Всеволод Глуховцев - Пурпурный занавес

– Он. Знаком?

– Ну, как же. Известный персонаж.

Снова зазвонил мобильник Гордеева. Глянул: Марина.

– Коля!.. – обиженно воззвала она. – Ты куда пропал?!

– Я же записку оставил.

– Записку!.. А когда будешь?

– Не знаю, – голос Николая по-мужски построжал. – Я занят сейчас! Позвоню. Пока!

– Сурово, – с пониманием отметил Царёв.

– Да с бабьём и надо так!

Это Вася освоился, осмелел. Николай покосился на него, хотел осадить, но промолчал.

– Выходит, – подал голос старший опер, – всё это время частники из «Витязя» скрывали факт гибели своего командира, а мы-то знали лишь о десяти убийствах. Одиннадцатый – Ушаков…

– Двенадцатый, то есть первый – мой дядя, – продолжил Николай, – ну, а последним стал сам убийца – замкнул, так сказать чертову дюжину.

– Ну вот, приехали! – Костя включил поворотник, въехал во двор. – Куда дальше?

Интуиция Николая сработала, как из ружья.

– Вот тот подъезд, квартира семь. Второй этаж.

– Давай туда, – приказал Царёв.

На второй этаж взошли всей толпой – и собровцы на всякий случай.

– Так, – Валентин тут был главный, он и принимал решения. – Эта дверь? Угу. Костя, давай.

На круглом Костином лице явилось крайне двусмысленное выражение, а в руке – как у фокусника, связка отмычек.

– Наша служба и опасна и трудна… – фальшиво пропел он, подошёл к двери и каким-то удивительно ловким движением прильнул к ней – почти как к женщине.

Секунда, другая…

– Пожалуйте! – дверь распахнулась.

Штурмовики по всем правилам хлынули в квартиру.

– Чисто! Чисто! Чисто! – разнеслись чёткие голоса.

– Идём, – сказал Валентин.

Вошли. Первое, что бросилось Николаю в глаза – компьютер на столе.

Включил, нашел «МОИ ДОКУМЕНТЫ», щелкнул мышью. Открылось меню. Ага! Вот файл – «Письмо брату». Открыл, начал читать…

– Читай вслух, – попросил Царёв.

Николай откашлялся, заговорил:

«Брат Колян, если ты читаешь это послание, значит, я не вернулся. Тогда могу тебя поздравить! А впрочем, станешь ли ты заниматься такой ерундой, как чтение последнего обращения человека (вот именно – человека! – всего лишь навсего) к СВЕРХЧЕЛОВЕКУ. Ведь ты же стал супером? Или не стал?.. Неужели не решился?! Тогда я продолжаю писать… тьфу ты, набирать.

Я догадываюсь, что папаня мой грезил, как ты пройдешь сквозь Занавес, овладеешь Силой и вернешься с триумфом на Землю, облагодетельствовать человечество. Ха-ха-ха, мечтателем был мой папаня! Догадываешься, кем ты должен вернуться ОТТУДА, так сказать обновленным? Если нет, то вспомни пророчества Иоанна Богослова. В Апокалипсисе всё сказано – и о тебе, и о твоем царстве.

Если я не вернулся, мне всё равно гореть в аду. Так что, подумай, братец, прежде чем идти за «сокровищем». За такой подарочек ответ придется держать, сам знаешь перед кем!

Помни об этом, машиах-махди-майтрейя!!!

Засим позволь откланяться.

Навеки твой недруг, Семен Михайлов сын Гордеев».

Какое-то время в комнате висело полное молчание. Затем Николай кашлянул.

– Вот так, – сказал он. – Семён, значит… Я и не знал его имя.

– Псих, – сказал Костя и нервно рассмеялся. – Нет, Валентин, ты видел? Ну псих, шизоид полный!..

Царёв поднял руку, потёр лоб.

– Слушай… – сказал он Николаю. – А как он выглядел… внешне, я имею в виду?

– Ну, на меня похож, только волосы светлые. Совершенно нормальный парень на вид.

Валентин покивал.

– Так я и думал, – нехотя выговорил он.

– Да чего тут думать! – Костя распрямился. – Отбой, ребята! Все свободны.

Никто из собровцев не произнёс ни слова. Они только переглянулись, и, очевидно, рассудив, что не их ума это дело, так же молча, даже не топая башмаками – тихо вышли.

Остались Николай, Валентин с Костей и Вася. Последний попытался было что-то вякнуть умное, но капитан так глянул на него, что пьяница едва не подавился собственной слюной; сглотнул её, икнул, перевёл взгляд на Николая – увидел выражение его лица, ещё раз икнул и произнёс:

– Понял, понял… – и как будто не было его.

– Вот так, капитан, – повторил Гордеев.

Валентин покивал.

– Извини, – коротко сказал он.

– Да ладно, – Николай отмахнулся, – что там…

Царёв посмотрел на него с интересом:

– Что дальше думаешь?

– Жить. А судьба путь укажет.

– Ну ты, брат, философ… Ладно, пошли отсюда. Костя, дверь прикрой как надо.

Вышли на улицу.

– Тебя до дому подбросить?

– Да нет, спасибо, – отказался Коля. – Я так, пройдусь.

– Как хочешь, – не стал настаивать Царёв. – А ты, понятой, с полочки снятой? Подвезти?

Совсем добрый стал капитан.

Вася заморгал сизыми глазками:

– Так это… Если можно…

– Можно. Лезь!

Николай проследил взглядом, как выезжают со двора «Жигули» и «Соболь», постоял немного. Запястья ещё чуть саднили, и он поочерёдно потёр их. Затем набрал номер Бородулина.

– Евгений Петрович? Я освободился. Только вот в одно место надо заглянуть…

Договорились через сорок минут встретиться. А место, куда Гордееву надо было заглянуть – «Магикус».

Вот всё и кончилось. Немного странно чувствовать это. Отвык.

Он шёл по не таким уже утренним, но по-воскресному тихим улицам. На проспекте сел в полупустую маршрутку – поехали, мирно так, у водителя играла музыка, ветерок приятно летел в открытое окно. Николай глазел по сторонам, точно по-новому видел улицы, дома, деревья… Жизнь продолжается!

– На остановке тормозните, – попросил он водителя, расплатился, вышел.

И здесь народу негусто было. Тут только Гордеев сообразил, что в воскресенье салон-то может быть закрыт. Он не очень огорчился, но дойти всё-таки решил – мало ли что, вдруг работает…

Нет, не работал. До такой степени не работал, что Николай остановился и долго смотрел.

Люди входили и выходили. Поднимались по ступенькам, спускались, хлопали дверью. Автозапчасти – товар такой, за каким и в выходные ходят.

Всё верно. Над дверью гордо красовалась вывеска: «Автомобильный магазин «Формула – 2». Есть всё!»

Надо было понимать так, что брэнд «Формула – 1» использовать нельзя.

Николай поднялся, вошёл. Миловидная, кареглазая девушка встретила его приветливо:

– Здравствуйте! Чем интересуетесь?

Он поводил глазами по стеллажам.

– М-м… Тормозные колодки на «Газель» есть?

– Да, конечно. Сколько вам?

Гордеев опомнился.

– То есть… извините. Я не то… Скажите, а ваш магазин давно действует?

– Пять лет.

– Вот как! И всё время здесь?

– Всё время здесь, в этом помещении. Вы…

– Подождите, подождите. Вы не ошибаетесь? Именно здесь, в этом месте, все пять лет? Ваш автомагазин!

Улыбка сошла с лица девушки.

– Именно здесь, – в голосе появился ледок. – Вы… наверное, с кем-то нас спутали?