Николай Желунов - Дозоры не работают вместе

– Папочка, когда будет война? – спросила малышка.

Отец и мать переглянулись.

– Господь с тобой, Минди. Какая еще война?

Девочка пожала плечиками:

– Бабушка сказала, что коммунисты хотят сбросить на нас ракеты. Да вы что, ребята, телевизор не смотрите?

Папа невесело рассмеялся, выпустил в ночное небо струю дыма. Мать потрепала Минди по волосам:

– А бабушка не сказала тебе, что у нас тоже есть ракеты, и много самолетов, и бомбы, и корабли, и автоматические винтовки, и ножи? Вот увидишь, наши солдаты быстро разделаются со всеми коммунистами в мире.

Все трое подняли головы вверх. Там в темно-синем небе уже мерцали холодные звезды, их не могла затмить даже нью-йоркская реклама. Ветви огромных елей за оградой парка застыли в теплом воздухе этого прекрасного, почти летнего вечера – там на лавочке над клумбой украдкой целовалась парочка влюбленных. Из итальянского ресторана на другой стороне улицы долетели спокойные звуки блюзовой мелодии.

– Как хорошо сегодня, – сказала мама, – неужели правда скоро это все закончится?

Она представила, как некоторые звезды на головой становятся ярче… ярче… приближаются… пронзительный вой накатывает с неба…

– Господь да сохранит Америку, – тихо проговорил отец. Он бросил окурок в урну и поднял руку, подзывая такси.

– Поехали домой, Минди. Будем надеяться, что русские не такие безумцы, как рассказывают в наших газетах.

Куба, мертвый индейский город,

ночь на 28 октября 1962 года

Как ни был Андрей ослеплен внезапно включившимся светом, он успел найти в коридоре место, где можно спрятаться: в нише за покрытыми густой пылью неровными каменными глыбами. Он бережно прислонил к стене неподвижную девушку и замер рядом с ней, затаив дыхание. Гулкие шаги приближались. Яровой слышал, как с громким скрежетом открылись ворота.

– Кто это? Что со мной, Андрюша? – воскликнула Варя.

Яровой закрыл девушке рот ладонью.

К счастью, ее не услышали. Они прошли совсем близко – если бы Андрей захотел, он мог бы протянуть руку и коснуться ноги одного из них. Он смотрел во все глаза, пытаясь понять, кого видит перед собой. Их было двое. Высокие, мрачные, лишь отдаленно похожие на людей существа. Одежда их состояла из грязных истлевших обрывков. Кожа напоминала бугристую, неровную шкуру рептилий. Когда одно из существ повернулось к свету, Андрей увидел плоское, безносое лицо. Вместо глаз – узкие косые щели, вместо рта – грубая прорезь на темной коже. Существо указало второму на три объемистых металлических ящика на колесах, стоявших в коридоре. Второй монстр кивнул, что-то пробормотал уныло и несвязно, и вот уже оба тяжело толкают один из ящиков вниз по коридору.

Яровой осторожно выглянул из своего укрытия и увидел, как существа затолкали ящик в ворота, и тут же тяжелые стальные створки закрылись за ними. Перед тем как погас свет, он успел разглядеть на стенах коридора стилизованные изображения солнца и птиц с огромными клювами, точно такие же, как в пещерах Матомбо.

Он нашарил в темноте руку Вари:

– Пришла в себя? Руки-ноги целы?

– Кажется, да… только голова все еще кружится.

– Вот что, времени у нас мало. Скоро они вернутся за остальными ящиками. Улавливаешь мою мысль?

Он почувствовал, как в темноте напряглась ее ладонь:

– А другого пути туда нет?

– Даже не хочу проверять. Снаружи нас ищут. И я не думаю, что тут есть другие окна или двери… раз уж вход закрыт наглухо.

Вновь включился яркий свет, и друзья вжались в стену. Они молча смотрели, как высокие мрачные существа медленно затолкали в ворота второй ящик на колесах. Затем свет снова погас.

– Снабжение, – прошептал Андрей.

– Что?

– Там, должно быть, продукты, вода и прочее… Для тех, кто живет внутри.

– Только не для этих големов. Не думаю, что им для существования нужно что-то, кроме магии.

Да есть ли тут вообще живые люди или Иные, задумался Яровой. Пока что встретилась только безобразная бесцветная нежить.

Андрей и Варя ощупью пробрались к ящикам. С большим трудом они отодвинули тяжелую крышку, находившуюся на уровне груди Андрея, и заглянули внутрь.

– Видишь что-нибудь? – пискнула Варя.

Яровой перегнулся через край и вытянул руку.

– Что там?

– Погоди, – холодея, прошептал он, – погоди. Что-то непонятное.

Но Варя уже успела все прочесть в его мыслях.

– Я туда не полезу!

– Тише, не кричи, умоляю…

В ящике лежали тела. Окоченевшие, холодные тела.

Глаза Андрея понемногу привыкли к темноте, и он уже мог смутно видеть их – мужчины и женщины в простой крестьянской одежде. Белые и чернокожие. Неподвижные. Мертвые. Пересилив страх, он снова ощупал их – и нигде не нашел ни ран, ни засохшей крови. Свет и Тьма, как они погибли? Почему оказались здесь?

Припасы, вспомнил он собственное слово.

Нет, не может быть…

– Сейчас они вернутся, Варя.

– Я не могу, Андрей… пожалуйста, прости меня…

Девушка всхлипнула.

– Ты же Темная волшебница. Смерть тебя не должна пугать.

– Какие-то дурацкие у тебя представления о Темных волшебницах.

Андрей вздохнул:

– Тогда придется мне одному.

– Я без тебя тут не останусь! – воскликнула Варя.

– Что же ты предлагаешь?! – не выдержал Яровой. – Просидеть в том углу до конца света?

– Я не знаю, – расплакалась маленькая Темная волшебница, – не знаю… прости меня, Андрюша… я ничем не могу помочь тебе.

Он прижал девушку к груди, провел ладонью по волосам. В гулкой пустоте его мозга звенела пустота. Вот мы и увидели дно, подумал Андрей. Через минуту всхлипывания стихли, и он смог утереть Варины слезы.

– Я не знаю, – прошептала она, – если больше никакого выхода нет, то я…

С грохотом распахнулись ворота, и в коридор хлынул поток света.

– Быстро! – Яровой схватил Варю в охапку и буквально забросил в ящик; они едва успели затащить крышку обратно, как совсем рядом загрохотали шаги. Андрей зашипел от боли – в спину впивалась окоченевшая нога. Легкий приторный запах ударил в нос, и Яровой с трудом подавил тошноту.

– Варя, – прошептал он, – дыши ртом. Слышишь?

Девушка не ответила.

Сквозь щель между стенкой и крышкой ящика долетело знакомое нечленораздельное мычание нежити. Почти сразу же ящик дрогнул и покатился. Андрей слышал, как с визгливым грохотом запахнулись позади ворота.

Они были внутри!

– Варя. Варя, ты в порядке?

Молчание. Только дребезжание колес под ящиком да громкое сопение големов.

– Варя, не молчи!

– Я здесь, – пропел над ухом тоненький голосок.

– Ты… что ты сделала?

– Я побуду пока в таком виде, – сообщила девушка.

Андрей протянул руку к своему уху и почувствовал, как крошечные ножки ступили в его ладонь. Варя была не тяжелее мышки.

– Я спрячусь у тебя за ухом и буду держаться за волосы. Прости, но чем еще я могу тебе помочь? Я слабая девочка.

– Ты можешь читать их мысли и сообщать мне на ухо.

– Это мало поможет в бою с сильным врагом, уж поверь. Все-таки мне так гораздо спокойнее, Андрей. Так кажется, что ты очень большой и сильный и сможешь защитить меня от кого угодно!

– Тише. Кажется, приехали. Приготовься.

Ящик с грохотом остановился. Андрей был готов к тому, что придется выдержать бой с големами – вряд ли по-настоящему сильными бойцами, – и уже вспомнил несколько подходящих боевых заклятий, но в следующую минуту услышал звук удаляющихся шагов. Не теряя времени, он отпихнул крышку и вывалился наружу.

И чуть было не задохнулся. Здесь буквально пахло смертью, разило отовсюду. Не только обоняние, но и все остальные чувства Андрея пришли в возмущение от соприкосновения с разлитой в воздухе некротической эманацией. И это при том, что он выбрался из ящика с трупами!

– Какой ужас, – пискнула Варя, – прячься, прячься скорей!

Андрей обежал мощную неровную колонну, покрытую полустертыми рисунками, и наткнулся на груду потемневших человеческих костей.

– Свет и Тьма…

Яровой забился в какой-то дальний угол, укрывшись за горой покрытого пылью хлама, и только теперь позволил себе осмотреться.

Он находился в огромном – размером с половину футбольного поля – мрачном помещении. Оно было освещено только призрачным светом луны, лившимся из окон высоко наверху, да беспокойным, почти угасшим пламенем в исполинском открытом очаге. Над очагом на ржавой толстой перекладине висел внушительных размеров закопченный котел (Яровой мог бы поручиться, что в нем поместятся несколько быков). Непосредственно у очага слуги-големы и оставили выстроенные в ряд ящики с мертвыми телами.

Андрей поднял голову. По стенам под самые своды зала поднимались уже знакомые полустертые временем индейские рисунки. Должно быть, несколько поколений художников трудились над ними. Толстые, похожие на слоновьи ноги каменные колонны покрывала искусная резьба. И на рисунках, и на колоннах повторялись одни и те же сюжеты: исполинское существо с искаженным гневом птичьим лицом принимает жертвы, вершит расправу, пожирает крошечных перепуганных насмерть человечков.