Юлия Фирсанова - Наколдованная любовь

Она просила о волшебной любви, он просто хотел пить, а магистр хотел женить принца. А уж что из всего этого вышло…

Ветер бросил в распахнутое окно еще горсть снежинок, Ольга даже не поморщилась. Так и стояла, облокотившись на подоконник, вперив невидящий взгляд в метель, не замечая холода. Снег таял на лице, перемешиваясь со слезами, и ныло девичье сердечко, разодранное на кусочки всего одной фразой.

'Извини, малыш, мне нравится Инга, давай будем просто друзьями…' - Игорь сказал это так небрежно и легко, будто они и не встречались уже почти месяц, не целовались в подъезде, не ходили вместе в кафешку и в кино.

'Почему, в чем я виновата, зачем…' - обрывки мыслей крутились в голове и кололись будто те же снежинки метели, только гораздо больнее. Сначала было обидно, стыдно и безумно жалко себя. Потом первая злость на Ингу, броскую красотку-однокурсницу и смертельная обида на Игоря притупились, наверное, от холода, уступая место досаде и нарастающей странной и страстной жажде. Жажде чего-то еще до конца непонятного.

Оля вдруг высунулась в окошко чуть ли не целиком, поймала в ладонь горсть снежинок и отчаянно закричала:

- Хочу, волшебной любви, чтобы полюбили меня больше всего на свете!

Очередная порция снега влетела в рот на закуску к словам, девушка закашлялась, захлопнула раму и понуро пробормотала:

- Пойду, что ли, голову вымою…

Способ борьбы с накатывающей депрессией был проверенный, а самое главное полезный. Душ и последующее сражение с остриженными по максимуму, но все равно вьющимися мелким бесом волосами, могли заставить думать о чем угодно, но не о сердечных страданиях.

Принц Таравердии Камелит, голубоглазый красавчик-блондин, отчаянно зевал и скучал, сидя в Зале для Размышлений. Придворный маг и учитель - магистр Коренус из кожи вон лез, пытаясь привлечь внимание подопечного к важнейшей проблеме - выбору невесты. Его высочество привлекаться не желал ни в какую, он думал об охоте и грядущем турнире первых рыцарей королевства.

- Мой принц, вы даже не взглянули на портреты претенденток, - укоризненно кудахтал полненький старичок, привычно перебирая мешочки и скляночки на поясе для самоуспокоения.

- Уважаемый учитель, давайте лучше о ядах поговорим, у меня нет никакого желания разглядывать расфуфыренных дур, которых драгоценные родители почему-то считают самыми подходящими невестами для своего единственного сына. И чем я им так не угодил? - страдальчески завздыхал Камелит и, не удержавшись, вновь зевнул.

- Может быть, ваше высочество взбодрит кубок охлажденного вина с травяным сбором по моему особому рецепту? - осведомился Коренус, отчаянно кося глазами куда-то влево, где не присутствовало ровным счетом ничего интересного, ну разве что стопа прочитанных книг, которые следовало давным-давно отнести в библиотеку.

- Давай, - несколько оживился принц.

Магистр подобрал со стола пустой кубок, налил в него вина и всыпал из синего мешочка на поясе щепоть чего-то серебристо-зеленого. Взболтнул, добавив пару пассов правой рукой, и протянул Камелиту, второй рукой чародей все-таки потянул за полог, укрывавший до поры до времени портреты претенденток.

Дверь в залу широко распахнулась, являя нового персонажа на сцене событий. Высокий, могучий брюнет в запыленной походной одежде, с широким мечом на перевязи и сумкой на плече, нарисовался на пороге. Зеленые с карими лучиками глаза обежали зал.

- О, Ламар! - подскочил с кресла принц. - Ну наконец-то! Как твой поход на дракона? Запарился с дороги?

- Дракона убил, жарковато, - коротко отчитался рыцарь, сбросил сумку на кресло и белозубо ухмыльнулся, подходя к другу. - Лучше десяток ящеров, чем наши дороги в летний зной.

Двое коротко обнялись, и принц от щедрот души всучил гостю кубок:

- На, охладись! Коренус наколдовал!

- Спасибо! - рыцарь залпом выпил вино, не замечая выражения чистой паники расползающегося по лицу магистра.

Коренус попятился, стремясь накинуть сползающее покрывало назад на портреты, натолкнулся на ростовое зеркало, используемого в качестве пособия для творения иллюзий. Нелепо взмахнул рукой, острый угол оправы - копье рыцаря, нацелившегося на какого-то извивающегося монстра, - ударил по звездчатому камню в массивном перстне на указательном пальце. Вылетевшие из перстня искры коснулись зеркальной поверхности, и та запылала неистовым изумрудным пламенем. Пальцы мага, перемазанные в том самом составе, который он добавлял в вино, мазнули по зеркалу. Тут же явилось изображение, на которое уставились все трое: Камелит с любопытством, Коренус в тихой панике, Ламар с каким-то излишне пристальным интересом.

Невысокая, темненькая девушка с карими глазами, наряженная в странное пестрое платье с длинным поясом, вперила взгляд в наблюдателей и приоткрыла рот, намереваясь то ли что-то спросить, то ли завопить.

Пауза длилась не долее секунды.

- Любовь моя, я иду к тебе! - пылко вскричал Ламар и прыгнул в зеркало. Оное раздалось с легкостью озерной воды, пропуская рыцаря к деве через аналог предмета, встроенный в створку шкафа-купе.

Вот теперь уже завопила и девушка, легко перекрывая по громкости рыцаря Таравердии, и со всех ног кинулась от зеркала прочь. Споткнулась, упала и стала отползать на четырех, пятясь и не прекращая визжать.

Скорость передвижения резко сократилась, а потом и вовсе упала до нуля, когда спина Оли уперлась в угол. Жертва зеркального нападения съежилась в углу, пару раз дрыгнула конечностями и замерла. Но рта не закрыла. Визг все нарастал, грозя перекрыть тот самый порог в сто децибел, который в состоянии вынести барабанные перепонки среднего человека.

Рыцарь, обуянный нежданной страстью и, самое главное привычный к куда более громким звукам (драконы-то молча не умирают), даже не думал об отступлении. Он рухнул на левое колено перед съежившейся в углу девушкой и в свою очередь заорал какую-то белиберду:

- Пин страйфон дайле пи митиаре ну дин шареилекиль от кик!

Потом простер руку в направлении Оли. Та, не отрывая расширенных от ужаса глаз от страшного и странного мужика, вслепую завозила рукой по полу, наткнулась на массжную щетку, которую сшибла со стула при отступлении, и запустила ею в рыцаря.

Воин легко поймал вещь в полете, восторженно выдохнул, прижал на секунду к губам и воодушевленно продолжил:

- Лин страй ливмай сеа э дине корт!

Клинок, извлеченный из ножен в такт вдохновенным словам, едва не довел девушку до падучей, она снова зашарила вокруг, лихорадочно ища, чем еще запулить в преследователя. Сдернула с батареи полотенце и швырнула в Ламара. Кусок розовой махровой ткани был перехвачен в полете еще более ловко, чем щетка. Истовой радостью воссияли зеленые глаза рыцаря. Он благоговейно постелил полотенчико со смешариком Нюшей на пол и уложил поверх свой могучий клинок, склонил голову и замер статуей, покорно ожидая ответных действий со стороны прекрасной девы.