Юлия Фирсанова - Наколдованная любовь

- Конечно, было бы желание, а умение придет! Я домоводство в школе полвека преподавала, в какие только бестолковые головенки эту науку вбивать не привыкла, - охотно поддакнула старушка и коварно предложила: - Хотите жаркое попробовать, принц?

От таких предложений не отказываются! Особенно не отказываются молодые, здоровые мужчины, готовые в любой момент времени перехватить кус хорошего мяса! Когда первая порция исчезла по рту Камелита, казалось, что вместе с едой тот проглотил и язык, но третий кусочек заставил его высочество признать:

- Ладно, если этому можно научиться… тащи завтра свои портреты, Коренус, еще разок поглядим! Знаю, что отец по-хорошему от меня не останет. Лучше уж самому, пока он всех этих… (пропущенное слово печатного эквивалента не имело) на смотрины не созвал.

Магистр довольно потер ладошки, радуясь тому, что появился шанс исполнить повеление его восхотевшего внуков величества, и в награду своей изобретательности тоже угостился мясцом из быстро пустеющего судочка.

Рыцарь Ламар, извазюканный с головы до пят в крови и внутренностях дракона, как малыш-сладкоежка в шоколаде, был абсолютно счастлив! Он любовно раскладывал на запасном плаще кости принца Гидариса. С особой нежностью, бережно пристраивал мужчина череп покойного дядюшки Камелита. Убиенный ради добычи мощей острозубый гигантский дракон с ярко-малиновой чешуей уже не мог воспрепятствовать переносу тела на историческую родину ни словом, ни когтем, ни пламенем…

Многие разлетелись по миру, но на поляне в Фодажском лесу все еще оставалось трое.

- Секулия, ты действительно хочешь отдать трон этой девочке? - Форсар удивленно покачал косматой головой, напоминающей львиную гриву.

- Хочу и Сьюлинния тоже считает это правильным, - капризно изогнув прелестный ротик, отозвалась босоногая, русокосая красавица в светлом платье. Наряд причудливо менял цвет в зависимости от угла зрения.

Женщина, чей лик был скрыт под туманной вуалью, а покрой туалета настолько не поддавался определению, что мог свести с ума любого модельера, с достоинством кивнула и промолвила:

- Эта лучшая из множества возможных дорог, Первый. Лучшая для Веспана, для Таравердии, для воскрешения силы сейфаров, для всего мира…

- Как скажешь, Седьмая, - почесал в затылке Первый, давно уж уяснивший, что идти супротив парочки сговорившихся баб даже богам не следует. Он присел между женой и сестрой прямо на радужные плиты моста.

Теперь трое сидели рядком, болтали босыми ногами то в такт, то в разнобой, лопали спелые вишни из большой чаши, сделанной из цельного сапфира и сплевывали косточки вниз, в траву. Та от божественных плевков становилась все гуще и зеленее прямо на глазах. Если же какая косточка улетала за пределы поляны, то немедленно прорастала фруктовым деревом, но почему-то не всегда вишневым. А что вы хотите… Боги создания непредсказуемые. Конец