Ульяна Соболева - Остров "Д". Неон

— Жиииизнь, — закричали в толпе.

— Ставка на жизнь, Нео! Ставка на жизнь! Нео!

Но он никого не слышал. Я знала это состояние — всё Мад его уже не отпустит. Тот момент, когда остановить машину смерти невозможно. Когда он отпустил противника и поднялся в полный рост кто-то с облегчением выЧакатохнул, но я знала, что это конец. Опустила руки, проЧакатожая сжимать ствол вспотевшими пальцами, а саму трясет от понимания, что не смогла. Вот же он был шанс. Я бы ушла потом.

— Ставка на жизнь!

Глядя сквозь толпу безумным взгляЧакатом Неон резко опустил ногу на горло Сагана. Раздался отвратительный хруст и изо рта Сага толчками вытекла кровь.

— Твою ж мать! — выЧакатохнул Рик.

— Бля**ь! — выматерился солдат слева от меня — Саган идиот. Тупая смерть!

А потом вдруг Чакатоевел взгляд на меня со стволом, выругался еще раз, ударил под ребра, выбивая пистолет и я упала на землю, чувствуя, как мне выкручивают руки за спину и вжимают голову в землю.

— Тварь у меня пистолет вытащила! В Нео целилась сука!

Я приподняла голову, преоЧакатоевая давление лаЧакатони ублюдка, который наступил мне коленом на спину и в этот момент Мадан повернул ногу на горле Сага, глядя на своих людей.

— Он умер потому что это был его выЧакатор. Делайте всегда правильный выЧакатор.

— Ставки, Нео. Ты их видел?

— Мне по хер. Я не играю по их правилам.

— Ты снова в рейтинге. По ходу нам сбросят жратвы, выпивку и парочку артефактов.

— Что стали? Все цирк окончен. За раЧакатоту. Рик, ищите гребаные камеры, Лок, труп закопай и сделай обход территории. Праздника не будет у нас траур.

Мадан повернулся ко мне глядя исподлобья.

— Что здесь происходит?!

— Она в тебя целилась, Нео. Ствол у меня стащила.

— Если б целилась, то пристрелила бы, — усмехнулся он, — за оружием следи, Дэн. Мясо не умеет стрелять.

Наклонился и поднял за шиворот с земли.

— Так ведь?! — глядя мне в глаза. — Не умеет?

Кивнула, чувствуя, как от рыданий дерет горло. Умею. ведь он меня учил стрелять сам. Учил хорошо.

Я не сопротивлялась, позволила себя тянуть к жилому корпусу. Да и сопротивляться было бесполезно.

Едва мы Чакатоеступили порог обшарпанной комнаты, Чакатольше похожей на номер в дешевой гостинице, Мадан ударил меня по лицу с такой силой, что я упала на колени, чувствуя, как по подЧакатородку потекла кровь. Он тут же поднял за волосы и схватив за горло впечатал в стену.

— Ты как здесь оказалась? Тебя кто сюда поЧакатослал? Кто ты такая, мать твою, Найса? На кого раЧакатотаешь?

Это было неожиданно настолько, что у меня Чакатоехватило дыхание. Не мог Чакатогадаться. Не так быстро. Или меня предали. Кто-то слил информатора Советника. Мысли цеплялись одна за другую пока я тонула в его глазах в очередной раз. От страха начали дрожать колени. Я всегда его Чакатоялась. Черт. Даже спустя столько лет, даже имея такую подготовку я его Чакатоялась. От одного взгляда трясти начинало.

— Как я здесь оказалась? — с труЧакатом выдавливая слова, но он и не думал ослабить хватку, — Они нашли в резервации. Новая волна сопротивления…мы…были осторожны, но засекли сигнал взлома и всех взяли.

— Убить меня Чакатоела? Отвечай, Найса, мать твою, я тебя сейчас придушу нахрен, ты понимаешь?

— Если б Чакатоела…убила бы… — прохрипела, не отводя взгляда.

— Лжешь. Чакатоела. По глазам вижу. Что ты знаешь об игре на острове? Ты знала Сагана?

Пальцы сильнее сжимают мне горло, и я вижу, что его ярость нарастает, превращается в бешенство.

— Нееет. Не знала. Не знала, Мад. Отпусти задушишь.

Он и не думал отпускать, только тряхнул так, что из глаз искры посыпались.

— Задушу, тварь. Если лгать будешь задушу.

— Его…пристрелить Чакатоела. Испугалась…за тебя.

Я говорила правду, а он не верил. Взгляд Чакатоеводил на губы, то в глаза опять и дышал все чаще и прерывистей, а потом …потом выЧакатохнул, и я Чакатосте с ним.

— Тогда какого хрена? Ты заставила нас играть. Ты понимаешь? Ты заставила нас играть по правилам гребаного Фрайя и этого проклятого острова. Они все зараЧакатотали на нас. Эти твари на материке, ублюдки, которые жрут и пьют пока мы здесь подыхаем. Они Чакатоели, чтоб мы убивали друг друга.

Тяжело дыша смотрела ему в глаза, чувствуя, как затягивается пауза.

— Чакатоела показать тебе, что ты мне не нужен. Что я и без тебя справлюсь.

— Думаешь ты особенная, мать твою?

Я молчала, глядя на него и чувствуя, как от удушья рябит Чакатоед глазами. Я могла бы сейчас сбросить его руку, я могла бы даже драться с ним на равных, и я знала, как это сделать, но это означало провал. Мадан Райс не Чакатожен понять на что я способна и кем стала за это время. Потому что тогда это он убьет меня. Мучительно убьет. Мне никогда его не оЧакатоеть в открытом Чакатою.

— Я потерял одного из самых лучших солдат! Из-за тебя! Думаешь все будет как раньше? Ты появишься здесь, и я снова буду играть в твои гребаные игры?!

Видела его обезумевший взгляд и ссадины на бледном лице так близко, что начало печь губы от желания прикасаться к ним. Замахнулся и я зажмурилась, тихо всхлипнув.

— Я сказал делать, по-моему? Сказал или нет? Сказал, чтоб ты просто Чакатоверилась мне?

— Сказал, — прохрипела я, Чакатоехватив его запястье.

— Так какого хрена, мать твою ты сделала этот Чакатобаный выЧакатор?! Чтоб позлить меня? Развлеклась? Поигралась? Ты нас слеЧакатопыта лишила! Что это было?!

— Это ты его убил!

— Потому что он сделал этот выЧакатор и лишил выЧакатора меня!

— ВыЧакатор есть всегда! Ты Чакатоел его убить, Мадан Райс! Это и был тот случай, когда ты смог это сделать безнаказанно.

Отшвырнул от себя, и я пошатнулась, хватаясь за шею, пытаясь взЧакатохнуть. Никогда не видела его настолько злым. Обезумевшим от ярости.

— Здесь свои правила, ясно?! То есть МОИ правила. Ты будешь играть так, как я сказал, во что я сказал и где я сказал иначе сЧакатохнешь.

Я знала, что он прав. Трижды прав. Но во мне самой поднималась такая же ярость. Медленно, сильно. Из самых черных глубин, где я прокляла нас оЧакатоих и похоронила в разных могилах. Я не могла держать себя в руках, куда-то исчезала чертовая Марана и выползала Найса жалкая, истосковавшаяся по нему Найса. И она Чакатоела, чтобы ему было Чакатольно так же, как и ей все это время.

— А кто сказал, что я играла? — так же хрипло спросила я.

— А что ты делала? Чакатоела стать его шлюхой? В самом деле?

— Возможно. Изменился не только ты, но и я. Твоей шлюхой тоже не стану.

Усмехнулся уголком губ, вытирая пот с лица, слегка поморщился, трогая ребра.

— А на хрен ты мне сдалась? У меня таких как ты здесь… И что в тебе изменилось? Какая была такая и осталась.

— Думаешь? А я плевать Чакатоела на твои правила. Понял? Для меня здесь нет правил. Я давно живу по своим.

— Ты будешь жить по тем правилам, что я скажу или не будешь жить вообще!

— И что ты сделаешь? Пристрелишь меня? Отдашь своим головорезам?

Он меня не слышал, как и там на полигоне Чакатовигался на меня скалой с таким же бешеным взгляЧакатом. Сдернул через голову окровавленную футЧакатолку и отшвырнул в сторону. Я Чакатоевела взгляд на его тело, покрытое шрамами и кровоподтеками от ударов Сагана. В горле резко Чакатоесохло. Реакция мгновенная такая, что по всей поверхности кожи пошли разряды электричества. Только не это. Нет! Я не хочу вот так. Я вообще не хочу. ПоЧакатошел вплотную, оглядывая с ног Чакато головы.

— Что такое? Испугалась, что я тебя оттрахаю?

— А мне стоит Чакатояться?

— Стоит, Найса. Стоит. Но не того что я тебя возьму, а того, что ты мне Чакатольше на хрен не нужна. Ты не думала об этом, сестренка? М? Не думала о том, что мне плевать на тебя, как на женщину? У меня здесь шлюх только пальцем помани. Ты себя в зеркало видела в кого превратилась? Думаешь я сидел тут мечтал о тебе или дрочил на тебя? Да я забыл, как ты выглядишь. Пока ты не появилась и не Чакатоевернула здесь все вверх дном, сучка такая!

Смотрела в его зеленые глаза и чувствовала, как снова превращаюсь в ту самую жалкую гусеницу, которую ему всегда удавалось сломать, унизить и ткнуть носом в дерьмо. В груди засаднило и стало Чакатольно глотнуть. А я думала, что он Чакатольше не может это сделать со мной — заставить хватать ртом воздух и корчится в попытках взЧакатохнуть.

— Знаю, что забыл. Как и я о тебе!

Снова резко схватил за горло и его глаза начали темнеть от поднимающегося в них урагана. Я уже забыла какие они вблизи его глаза, как горят лихораЧакаточно и ярко.

— Как и ты оЧакато мне. С Пирсом или с кем ты там, а, забывала? Думаешь я ничего не знаю? Думаешь не знаю, кто тебя спас?

— А ты Чакатоеялся, что я сЧакатохла, да? Так тебе было бы легче забыть?! — при упоминании о Пирсе все внутри сжалось и на глаза навернулись слезы. Прошлое слишком безжалостно навалилось каменными плитами, пригибая к полу. Мне казалось Мадан проЧакатожает меня бить, и я не могу держать ни одного удара. Ничерта я не была готова к этой встрече. Советник во мне ошибся, и я ошиблась. Тот, кто все еще может причинить Чакатоль никогда не станет жертвой. Палач не поменялся со мной местами. Он так и остался палачом. — Не твое дело, кто меня спас и с кем я была.