Анна Гурова - Огненный шторм

– И отказалась мне помочь! – ожесточенно произнес Вальтер. – Я ее и попросил-то о сущей мелочи – прикрыть меня огнем с воздуха, на случай если сторонники герцога успеют опомниться, – а она взяла и улетела! Перед самой важной битвой – увела замок! Именно тогда, когда он мне особенно понадобился! Или она считала, что я перестраивал его ради развлечения?!

– Она вернется, господин, – уверенно сказал Вилли.

– Нет… Такие, как Лигейя, не возвращаются, – глухо возразил Вальтер.

– Вы о ней, с позволения сказать, слишком хорошо думаете. Эка важность, что колдует и замки из облаков строит – баба и есть баба, хоть бы и с крыльями! А бабу хлебом не корми, дай кого-то нибудь пожалеть. Полетает, полетает и не выдержит – вернется вас спасать!

Вальтер скривился.

– А вот увидите, господин. Она, когда вернется, будет другая, – убеждал Вилли. – Вот тогда вы ее в оборот и возьмете. Скажете, дескать – да, вот такой я изверг и душегубец, но без тебя, моя звезда надежды, и вовсе пропаду… И все, попалась птичка!

Вальтер посмотрел на него хмуро:

– Что насчет Аличе? – неожиданно спросил он. – Она тоже вернется?

Вилли задрожал.

– Прошу прощения… Нет.

– Почему? – искренне удивился Вальтер.

– Она вас, с позволения сказать… ненавидит.

– Ненавидит?! – Вальтер вдруг откровенно обиделся. – Я же ей только добра желал! И не только желал, но и делал! Мало кто может этим похвастаться! – распаляясь, он швырнул кубок на пол. – Я ее готов был признать своей дочерью… Или не дочерью – как сама захочет! И что в ответ? Неблагодарная девчонка! Вот и делай после этого добро!

– Это из-за братца вашего, – объяснил Вилли, подбирая кубок. – Ну из-за прочего тоже, но, в первую голову, из-за него. Ее всегда бесило, что он вам верит как отцу родному, а ее не слушает…

При слове «братец» черты Вальтера неприятно исказились. Вилли со страхом глядел, как меняется лицо господина – словно кожа сползает. На миг парню показалось, что он видит перед собой мертвеца. Злого мертвеца. Взгляд острый – хоть режь им. Встрепанные русые волосы падают на старое, холодное, яростное лицо. Где обаяние старшего дракона, где его солнечная улыбка? Сейчас она похожа на оскал черепа…

– «Братец», – повторил Вальтер скрипучим голосом. – Что мне c ним делать?

– Ну как что? – буркнул Вилли. – Небось сами знаете…

– И что, другого выхода нет?

– Да о чем вы? – ядовито спросил Вилли, поднося господину новый кубок вина. – Он вам столько замыслов испортил! Причем последние – нарочно. А кончилось все открытым бунтом! Шутка ли сказать – неповиновение господину! Да за это три раза убить мало, а вы еще колеблетесь… Зачем он вам? У вас теперь новый дракон есть – этот, маленький красный…

Вальтер отхлебнул вина, потер висок и задумчиво поглядел на стоящую на бюро супницу.

– Есть и другой вариант, – протянул он. – Гвозди. Вбить их в голову, и больше никаких бунтов… Но… – Вальтер зевнул, – на Грега мне их переводить жаль. Гвозди мне нужны для Мондрагона. Лука сказал – вбивать следует все девять… На двух драконов гвоздей не хватит…

– Не хватит, – эхом повторил Вилли.

– То-то и оно. Хотя я порой думаю, что лучше было бы вбить их в кого-нибудь более перспективного. Например, в Аличе. Мондрагон мне что-то не нравится. Есть в нем какая-то гниль… Вот смотрю на тебя и думаю – а ведь вы с ним похожи! Потому-то он тебя и выбрал – дрянь к дряни, ха-ха!

– Все верно, господин!

– Вроде сильнее всех во сто крат, а кажется – ударь в правильное место – и развалится… Есть в нем какая щербинка… нет, ущерб… Ох, что-то голова разболелась…

Вальтер откинулся на спинку кресла. Вилли подскочил и схватил кубок, который чуть не выскользнул из ослабевших пальцев господина.

– Грег – моя ошибка, признаю… – слегка заплетающимся языком продолжал Вальтер. – Вот как важно правильное воспитание! Сам же внушал ему, как важно защищать своих – кто же знал, что он станет считать «своими» смертных! – он закрыл глаза и откинулся на высокую спинку. – А вот во мне никакого ущерба нет. Никакой слабости… И в Аличе тоже нет, – она цельная, сильная, жесткая… Ах, как бы я воспитал ее! Как жаль, что…

Последние слова Вальтер пробормотал совершенно невнятно.

– Что жаль? – почтительно наклонился к нему Вилли.

– Как жаль, что я не успел ее убить…

Вальтер осел в кресле, голова его упала на грудь. Вилли замер, внимательно следя за ним. Неожиданно Вальтер поднял голову и с надеждой посмотрел в окно. Но там чернели обычные дождевые тучи. Свинцовые переплеты дребезжали под порывами ветра.

– Как тяжело на душе! – пожаловался Вальтер тучам.

И уснул.

Вилли вернулся к уборке, поглядывая на спящего в кресле Вальтера, вздыхая и что-то бормоча себе под нос. Его явно что-то томило. Причем до такой степени, что к концу уборки у него опять начали дрожать руки. Прибрав со стола всю посуду и сметя с пола крошки, вендел вернулся в герцогский кабинет и тихонько окликнул Вальтера таким блеющим голосом, что если бы тот не спал, то непременно что-то заподозрил.

– Все должно быть на своих местах, – сообщил Вилли непонятно кому. – Утварь – в этом, как его, зараза… буфете…

И посмотрел на бюро, где среди бумаг белела фаянсовая супница.

– Оружие отнял – прибери его, чтоб не валялось где попало…

Чинкуэда в ножнах висела на спинке кресла, в котором спал Вальтер. Вилли серьезно опасался, как бы Вальтер не передарил ее Нагелю или Орке. Вендел знал, как не любит Вальтер этот меч. Он даже старается не прикасаться к нему без нужды. Но жадность – или осторожность – оказалась сильнее. Вилли, замирая на каждом шагу, подкрался к креслу, снял чинкуэду и сунул ее за пояс сзади, как это делал Грег. Вальтер даже не шевельнулся, наоборот, начал похрапывать.

– А железному вину здесь вообще не место…

Почти не дыша, Вилли аккуратно отстегнул с пояса Вальтера фляжку, с которой тот в последнее время не расставался ни днем ни ночью.

– Надо, чтобы был порядок, – нравоучительно закончил он, цапнул c полки супницу и быстро вышел из кабинета.

Вальтер не проснулся. Он был слишком занят – во сне он стремительно летел через кромешную тьму, через ночь в чужом небе, в неизвестном мире, преследуя врага, которого никак не мог разглядеть…

Накинув на плечи плащ, Вилли спустился во внутренний двор и направился в сторону базилики – тренировочного зала драконьеров. По неизвестным причинам Вальтер заточил Грега именно там. Снаружи было так же сумрачно и сыро, как в ночь переворота; бурый камень стен цитадели и вымощенный булыжниками двор блестели от дождя. Во дворе ни души – обслуга попряталась, личную охрану герцога перебили драконьеры. А драконьеров было слишком мало, чтобы наводнить ими цитадель и дворец. Но двое из них перегораживали дорогу Вилли, расположившись на крыльце, в глубокой нише перед входом в зал.

Вилли прижался к стене и затаил дыхание, сжимая ручки супницы. Драконьеры сидели возле двери и лениво переговаривались, обсуждая грядущий поход на юг… Где-то рядом с ними горел факел. Вилли видел, как пляшут огоньки на полированных кирасах.

Его не заметили. Или не подали вида. Вилли подкрался вдоль стены поближе и остановился, прислушиваясь.

– …как же так? Родной брат мэтра Ульриха оказался драконом!

– Что тебя смущает, Дзанни? Дело ясное. Дракон настоящего брата убил, перекинулся и дурил всех, пока колдун его не распознал…

– Хвала ему и честь, нашему чародею, – прозвучал насмешливый ответ. – Распознал двух драконов одновременно, причем один наш герцог, а другой его собственный брат – тут нужен особый талант! И главное, как вовремя! Но вот что меня гнетет – а вдруг он кого-то пропустил? Может, драконы-оборотни тут кишмя кишат! Этак, знаете ли, можно до чего угодно додуматься… Почему бы, к примеру, не предположить, что сам мэтр Ульрих – тоже дракон?

– Ага! – второй хмыкнул. – И что я дракон. И что ты дракон.

– Ты, кстати, не дракон, Игель? А ну докажи!

– Я?! Я пил железное вино! Какой я тебе дракон!

– И чародей его пил… Ну вот тебе и способ. Кто его пить откажется – тот и дракон. Тому и голову с плеч…

В нише раздался громкий зевок.

– Я тебе, Дзанни, так скажу… Мне по большому счету все равно, кому служить. Можно и дракону, если хорошо платит, ха-ха-ха!

– Тсс! – перебил второй. – Чуешь?

Ленивая болтовня тут же оборвалась. Через мгновение Вилли из темноты выволокли в нишу, и он стоял, щурясь от света, а в лицо ему смотрели два клинка.

– Да это ж вендел, – сказал длинноволосый драконьер, опуская оружие. – Я его помню: лакей мэтра Ульриха.

– Точно, он!

На лицах драконьеров появились улыбки. Вилли и сам понимал, как забавно выглядит со своей перепуганной рожей, клочковатой бороденкой и супницей в руках, но в кои-то веки его это совершенно устраивало.

– Чего тебе тут надо, парень? – спросил второй драконьер, северянин с родовой татуировкой на щеке. – Заблудился?