Елена Малиновская - Капкан для жениха

Новое обиталище нашего общего знакомого действительно на первый взгляд производило весьма приятное впечатление. Два этажа и мезонин, огромные окна, небольшой палисадник за высоким кованым забором. Правда, меня сразу же насторожило удручающее состояние этого самого палисадника. Крохотный неухоженный розарий боролся с нашествием сорных трав и, увы, проигрывал эту войну. Лишь один высокий колючий куст еще сопротивлялся, гордо алея среди пыльных лопухов и непритязательных одуванчиков. Другие его менее везучие сородичи уже засохли.

– Угу, – многозначительно буркнул себе под нос Фрей и крепче прижал к себе Мышку, которая с интересом глазела по сторонам, пугая своим необычным видом прохожих. – Светлый большой дом, стало быть.

– Палисадник – это еще не дом, – огрызнулась фея. Помолчала немного и неохотно добавила: – Но, если говорить откровенно… Там немного неубрано. Все-таки Морган приехал так неожиданно. Тяжело найти слугу, который даже при долгом отсутствии хозяина будет соблюдать надлежащий порядок.

– Сейчас увидим, – фыркнул себе под нос Фрей, открыл ворота и в несколько больших шагов достиг крыльца. Я почти бежала, пытаясь успеть за ним.

Ульрика шумно задышала мне на ухо, когда Фрей распахнул дверь, ведущую в темную прихожую.

– Почему ты не заперла дом? – удивленно спросила я. – А если бы сюда воры влезли?

– Да что тут брать! – с невольной досадой вырвалось у Ульрики.

– Ага, – язвительно буркнула на этот раз я, уже догадываясь, что мы увидим в доме.

Под потолком между тем медленно разгорался магический шар. Да, в прихожей имелись окна, но они оказались покрыты столь толстым слоем пыли, что солнечный свет через них почти не проникал. Даже в доме Седрика было светлее!

– Ну надо же! – изумленно воскликнул Фрей, оглядываясь по сторонам. – Не думал, что такое возможно. Но тут даже грязнее, чем у некроманта!

И мой друг оказался абсолютно прав в своей оценке. Да, жилище королевского дознавателя было запущенным и неубранным. Но все-таки там наблюдалось хоть какое-то подобие порядка, доказывающее, что в доме пусть и изредка, но живут люди. Здесь же царил такой кавардак, что мои глаза сами собой округлились.

Пол прихожей усеивал толстый слой всевозможной одежды, обуви и прочего барахла. Осторожно ступая, я подошла к арке, ведущей в гостиную, и прищелкнула пальцами. Тотчас же в комнате ожил еще один магический шар, и при его свете масштабы бедствия стали просто-таки угрожающими.

Было такое чувство, будто всю мебель в комнате порубил в щепки разгневанный великан. Прямо у порога валялось разломанное кресло, лишенное подлокотников и спинки. Диван стоял на своих ножках, но его обивку вспороли и растерзали нутро, раскидав внутренности по комнате. Бархатные гардины оборвали и разрезали на тысячи лоскутков. Даже каминная полка чем-то не угодила неведомым вандалам. С нее смели все фарфоровые статуэтки, и те хрупкими осколками разлетелись по всему помещению.

– О небо! – с настоящим ужасом прошептал Фрей, остановившись рядом со мной и неверяще уставившись на этот бардак. – Что это такое?

– В остальных комнатах такое же безобразие, – грустно призналась Ульрика. – Морган аж онемел от бешенства, когда все это увидел. Развернулся и ринулся прочь, не сказав мне ни слова. Наверное, помчался к поверенному, который должен был следить за состоянием дома. А я… Я испугалась тут оставаться. А вдруг тот, кто устроил все это, вернется?

– Такое чувство, будто тут что-то искали, – задумчиво проговорила я. Сделала шаг вперед и остановилась около внушительной дыры в полу. Неведомый злодей зачем-то выломал несколько половиц. И я продолжила: – Интересно, нашли ли?

– Да что тут могли искать? – раздраженно возразила Ульрика. – Насколько мне известно, Морган после смерти родителей был в столице лишь однажды: в восемнадцать лет, когда вступил в полные права наследства. Поверенный продемонстрировал ему дом, но Морган отказался жить в нем, опять вернувшись в замок рода Ульер. Если бы тут имелось что-нибудь ценное, то он бы забрал это с собой.

– Да, но он мог просто-напросто не знать об этом, – сказала я.

– Слушай, Моргану сейчас тридцать. – Ульрика взмыла с моего плеча и заметалась в воздухе. – То бишь, с той поры прошло целых двенадцать лет. А в доме учинили разгром совсем недавно. Тебе не кажется это странным?

– А что, если это месть Клариссы? – вдруг высказал самую здравую мысль Фрей. – Ну, или кого-нибудь еще из драконов. Я успел понять, что они типы на редкость зловредные и обидчивые. Вдруг решили наказать Моргана за то, что он помогал Мике?

Месть Клариссы. Я невольно кивнула, соглашаясь с приятелем. А что, вполне может быть. Это в женском характере: не вступать в открытое противостояние, а украдкой сделать какую-нибудь гадость. И чаще всего страдает именно имущество мужчины. Помнится, моя матушка при каждой ссоре обязательно разбивала по чашке или тарелке из дорогого сервиза – подарка свекрови на день свадьбы. К моменту окончательного краха семьи и, соответственно, во многом вынужденного моего ухода из дома сервиз полностью канул в небытие.

Но вместе с тем не оставляло меня ощущение, что жилище Моргана пострадало не от женской ярости. Нет, здесь явно что-то искали, причем делали это планомерно и совершенно не церемонясь, прекрасно зная, что не стоит опасаться неожиданного возвращения хозяина. Дом стоит далеко от соседних, следовательно, и тех не мог потревожить шум от учиняемого разгрома.

Задумчивую тишину прервало оглушительное бурчание, которое выдал живот Фрея. Несчастный приятель покраснел и извиняющимся тоном произнес:

– Есть-то все равно хочется. Тайны тайнами, а о пище забывать не стоит.

– На кухне действительно есть десять видов колбасы, – сказала Ульрика.

– И она не испортилась за все это время? – удивилась я.

– Там устроен ледник, с соответствующим заклинанием, которое защищает еду от грызунов и гниения, – ответила Ульрика. – Так что колбаса в полном порядке. – Сделала паузу и добавила с лукавой усмешкой: – По крайней мере я ее испробовала больше часа назад – и до сих пор жива.

– Это не показатель, – отозвалась я. – Помнится, однажды ты и кашу с крысиным ядом отведала.

– Она была предназначена для тебя, а я не собиралась убивать невесту Арчера у него на глазах, – парировала фея. – Просто желала проучить тебя. Поверь мне, феи в этом отношении мало отличаются от людей. Да, мы более устойчивы к алкоголю, но яды действуют на нас так же. Поэтому если бы колбаса была отравлена – то я бы уже отправилась к престолу Альтиса держать ответ за мои земные дела.

– Убедительно! – воскликнул Фрей и скорчил жалобную мину, глядя на меня. Противно заканючил: – Ну Мика, ну пожалуйста! Я есть хочу! По-моему, мой желудок вот-вот начнет сам себя переваривать, и обзаведусь я тогда симпатичной дырой в животе.

Я неопределенно пожала плечами, затем кивнула. Ладно, рискнем. Хотя по здравому размышлению рисковал именно Фрей, поскольку я как арахния могла больше не беспокоиться об опасности быть отравленной.

Стоит заметить, колбаса действительно была великолепной! Наша троица как-то незаметно умяла ее да еще чудесный копченый окорок, который тоже обнаружился в леднике. К тому же Ульрика, ведомая своим нюхом феи, отыскала в глубинах дома бутылку вина, уцелевшую во время нашествия неизвестных преступников, после чего наши посиделки приняли исключительно дружеский характер.

– Вот скажи мне, Мика, почему тебе не нравится Морган? – после третьего бокала вдруг спросил у меня Фрей.

От неожиданности я едва не подавилась и судорожно закашлялась. Хмель, заплескавшийся было в моей голове, мгновенно улетучился. Ну очень интересно! Не так давно меня Эдриан доводил разговорами о стихийнике и всеми возможными способами убеждал, что нам немедленно надо начать любовные отношения. Неужели это заразно, и теперь Фрей примется за то же самое?

– Почему ты так решил? – вопросом на вопрос ответила я.

– Потому что ты постоянно обижаешь его! – воскликнул Фрей. При этом он так резко махнул рукой, в которой держал бокал, что едва не расплескал вино. Несколько капель пролилось на ковер, но вряд ли Морган обратит на это внимание при том безобразии, что творилось вокруг.

– Чем именно я его обижаю? – удивленно переспросила я, пытаясь вспомнить, не сказала ли что грубое стихийнику. Да нет, в последние дни мы вообще почти не общались. Точнее, это он со мной не общался, постоянно витая мыслями где-то очень далеко.

– Своим демонстративным нежеланием принять у него помощь, – вместо Фрея ответила Ульрика. Фея откуда-то притащила еще одну бутылку вина и сейчас отчаянно пыталась ее открыть.

– Дай сюда. – Фрей выхватил у нее бутылку и ловким ударом ладони по донышку выбил пробку, после чего продолжил, разливая новую порцию алкоголя по бокалам: – Да, Ульрика права. Ты ведешь себя так, будто сама мысль о том, что ты останешься каким-либо образом должной Моргану, вызывает у тебя отвращение. Он настолько противен тебе?