Людмила Стрельникова - Тайна племени Бату

— А что удивляться! Неужели ты думаешь, я пятнадцать лет училась в школе и институте, чтобы верить всяким россказням? Людям хочется чудес, они их и выдумывают. Ты не сердись, мамочка, — она обняла мать за плечи, — но мой здравый ум слишком прекрасно понимает все. Людям скучно жить в мире техника, в мире всеобъясняющей и ничему не верящей науки, вот и придумывают всякое.

— А может, это кто оттуда, из космоса? — мать сделала жест в сторону потолка, за которым, по ее мнению, начиналось небо, а следовательно и космос.

— Конечно, во вселенной мы не одни. Есть цивилизации более развитые. Но встреча с ними сейчас невозможна, а может быть и вообще никогда не состоится, потому что человек для них слишком глуп, а поэтому — неинтересен, — заверила Нона.

Мать смотрела на неё недоверчиво, обмахиваясь фартуком. Жара, проникая с улицы в дом, делала воздух тяжёлым и горячим, как в бане. Она была женщиной малограмотной, но умела мыслить с размахом.

— Нам-то к ним еще, конечно, рановато летать, умом не тянем, — согласилась она, — А кто мешает им к нам прилетать? Девушка эта, может, от них. Огонь же — это энергия, вот она с ее помощью и добралась до нас.

Нона рассмеялась:

— Мама, ты зря считаешь себя малообразованной. Видишь, как сразу выловила из моих слов то, что необходимо для поддержки твоей фантазии. Чтобы обладать такой избирательной способностью — выуживать откуда-то всё, что подтверждает твои предположения, необходимо обладать некоторым запасом знаний и гибкостью ума.

Мать, заулыбавшись, протянула:

— О-о, начала опять свою науку мне лепить. Скоро по-простому совсем разучишься говорить, поэтому и замуж не выходишь. Мужчины о любви хотят говорить, а ты им о науке да о книжном.

— Я слишком грамотна для любви. Мой ум перерос эту низкую стадию развития, — с гордостью ответила дочь. — Любить способны только не слишком развитые в интеллектуальном отношении. Сейчас век техники, и чувствам — не место. Но в силу того, что общество развивается неравномерно, в нем всегда имеются высокоорганизованные элементы и элементы, находящиеся на самой примитивной стадии развития. Так вот — высокоорганизованные движут науку и цивилизацию вперёд: запускают космические корабля, исследуют океаны, а остальные в это время занимаются любовью, заботятся о численном составе общества. Конечно, и те, и другие необходимы, дополняя друг друга. Если в обществе останутся только высокоорганизованные, общество перестанет увеличиваться численно и постепенно вымрет. Если останутся низкоорганизованные, общество не будет прогрессировать и вымрет от голода, так как при интенсивном увеличении численности населения низко организованные не смогут удовлетворить себя продуктами питания.

В соседней комнате раздался громкий, веселый смех, это заливался Андрей.

— Ой, ой! — воскликнул он, появляясь в дверях, — Ну ты и даёшь. Какие речи! Я вижу — душа в тебе умерла раньше тебя. Даже в нашей маленькой семье есть такое деление: высокоорганизованное существо — это ты, а низкоорганизованные — это мы. Нет, по-моему, ты слишком одеревенела в мире своих формул, и мне, как брату, надо побеспокоиться о спасении твоей души. Тебе уже тридцать. Самый расцвет для девушки. Мама! — весело воскликнул он. — Пора Нону срочно выдавать замуж. Ты видишь, до чего она очерствела в свои тридцать лет. А что будет дальше? Нет, ее срочно надо спасать. Мужчины боятся к ней подходить на километр. У меня один знакомый спрашивает: «Что это у тебя сестра такая серьезная»? Я отвечаю: «Решила принести свою красоту в жертву науке и прогрессу». А он говорит: «Какая жалость, лучше бы она принесла себя в жертву мне».

Нона вспыхнула, и щеки ее зарделись румянцем.

— Нечего ерунду пороть! — бросила она сердито брату.

В разговор вмешалась мать:

— Что тут такого? Мужчина интересуется тобой. Ты у нас красивая. Что ж на тебя не смотреть. Кстати, Андрюша, это серьёзный человек? На него можно положиться?

— Не беспокойся, мамочка, — весело ответил сын, насмешливо поглядывая на сестру, — на него можно не только «положиться», но и сесть ему на шею.

Нона пренебрежительно махнула рукой.

— Шути, шути. Шутки продлевают жизнь. Пойду лучше почитаю книгу.

Как только она скрылась в другой комнате, мать сокрушённо покачала головой:

— Не девка стала с этими книгами, а как это их сейчас называют… вот, из головы вылетело…

— Робот, — подсказал Андрей.

— Точно, — подхватила она, — вырастила робота на свою шею. Думала — человека ращу, а получился какой-то механизм: ни души, ни чувств, поступает и говорит все по-книжному. Неужели и ты такой будешь?

— Что ты, мамуль, — ласково проговорил Андрей. — Я видел чудо, и теперь никогда не стану роботом. Я верю, что огненная девушка существует, и обязательно найду её.

— Верить в сказку обязательно надо. А с Ноной я промахнулась, — вздохнула мать. — Ой, как промахнулась! А ты у меня смотри… — и вдруг она посмотрела на него подозрительно: — Подожди-ка, любезный! Что это ты говорил, что найдешь эту девушку? Смотри мне, — пригрозила она. — Найдёт он девку-огонь! Наверно, уже какую-нибудь рыжую плутовку подцепил? — она остановила на сыне испытующий взгляд.

— Что ты, мама, — Андрей сделал наивные глаза, — у меня пока знакомых нет, и жениться я не собираюсь. А сказки люблю. Без них окружающее превращается в холодный и скучный мир трезвого рассудка. Здесь всё ясно, всё объяснимо и поэтому неинтересно. А за Нону не беспокойся, я постараюсь вернуть ее к жизни. Кстати, человек, который интересовался ею, действительно обворожён ею.

Лицо матери озарилось надеждой.

— Ой, хотя бы не остыл раньше времени, хотя бы до ЗАГСа довести, а уж после пусть остывает.

Мать встала.

— Ладно, пойду. Дела надо делать.

Андрей вернулся к своему аппарату, представляющему пока набор крошечных деталей, проводков, соединенных в сложную схему, понятную только самому изобретателю. Над своим аппаратом он работал давно. Сначала уяснил физический и механический принцип действия будущей конструкции, идя от обратного: в первую очередь установил, что желает получить в итоге, а затем разработал систему, которая должна была обеспечить желаемый результат. Многое пришлось вычислять математически и физически. А когда схема была разработана, начались трудности с деталями, достать которые оказалось не так-то просто. Не менее сложным было и исполнение работы, требующей ювелирной точности и чистоты.

Обычно, когда он приступал к работе над своим изобретением, забывалось всё на свете, но сегодня его мысли то и дело возвращались к увиденному явлению и рассказанному матерью.