Джон Мини - Песнь праха

— Мы получили документ, — сказала Лора. — Все остальное не имеет значения. Уверена, что ты воспользовалась своим умением читать по губам.

— В общем, да. Твой отец на самом деле говорил тебе, что дал судье взятку? Старому неподкупному судье?

— Не совсем мне. Он действительно это говорил, но только не мне. А я стояла и слушала под дверью.

— О!

Когда автомобиль проезжал мимо парка, выглядевшего темным и страшным, Алекса спросила:

— А что ты имела в виду, когда говорила о готовности пожертвовать многим? Чем?

— Дружбой и многолетней привязанностью. Дело в том, что сегодня у меня стало одним врагом больше.

— Проклятие!

— Разве я похожа на того, кто станет переживать по этому поводу?

Дон Ментрассоре, нос которого был обмотан зеленой повязкой из змеиной кожи, был вне себя от возмущения. Однако объектом его негодования являлся вовсе не Донал. Напротив, он не только сообщил лейтенанту всю необходимую информацию, но вместе с ним отправился в Энергетический центр (машину вел Хикс, а не Рикс), где они прошли через помещения с детьми-пленниками.

У Донала возникали сомнения по поводу того, правильно ли он поступает, преследуя одного человека, пока лейтенант не вспомнил диву и собственные приключения.

Сотрудники центра передали им рулон с картой и большой фонарь.

— Там есть тележки, — предупредил один из техников, — вы сможете ими воспользоваться.

Дон все ещё был одет в вечерний костюм. Он кивнул Доналу и сказал:

— Для человека моего возраста слишком много приключений. Желаю вам удачи, сэр.

— Спасибо, — Донал кивнул, понимая, что даже очень большим усилием воли не может вызвать в себе теплых чувств к этому человеку. Он помахал в воздухе картой. — Большое спасибо.

Прошло уже примерно пять часов с тех пор, как водитель дона сделал попытку убить Донала здесь. Возможно, позднее Донал будет винить во всем Харальда, а не дона.

— Сюда.

Двое рабочих провели его через люк по металлической лестнице в узкий технический туннель, по которому была проложена одна железнодорожная колея. Там, как и было обещано, имелась тележка: небольшая двухколесная платформа. Донал не мог понять, каким образом она управляется.

— Некромагнитная индукция, — пояснил один из сотрудников. — И посмотрите вон там, вверху.

Донал взглянул наверх. Высоко вверху рядом с люком оранжевым цветом горело число — 327.

— Вы поедете до номера 201, — продолжил разъяснения техник, — затем сойдете с тележки и поднимитесь по лесенке на уровень, откуда расходятся домашние туннели, ведущие к частным жилищам. Вы проследуете по туннелю номер пять. Второй дом будет тот, который вам нужен.

— Отлично, — отозвался Донал, — 201, 5, второй дом.

— Вам понадобится вот это. — Техник протянул ему тяжелые защитные очки. — Тележки движутся очень быстро.

Донал надел очки, взобрался на тележку, сел, скрестив ноги, на плоской платформе, вновь вспомнив несчастных, лишенных разума детей, сидящих рядами, так же скрестив ноги, совсем неподалеку отсюда.

— А что мне?..

Квадратный участок платформы рядом с правой рукой Донала начал светиться неярким оранжевым светом.

— Нажмите здесь и не отпускайте…

Донал нажал, и тележка пришла в движение.

— …и не отпускайте, пока вам не захочется остановиться.

Ускорение нарастало, но что-то удерживало Донала на платформе, не давая ему упасть.

Хорошая прогулка для детишек.

Если бы его могли сейчас увидеть дети из приюта, если бы рядом с ним оказалась Мари-Анн Стикс…

Но вот туннель повернул налево и вниз, и, если бы Донал оглянулся, то не увидел бы уже Энергетического центра, а только пустые стены и ряды проносящихся мимо горящих ламп дежурного освещения.

Я и есть музыка!

Левой рукой Донал проверил наличие пистолета за спиной.

В Тристополисе тем временем Виктор вел группу детективов вверх по короткой тропинке к особняку комиссара Вильнара, выстроенному из черного камня. Какая наивность со стороны Лоры, думал Виктор, ожидать, что ребята из разведки с готовностью помогут им. Врываться в дом комиссара полиции с ордером на обыск — отнюдь не самый лучший способ обеспечить себе быстрый карьерный рост.

Виктор решил все разговоры с комиссаром взять на себя. Держа ордер в руке, он изо всей силы постучал кулаком в дверь. Секунд через пять она распахнулась. Женщина с изборожденным морщинами лицом злобно взирала на Виктора.

— Что вам надо в такое время, да проклянет вас Танатос?!

Виктор продемонстрировал ей ордер.

— Комиссар дома, мадам?

— Нет, его нет. Он зачем-то отправился на свою треклятую работу. Вы женаты, детектив?

— Э-э… нет, мадам. Не совсем.

— Сделайте тогда одолжение бедной женщине и задумайтесь на мгновение над вопросом, хотелось бы ей быть замужем за целым долбаным отделом полиции. А что это я такое сейчас прочитала? Ордер на обыск?

— Да, вы…

— Не знаю, что там у вас происходит, но должна вас предупредить, что Аррениус будет очень-очень зол на вас, ребята. Хотите кофе?

— Аррениус?

— Вы врываетесь в дом человека и даже не знаете его имени?

Виктор нервно потер лицо.

— Мне очень жаль, мадам.

— Боюсь, что пока нет, но очень скоро вы действительно сильно пожалеете.

В то же самое время Лора с Алексой вели ещё одну группу из шестерых детективов к шахтам лифтов. Рука Герти поманила их и скрылась в своей шахте.

Восемь человек переглянулись и вместе шагнули в шахты.

Они поднимались молча и вышли на 187 этаже в коридоре, в котором полосы пронизывающего холода перемежались с полосами испепеляющей жары. Лора, не говоря ни слова, прошла по внешней части отдела.

Глазастая, как обычно, сидела за своим столом, её длинные черные волосы мерцали светом, отраженным от серебристых кабелей, соединявших глазницы через консоль с зеркалами на крыше здания… с тем, что, по сути, было личной коммуникационной и разведывательной сетью комиссара, нависавшей над всеми улицами города.

Наверное, Глазастой каким-то образом стало известно о получении Лорой ордера, так как Алекса заметила, что она сунула руку под стол и нажала на кнопку. Дверь во внутреннюю часть офиса комиссара открылась.

Алекса проследовала за Лорой в кабинет комиссара. За ними шли детективы.

— Что случилось? — прозвучал голос комиссара; он жестом отвел металлическое кресло для посетителей, которое уже начало превращаться в искривленное, ощетинившееся когтями чудовище, приготовившееся к нападению. — В чем дело?