Майкл Мил - Эффект Эволюции

«И она геолог», — снова вспыхнуло в голове. От этой мысли Андрей испытал неприятное чувство (нет, он и раньше это понимал, но как-то старался от этого отмахиваться). Это неприятное чувство возникло где-то в районе сердца и было похоже на то, как будто изнутри по его телу, вымораживая, медленно растекались потоки ледяной воды.

Его сознание ту же достало из глубины и слепило в единый ком обиды и переживания, связанные с его сильной эмоциональной зависимостью от нее, болезненное ощущение какой-то ее постоянной недосягаемости. Даже когда она была рядом, он часто не мог избавиться от чувства, что она неуловимо ускользает от него. Он никогда не знал, когда она снова появиться или исчезнет, не знал где ее искать. Она же всегда появлялась в моменты, когда больше всего была нужна ему, и, словно выполнив какую-то миссию, исчезала до следующего раза.

Он и раньше часто терзал себя по этому поводу, но только сейчас вдруг эти мысли в его голове впервые стали подогреваться подозрениями, начавшими приобретать неприятно реальные формы.

— Ладно, — произнес он вслух, вновь оборвав ход своих мыслей. — Так можно черт знает куда зайти. Просто нужно решиться и обязательно поговорить с ней! Уверен, что всему найдутся вполне простые и адекватные объяснения.

Погруженный в эти мысли он тем временем дошел до группы из пяти крупных остроугольных камней, стоявших почти вплотную, словно в желании облокотиться друг на друга. Подошва ботинка наступила на мягкую кочку из травы и мха.

В этот момент слева от него раздался шорох. Андрей инстинктивно вздрогнул, почувствовав характерный холодок в висках. Сжавшись в комок и простояв в нерешительности несколько секунд, он взял себя в руки и, с бешено колотившимся в груди сердцем, стал осторожно обходить гряду камней с тем, чтобы посмотреть, что там с другой стороны, с той стороны, откуда, как ему показалось, раздался этот неожиданно неприятный звук.

— Медведь; за мной следят; да ерунда… следят, медведь! — фоном смешавшись в одну кучу крутилось в его голове.

Наконец обойдя крайний камень, он осторожно выглянул на ту сторону. Пусто. Ничего и никого.

От бешеного пульса у него все еще тряслись руки. Горяев перевел дыхание. И хотя он ничего не увидел, ему захотелось как можно быстрее покинуть это место. Он развернулся и быстро, не оборачиваясь, пошел в лагерь.

Вечером, после завершения запланированных на сегодня исследований, Андрей, отпустив персонал, ненадолго задержался, проведя еще некоторое время в одном из опустевших лабораторных модулей. Закончив наконец работу с материалами, Горяев вышел в коридор, соединяющий блоки закрытого сектора. В помещениях лаборатории царила тишина, было пустынно. Пройдя стандартные автоматизированные процедуры дезинфекции и инициализации, под еле слышный мягкий звук открывающихся дверей Андрей ступил в холл.

И вот она — неприятная неожиданность. Горяев внутренне напрягся. «Еще лабораторный сектор считают опасным, а окружающее гораздо опаснее», — иронично пронеслось в его голове.

Кроме сотрудника службы безопасности, как всегда дежурившего здесь, в просторном хорошо освещенном помещении холла был еще один человек. Он стоял в конце зала, спиной к Андрею, и о чем-то беседовал с молодым охранником.

Горяев сразу узнал крепкую неприлично широкоплечую фигуру Гектора. Он как всегда был в своем характерном черном плаще-балахоне.

«Что ему здесь нужно?!» — мысленно произнес Горяев.

Сотрудник службы безопасности и его шеф продолжали разговаривать, и Андрей подумал, что, возможно, ему удастся быстро пройти к выходу, не привлекая к себе излишнего внимания. Общаться с Гектором (пусть даже перекинуться парой слов) или даже поздороваться, ему совершенно не хотелось.

Однако, как только Андрей поравнялся с ними, парень СБ-шник учтиво попрощался с ним. Гектор тут же среагировал на слова своего младшего коллеги и с видом на секунду оторвавшегося от своих дел занятого человека повернулся в сторону Горяева.

— О, Андрей, добрый вечер, — изобразив на своем лице улыбку, поздоровался он. — Что-то вы сегодня поздно. 

И через мгновенье с еле уловимой подковыркой пошутил:

— Впрочем, как и всегда…

— Работа, — многозначительно ответил Горяев, стараясь держаться как можно более непринужденно.

— Понимаю, — кивнул Гектор. И уже вдогонку, когда Андрей фактически выходил на улицу, кинул:

— Да, Андрей будьте внимательны…!

Горяев остановился и, обернувшись, с немым вопросом посмотрел на Рея.

— Все мы знаем, что ты большой любитель пеших прогулок на воздухе… — продолжил Гектор.

Андрей внутренне насторожился. В словах шефа СБ он, казалось, ощущал скрытое ехидство и определенный понятный ему подтекст.

— В окрестностях станции замечен белый медведь, — тем временем пояснял Гектор. — Поэтому настоятельно не рекомендую, для Вашей же безопасности (на этих словах Рей сделал акцент), отходить далеко от лагеря. — И тут же нарочито успокаивающим тоном добавил. — Пока проблема не решиться, конечно же!

— Да, хорошо, я буду осторожен, спасибо, — Горяев постарался выдавить из себя улыбку.

— Всего доброго… — ответил Рей тоном хозяина положения.

— Ну что, этого следовало ожидать, — полушепотом зло бросил Андрей, оказавшись, наконец, вне пределов здания.

Сонм мыслей неприятно и яростно жужжал в голове Горяева: «Дает понять, что знает все о моих «прогулках». Значит, все-таки следит. Намекает, что контролирует каждый мой шаг… И нееет, не спроста он сегодня оказался здесь. Специально ждал. Уверен, специально ждал…»

— Ну и что это значит?! Получается… он намекает… — Горяев вслух выругался, — Что фактически запрещает мне выходить за территорию базы!

Затем он передразнил Гектора, вспомнив самодовольное выражение его лица:

— Не рекомендую, для твоей же безопасности…

Когда первая волна бурных эмоций схлынула, на ее смену пришли другие чувства. Горяеву стало не по себе. Теперь он начинал в серьез опасаться этого человека.

«Интересно, те шорохи, которые я слышал сегодня, они как-то связаны с вероятной слежкой за мной? — с некоторой печальной иронией продолжал размышлять он. — Да нет, ну это, наверное, вряд ли. Хотя кто их знает…»

«А, может действительно медведь?» — в какой-то надежде мысленно спросил он сам себя. Но его разум тут же отверг такую возможность. Слишком уж смешной ему казалась эта версия. Он, как человек с академическим биологическим образованием, да и живущий в России, конечно же, имел определенные представления о северной фауне и, уж безусловно, о повадках такого колоритного ее представителя, как белый медведь.