Людмила Астахова - Бог из машины

Тем временем в сторону Лисчанки потянулись раненые – поодиночке и группами, поддерживая друг друга и согнувшись в три погибели, брели они, окровавленные, грязные, но все-таки живые, чтобы сберечься от пуль и картечи. Но когда прокопченный насквозь фельдъегерь, не дожидаясь доклада, провещал на всю округу:

– Полковник Кэйро выбил имперцев из Купайна! Мы взяли Купайн! Ура! – измученные солдаты подхватили его хриплый вопль, позабыв ненадолго о собственных ранах.

– Отлично, замечательно, превосходно, – обрадовался Кан. – Мы обойдем их с тылу и отрежем от сообщения с Намой, а стало быть, оторвем от баз снабжения. Если, конечно…

Фельдмаршал задумчиво поскреб сквозь штанину место, где заканчивалась его живая нога. Культя зудела нестерпимо, и Кан, полуприкрыв золотистые очи, с наслаждением чесался минут десять подряд, если не больше.

– Если не что? – не выдержал Рамман.

– Если… Уф, как хорошо! Если «Бронзовый» Таммар испросит соизволения своего руководства на отступление. И если Херевард не совсем идиот, то он это соизволение ему даст. Я бы дал, а Оро не дурак.

И снова принялся чесать культю, рискуя поранить тонкую кожу до крови. Но, как известно, самая приятная болезнь – это чесотка. Чешешься, и еще хочется. Не то что война. «Повоевав» совсем немного, Рамман Янамари так не проникся прелестью битв, но подозревал, что все «удовольствие» у него еще впереди.

Форт Кэйдрон, основная достопримечательность небольшого портового городка Кэйдри, возвышался над заливом в полулайге к югу по побережью, а единственными кораблями, бросавшими якоря на его рейде, не считая рыбачьих кечей и шхун, были курьерские шнявы вроде «Прыткой» да патрульные шлюпы, и рынок был специфическим. Полно рыбы и прочих даров Морайг, а вот хорошей лошади не сыщешь. Грэйн, конечно же, могла отправить письмо своему управляющему, и отставной сержант ир-Фрэйд приехал бы за владетельницей. На телеге, потому как выезда у эрны Кэдвен отродясь не водилось. Но отрывать управителя от весенних работ и вечных разборов с арендаторами ради счастья придержать ей подол форменной юбки? Смешно. А нанимать в Кэйдри экипаж, чтобы добраться до такого поистине «волчьего угла», как имение Кэдвен, не то чтобы совсем не по карману, но все равно накладно. Эрна Кэдвен с досадой сплюнула и поморщилась от густой струи характерного запаха, долетевшего до чувствительных ноздрей ролфийки из рыбных рядов. В течение всего рейса шнявы Е.С.О «Прыткая» от пирса Вэймса до пристани Кэйдри ее мутило, а осознание того, что сука-Конри все-таки сумел ее достать и оставление рядов Гончих существенно ударило по и без того тощему карману владетельницы Кэдвен, хорошего самочувствия тоже не добавляло. А тут еще и до поместья придется топать, судя по всему, пешком. Все сорок с лишним лайгов – если по дороге, и тридцать шесть – если по прямой, через холмы. Может, все-таки написать ир-Фрэйду и остановиться в комнатах местного трактира в ожидании управляющего с повозкой? Заодно и прицениться на рынке к строевому лесу? Стропила на овечьем загоне давно пора было заменить, Грэйн собиралась заняться этим еще позапрошлой весной, но сука-Конри сдернул ее тогда ради очередного «дельца» в трижды проклятом Синтафе…

«Не хочу вспоминать Синтаф! – тряхнула головой Грэйн и сморщила нос. – И Конри тоже!»

– Владетельная! – окликнула ее торговка, примостившаяся в конце рядов, у самой воды – типичная конрэнтская рыбачка, в скрипучей кожаной куртке, толстом свитере и просоленной парусиновой юбке, ароматная, как целая гора блестящего серебристого улова в ее лодке: – Владетельная эрна! Рыбки не желаешь?

Нравы на острове Конрэнт испокон веков были простые, и благородное «выканье» местному населению ну никак не прививалось. Да и сами владетельные эрны, встречаясь за столами в охотничьих клубах или в собраниях ополчения, не гнушались окликать друг друга на «ты».

Грэйн посмотрела на раздувающиеся жабры, выпученные глаза и бьющие в агонии хвосты и позеленела. К горлу мгновенно подкатил мерзкий комок тошноты. Да что же это за напасть, а?

– Э-э, владетельная, да ты не тяжела ли, часом? Не носить моей сестрице юбки, если не тяжела!

– Что? – с трудом сглотнув, эрна Кэдвен недоуменно нахмурилась, а потом вскинулась, поняла и заглушила изумленное «ах!» прижатой к губам ладонью.

– А то, – ухмыльнулась рыбачка и обожгла на миг мелькнувшим серебром в зеленом взгляде. – Чего ж ты хотела, приемыш Локки? Дала слово – так исполняй.

– А… – ролфийка дернулась было отступить на шаг, огляделась – и поняла, что никакого рынка вокруг и вовсе нету, только узкая полоса желтовато-серого песка да свинцовые волны моря Кэринси, ластящиеся к ногам среброглазой женщины в лодке. А рыба, кстати, осталась. – Ага-а… – и пожала плечами: – А я и не отказываюсь от своих слов, Мать Всех Ветров. А ты пришла проследить, что ли?

– Зубы спрячь, – с усмешкой ответила Морайг и перекинула за плечо зеленоватую косу. – Будет сын, назовешь его Сэйвардом. Это будет правильно. И загляни в трактир – думается мне, что тот мой сын, что уже второй день ищет попутчика в сторону владения Дэйвир, не откажется нанять повозку с тобою вскладчину. Ну что, насчет рыбки не надумала?

– Э… – Грэйн нахмурилась и помотала головой: – Благодарю, но нет.

– Ну, тогда и пошла отсюда! Нечего стоять и глазеть, раз брать не собираешься! – Морайг взмахнула мокрой ладонью, и несколько тяжелых капель попали в лицо эрне Кэдвен. Пока та протирала глаза, пропала и рыбачка, и лодка – и тошнота.

– Что-то я подустала от обилия высокого внимания, – мрачно сообщила Грэйн насмешливо шипящей у мысков ее сапог волне и орущей невдалеке портовой кошке. – Теперь осталось еще только Глэнне ко мне явиться собственной божественной персоной, и будет полный комплект. Тьфу!

В буквальном смысле божественной дланью Морайг посланный Грэйн попутчик оказался застенчивым, но смешливым юношей – свежепроизведенным из мичманов лейтенантом, в послужном списке которого нашлось место и службе под началом самого прославленного Рэйса эрн-Сэйлита, и участию в битве в Лейриаррском заливе, и взятию Вэймса. Собственно, последнему пункту сего славного перечня юный эрн-Дэйвир и был обязан производством в чин и отпуском для устройства семейных дел. Ехал молодой офицер вступать в права владения поместьем погибшего дяди – бездетного вдовца и к своей новой фамилии еще не привык, норовя представиться прежним именем – ир-Дайвин. Но общество его оказалось безусловно приятным, ибо юноша, несмотря на молодость, уже отличался той особенной, чуть щеголеватой галантной манерой поведения с дамами, что свойственна большинству флотских офицеров, и неважно, под каким флагом они ходят. Вполне возможно, что им ее, эту манеру, вместе с кортиками выдают, кто знает? Или это эрне Кэдвен так везло. Так что два дня дороги до поворота на Кэдвен пролетели очень быстро. За разговорами о видах на урожай и возмутительно взлетевших ценах на овес, ячмень, горбыль и льняное волокно и, наоборот, понизившихся закупочных на шерсть Грэйн и сама не заметила, как повозка неспешно докатила до путевого камня.