Иван Кузнецов - Время желаний

Я увидел, как она всплеснула руками, рефлекторно пытаясь ухватиться за призрачные стены и пол новехонького «боинга», бездушной металлической птицы, которой на первом Слое просто не существовало.

Время в Сумраке течет намного быстрее, чем в реальном мире. Но этой разницы недостаточно, чтобы угнаться за самолетом, летящим со скоростью девятьсот километров в час. Особенно когда под ногами нет опоры. Волшебница перевернулась через голову, метнула нам вслед какое-то заклинание, однако магический панцирь легко отразил атаку. Спасибо Инквизиторам, защитившим самолет от всех мыслимых напастей.

Еще несколько секунд я следил за удаляющейся фигуркой, затем закрыл глаза. Она справится, я уверен. Меган умная девочка, а заклятие левитации входит в репертуар каждого мага, способного открывать порталы. И на сей раз рядом нет Сумеречного, чья жажда убийства приняла бы форму Нити Атропос.

Я подошел к Инквизиторам, вгляделся в застывшие тела. Оборотень был мертв. Как и один из Светлых магов: пепельно-серая кожа, поседевшие волосы, подернутые поволокой глаза. Не знаю, какое использовалось заклинание, но выглядел результат премерзко. Вампиры, к моему удивлению, были живы и мирно посапывали в плотной аквамариновой упаковке Фриза. Судя по толщине пленки, покоиться им там неделю как минимум. Видимо, Меган решила не рисковать. Второму Светлому повезло меньше – рана на груди выглядела скверно, однако кровь успела свернуться, и дышал Инквизитор достаточно глубоко. Что касается его Темного коллеги, то судя по согбенной позе и темному пятну на брюках, Меган просто угостила его шокером.

Я усмехнулся. Все-таки Светлые остаются Светлыми. Обездвижила сколько смогла, а когда остальные спохватились, перешла к летальным мерам. Зато все по-честному, никакого различия между «своими» и «чужими». Инквизиция.

С мечеными все оказалось проще, их просто погрузили в сон. Обычный «Морфей», тщательно выверенная доза – ровно на время полета. Не страшно. Для того чтобы исполнить роль, пробуждаться им ни к чему. Нужно лишь побыть положительным «полюсом». Благо, «отрицательный» полюс сияющий океан Алии зарядил до предела.

Я закрыл глаза и потянулся к спрятанной внутри меня Силе. Моей Силе.

* * *

– Да брось, – рассмеялась Марина. – Ты всю жизнь служил Договору, а теперь вот так, одним махом, перечеркнешь прошлое?

– Вот-вот,‒ поддакнула Меган. – Не ты ли пару минут назад обвинял меня в нарушении правил? Откуда в тебе столько лицемерия?!

Она засмеялась.

– Шучу-шучу, я не в обиде. Какая разница, кто приготовит омлет? Я готова принять на себя ответственность за разбитые яйца, если ты выльешь их на сковородку. Ты ведь выльешь, правда? Ты же понимаешь, что наш единственный шанс – устранить причину, а не следствие.

– Устранить причину?! – пророкотал голем. – Причина не в Свете и Тьме. Причина в вас! Ущербных, прокаженных, жадных и бесконечно гордых, чтобы это признать! Ни одно воздействие в мире не способно исцелить разлагающееся тело. Забывшее о боли в наркотическом дурмане. Многоумно рассуждающее о том, что оно здоро́во, как никогда.

Джованни пожал плечами.

– Таков порядок вещей. Люди не меняются. Возмущаться оному – как сетовать, что солнце всегда встает на востоке. Но Марина права: ты не возомнившая невесть что институтка. Ты – глава Дозора, один из лучших, черт побери! Ты не хуже меня знаешь, нельзя принимать такие решения в одиночку. Необходимо все взвесить, продумать последствия на пять, десять, сотню лет вперед! А лучше приберечь козырного туза на потом. Дождаться дня, когда он и впрямь понадобится.

Смит белозубо улыбнулся.

– Макаронник дело говорит. Подумай сам, мир существует миллионы лет и до сих пор не сгорел в геенне огненной. Глядя на внуков, старики любят рассуждать о том, как те глупы и безрассудны. О том, что в их времена трава была зеленее, а солнце ярче. Но так ли на самом деле? Расслабься, дружище, и по заветам моего папаши просто закажи любимое «Кьянти». Поверь, все образуется!

– Идиоты! – истерично всхрипнул Манфреду. – Вы просто не понимаете! Вы не знаете того, что знаем мы. Пять дней остается для Иных. Шесть дней остается для людей. Для тех, кто встанет на пути, не останется ничего. Но ты, ты можешь все изменить! В твоих силах переписать правила!

Алия посмотрела на него с сожалением. Так мать смотрит на неразумное дитя.

– Для того чтобы переписать правила, их необходимо знать. Поймите, Сумрак не безумный убийца. Для него гибель человечества сравни лоботомии. Вы полагаете, он хочет вернуться к растительному существованию?

Я усмехнулся.

– Однако не ты ли дала мне силы для последнего рывка? Не ты ли открыла путь к знанию, как завершить начатое? Как провести один-единственный, бесконечно необходимый этому миру ритуал. Пусть я не знаю правил, пусть не способен понять мотивы, но ведь бездействие – тоже выбор. Который может принести не меньше боли, чем любое решение. Ты помогала мне не из сантиментов, мы остановили Сумеречного мага. А это ли было истинной целью? Или я должен сделать следующий шаг и воспользоваться плодами его трудов? В конце концов, океан поделился со мной знаниями не зря. Не обязательно ставить мир с ног на голову. Коль скоро пришествие Двуглавого неизбежно, быть может, у меня получится уравнять шансы? Призвать поединщика и на нашу сторону. Не знаю, кто бы смог нам помочь, кто смог бы помешать Двуглавому палачу, однако Сумеречный подсказал мне интересную мысль. Получив бесконечную силу, не обязательно сводить все к бытовым заклинаниям. Достаточно сформулировать желание и наполнить его энергией. Сумрак позаботится, чтобы оно приняло нужную форму и выберет нашего защитника сам.

Алия промолчала. Как промолчали Меган и Марина, Джованни, Манфреду и Смит. За их спинами маячили смутные фигуры Завулона и Гесера, Евы, Леночки и Аркадия, Абсолютной волшебницы в белых гольфах и дозорного Романова. Всего человечества.

Все слова были сказаны. Я знал все, что положено знать. Остался лишь выбор, который за меня не сделает никто. Даже Сумрак. Даже сам Господь Бог.

Мерно гудели двигатели. Пройдет пять часов, прежде чем шасси коснутся раскаленной римской земли. Уйма времени на то, чтобы подобрать верные слова. На то, чтобы все хорошенько просчитать и обдумать. И я думал.