Алекс Орлов - Испытание огнем

Потом пришли еще два отчета – ни шатко ни валко, в одном случае потеряли двух агентов, в другом – получили второстепенную информацию – все же лучше, чем ничего.

Джон вздохнул и покосился на замаскированный аварийный выход. Уже дважды на руководство отдела совершались нападения, противник располагал осведомителями в правительстве и руководстве УСБ.

В половине третьего прозвучал очередной гонг – пришел файл с Ниланда.

Джон почувствовал, что покрывается липким потом, – сейчас практически решалась судьба всего отдела… да что там отдела – все было гораздо серьезнее!

Запустив программу-дешифратор, он набрал в легкие побольше воздуха и открыл готовый текст. Несколько секунд смотрел, ничего не понимая, затем открыл приложения – это была бесконечная распечатка гигантских файлов с секретной информацией.

– Есть… – с чувством произнес Джон и хлопнул ладонью по столу. – Получили! Получили!

Немного успокоившись, он стал читать отчет об операции. Потери, потери, потери… Впрочем, в пределах нормы.

– Теперь можно будить босса, – вслух произнес помощник и, войдя в кабинет, осторожно потряс Пятьдесят Второго за плечо.

– Что там? – хрипло спросил тот, не поворачиваясь.

– Кажется, что-то вырисовывается, – с почти нескрываемой радостью произнес помощник.

– В самом деле? – Пятьдесят Второй выглянул из-под клетчатого пледа и сел на жестком диване, потом сунул ноги в ботинки. – Может, мы все же выберемся из этого дерьма, как ты думаешь?

– Еще пяток таких операций, и у нас появится шанс, сэр.

– Как материал?

– Материал отменный, и его много… Судя по всему, есть что-то из технологии.

– Хорошо бы. – Пятьдесят Второй откашлялся. – Как основной агент?

– Получила тяжелое ранение, но сейчас вне опасности.

– Угу. Мальчишки, разумеется, погибли?

– Нет, сэр. Оба живы, только один легко ранен в ногу.

– Вот как?

Пятьдесят Второй поднялся и принялся расхаживать по кабинету.

– Хорошие нелегалы из них могут получиться, а? Или даже просто – чистильщики, хороший чистильщик сейчас тоже большая редкость.

– Скажу больше, они выволокли на себе основного агента – она получила тяжелое ранение прямо на объекте.

– Так. – Пятьдесят Второй остановился. – Вот что, Джон, давай-ка организуй для них перевозку.

– Будете встречаться?

– Куй железо, пока никто не видит – так гласит пословица. Полагаю, сейчас самое время закрепить их за отделом, пока они не примелькались в УСБ. Этот случай с перестрелкой, когда они с Линдой чуть не перебили друг друга, должен стать нам уроком – агент не должен использоваться бесконтрольно… Как там с этим планировщиком, который проморгал факт их знакомства?

– Судя по всему, он просто ошибся.

– Позаботились о нем?

– Разумеется, сэр.

– Одного я не могу понять, почему я-то сам проморгал? – Пятьдесят Второй покачался на каблуках, испытующе глядя на помощника.

– Вас тогда не было, сэр, вы временно исчезали, чтобы организовать отдел, и потому физически не могли видеть отчетов Линды.

Полковник Мартель навестил Джима и Тони в госпитале. Он пришел на второй день после их возвращения, принес фрукты и минеральную воду. Поздравив их с выполнением задания, он сообщил о повышении жалованья, однако особой радости на лицах разведчиков не заметил. Из бойни в Свазиленде напарники вышли немного оглушенные, надорвавшиеся от непосильной работы.

У Тони были проблемы с раной – она никак не затягивалась, несмотря на лошадиные дозы пластифицидов. Анализы не приносили никакого прояснения, дыра в девять миллиметров понемногу кровоточила, пачкая повязку и наводя на Тони уныние.

Майор заметил состояние разведчиков, поэтому, сколько мог, держался отвлеченных тем.

– Говорите, с чем пришли, сэр, мы же видим – вы по делу, – сказал Джим.

Мартель улыбнулся.

– Вас вызывает высокое начальство…

– Насколько высокое?

– Насколько это возможно в нашем ведомстве.

– И где оно, это начальство? – Джим посмотрел на Тони, но тот оставался безучастным.

– Этого никто не знает. Завтра вы отправитесь в порт.

– Так это не на Ниладне?

– Скорее всего – нет. На Ниланде небезопасно.

– Тони, ты слышал?

– Мне все равно, – ответил тот.

– У него рана плохо затягивается, а врачи ничего не могут понять. – Джим вздохнул.

– Ничего, что-нибудь обязательно придумают. И знаете что – не желаете ли навестить основного агента?

– Она в нашем госпитале?

– Да.

– Тони, ты слышал?

– Слышал, – оживился тот, спустив ноги на пол. – Я бы с ней повидался – как она, сэр?

– Вы сами можете спросить, она в сознании. Разумеется, посещать ее нельзя, но я пойду на небольшое нарушение, тем более что ей это не повредит.

Тони прихрамывал, однако передвигался довольно быстро. Они поднялись на лифте и оказались на этаже с усиленной охраной. Полковник предъявил удостоверение, и только после этого всех троих проводили в палату Линды.

Джиму показалось, что она спит, глаза ее были закрыты, но когда гости подошли ближе, она посмотрела на них и улыбнулась одними губами – ее лицо было серо-пепельным, под глазами синие круги.

– Ты как себя чувствуешь? – спросил Тони.

– Нормально. Не обращайте внимания, это меня пластифицидами накачали. Пока не закончится их действие, буду страшнее страшного…

– А нас скоро выпишут, – похвалился Джим и испуганно покосился на полковника – не сказал ли чего лишнего.

– Хорошо. – Линда вздохнула. Сейчас она выглядела уставшим больным человеком, и никто не признал бы в ней бывшую жестокую красотку.

– Я хотел спросить тебя. – Джим пожал плечами. – Может, не время, конечно…

– Спрашивай.

– Там, на фабрике, ты послала Фердинанда вперед – почему?

Линда снова вздохнула; торчавшие из-под одеяла трубки с растворами качнулись.

– Он был под сильным стрессом. Скорее всего, выстрелил бы нам в спины или только в меня.

– Тогда в ресторане, в перестрелке, ты снесла голову его напарнику.

– Я знаю, капитан предупредил меня.

Появился врач, это означало конец свидания. Джим с Тони пожали Линде слабую руку и вышли.

На другой день разведчиков побрили, помыли, еще раз перевязали и отвезли в порт, где их ждал клиппер.

Был резкий неприятный старт с ускорением и тряской, после атмосферы стало легче – включилась искусственная гравитация, а пришедший стюард разрешил отстегнуться и походить по салону.