Зоны. Кочевница

– Агни, ты же обещала рассказать мне, что такое «аркадиборс». Я же умру от любопытства, если не узнаю!

Это стало последней каплей. И наконец-то здесь, на третьем уровне ментального пространства, кокон чуждой сущности развалился, и из него, как бабочка из куколки, вылупилась прежняя Агнешка, с ясным взором и легкой улыбкой на губах, за которую я готов был, не задумываясь, отдать жизнь. Ну, слава Богу!

– Просто литературу, Олег, надо читать не только прикладную!

Ошалев от радости, я тем не менее не выключился из момента, который был самым что ни на есть критическим, и схватил за руку ее ментальную сущность, установив таким образом прямой пси-контакт.

– Давай, Агни, надо выбираться отсюда! Срочно!

Должен заметить, что моя девушка обладала чрезвычайно ценным умением не задавать вопросы, когда на это нет времени. Мы рванулись назад, в физическую реальность, и, естественно, встретили отчаянное сопротивление Кочевницы. Пси-боль вышла на новый уровень, однако установленный аномалией барьер, несокрушимый для меня одного, поддался под натиском двоих кандидатов, работающих в тандеме. Мы ломились сквозь барьер, не расцепляя рук, что в ментальном пространстве означало самое тесное слияние сущностей и энергий. А я параллельно сжигал своей яростью изрядно истончившиеся псионические связи, установившиеся между Агнешкой и аномалией. Это было невероятно тяжело, больно и страшно. Причем чем дальше, тем больнее.

С третьего уровня мы вырвались на второй, и здесь сопротивление Кочевницы стало еще более ощутимым. Однако мы стали ближе к физической реальности, где остались наши тела, и здесь у меня появилась возможность понемногу черпать по-прежнему циркулирующую там свободную энергию храма. В итоге наш усиливающий бонус оказался круче. Эту ментальную битву мы выигрывали, работая как единая сущность.

Первый уровень ментального пространства… Странно, мне казалось, что Кочевница не способна испытывать эмоции, но теперь уже явственно ощущались ее смятение и ярость. Похоже, она впервые встретила в ментальном противостоянии тех, кого не в состоянии одолеть. Ее натиск усиливался, но и мы держались стойко, а поступающая от храма все более мощным потоком энергия позволяла уже и контратаковать…

Мы успели вернуться в самый последний момент. Войдя в свое тело, я ощутил его дрожь, физическую боль и слабость. Еще бы чуть-чуть – и тут стоял бы только вросший по колени в пол труп. Несколько секунд я озирался по сторонам, пытаясь сообразить, что же изменилось. Мы с Агнешкой находились в нескольких шагах друг от друга, но сохраняли тесный ментальный контакт, а вот храм… Вернее, храм-Кочевница. Это было что-то страшное. Аномалия, как выяснилось, тоже пошла ва-банк. У меня перед глазами все плыло, и они слезились – чудовищная сущность, слившаяся со зданием в одно целое, меняла его на глазах, превращая в оружие против нас.

Храм корежило. Казалось, он ожил и теперь топчется, силясь вырвать свой фундамент из земли и обрушить на нас многотонные каменные ноги. Стены при этом деформировались, покрывались трещинами, выпуклостями и нишами, из которых появлялось множество жутких ликов с раскрытыми в беззвучных воплях ртами. И лики эти сверлили нас полными ненависти глазами. И без того невеликих размеров молельный зал начал сжиматься, из его пола и сходящихся стен то тут, то там стали выскакивать здоровенные каменные шипы. И ведь понимал я, что это все иллюзорно, псевдоматериально, но мощь внушения Кочевницы была настолько велика, что не приходилось сомневаться: если такая вот игла меня проткнет, умру я однозначно и без вариантов. Одновременно усилилось давление на мои ноги, застрявшие в камне, как будто пол хотел их стереть в порошок, но пока энергия храма помогала мне противостоять этому натиску. И вообще храм теперь через меня словно бился сам с собой – его оставшаяся чистой энергетическая сущность против той части, что находилась под контролем аномалии. Но тут в моих ушах возник «белый шум», а в голове – болезненная вибрация. Приближались Пятна, целая орда Пятен. Неуверенная в победе Кочевница бросила в бой все, что имелось под рукой.

«Я знаю, что делать! – неожиданно прозвучал в моей голове ментальный голос Агнешки. – Ты только «держи» нас, мне нужно совсем немного времени!»

«Держи» – термин, значение которого мне не пришлось переспрашивать: мы с Агни находились в очень тесной пси-интеграции, а потому не нуждались в том, чтобы все выражать словами – те же мыслеобразы объясняли быстрее и понятнее. Можно сказать, мы понимали друг друга с полумысли. «Держи» – означало «прими огонь на себя». Я должен был сохранять пси-единство нашего тандема и защищать обоих от любой псионической, энергетической или физической атаки.

Следующие две минуты стали самыми страшными. В нас летели острые осколки камня размером с добрый кулак. Пол то разжижался, пытаясь всосать меня глубже, то вставал на дыбы, норовя опрокинуть. Стены продолжали сжиматься, как мифические Симплегады, несмотря на все мое сопротивление и барьеры, которые я ставил с помощью энергии храма, а каменные копья-шипы выскакивали уже в непосредственной близости от нас с Агнешкой. Пси-удары сыпались один за другим, с каждым разом наращивая мощь, а вибрация и шум от приближающихся Пятен усилились настолько, что было ясно – они вот-вот ворвутся в здание.

Я сражался на пределе сил и потому даже не сразу понял, в какой момент наступил перелом. Интенсивность пси-ударов снизилась, каменные шипы уменьшились и обмякли, словно вдруг стали глиняными. Пол перестал взбрыкивать, словно норовистый мустанг, и опять затвердел, приняв свой обычный вид, предварительно отпустив из своего вязкого плена мои ноги. Они, правда, настолько онемели, что я не удержался и упал. Но ситуация продолжала меняться прямо на глазах: чудовищные иллюзии рассеивались, возвращая храму прежние размеры и архитектурный облик – стены отступали, шипы и лики растворялись в них, вновь становясь безжизненным, неподвижным камнем.

«Я разорвала все связи Кочевницы с храмом! – донесся до меня голос-мысль Агнешки. – Это был ее «якорь», и сейчас она тратит энергии больше, чем может себе позволить. Кое-кому вот-вот станет очень худо!»

Я не мог не восхититься ею. Все-таки она у меня редкостная умница! Нет, не зря была вся эта экспедиция, все эти жертвы! Только благодаря отчаянной авантюре, на которую решилась Агнешка, ее столь тесному взаимопроникновению с Кочевницей, моей девушке удалось получить знания, сделавшие возможной нашу победу. Другое дело, что при этом она попала в ловушку, и не «разбуди» я ее, все эти знания пропали бы втуне. Но случилось то, что случилось, и наш с ней союз оказался сильнее простой арифметической суммы его составляющих.