Варвара Мадоши - Драконье Солнце

Когда Федерико вышел, мы со Старом некоторое время просто в упор смотрели друг на друга.

Потом он спросил:

— Что ты собираешься делать теперь?

— А Вия тебе не сказала? — я снова попытался пожать плечами, и снова горько раскаялся в своей попытке. — Мы едем с тобой к Хендриксону.

— Вы? — он приподнял бровь.

— А, так она совсем с тобой не говорила… Мы женимся.

— О! — Стар выглядел просто-таки пораженным. — А… с чего вдруг?!

— Так сложилось. Можешь считать, судьба.

— Чем я убедил тебя? — спросил он. — Ты сказал, что ждешь какого-то убеждения. Мы за этим в Медину и пришли… Но я ведь ничего не сделал!

— Это смотря с чьей точки зрения, — фыркнул я. — И вообще, с чего ты решил, что я с самого начала не намеревался помочь тебе?…

— То есть как это с самого начала?! А все эти разговоры про убийство…

Я помахал левой рукой, давая понять, что это был блеф и вообще не стоит принимать всерьез.

— Мы с тобой так и не договорили, — сказал я. — Про планы Хендриксона. Ну вот… и еще нам надо кое о чем поговорить. Например, что такое бог. И как ты убил бога этой ночью.

Стар вздрогнул.

— Так я все-таки его убил?… Я ничего…

— Убил, — кивнул я. — Я все видел. Он растаял в воздухе. Боги просто так в воздухе не тают. Если бы он не умер, а ушел, он бы точно нас обоих разнес. И еще полгорода вдобавок, случись вдруг в плохом настроении. Воху-Ману уничтожили. И там, наверху, не знаю, кто и почему. Думают, что я, наверное… если они знали про заказ Воху-Маны. Про тебя они вообще ни сном ни духом.

— Но как я его?! — взвыл Стар. — Я бы еще понял, если бы я своего бога выпустил! Так не выпускал! Я его удержал, представляешь?

— Представляю, — кивнул я.

— Так ты поэтому идешь со мной?… Потому что я смог одолеть бога?… Ты считаешь, что теперь мы с Хендриксоном справимся с богами?

— Боги рано или поздно падут, — я снова попытался пожать плечами, и на сей раз попытка оказалась не такой болезненной, как с утра. — Кто такой бог?… Это управитель энергетических процессов. Они изгнали тех, кто был здесь раньше, завладели потоками… а потоки их не слушаются. Рано или поздно они исчезнут сами. Они ведь уже не те, что раньше. Когда-то, говорят, Зевс и Воху-Мана и впрямь были мудрыми, а Кшатра-Варья и Ра — справедливыми. Прошли те времена. Они и миром не управляют. Справиться не могут. Попытались сначала — не вышло. Теперь запрещают только. Даже собственные страны формировать под себя не выходит. Нет, их победить не так сложно. Вопрос в другом…

Я устало потер лоб, поглядел на Стара, ждущего продолжения моей путаной речи с терпеливым выражением лица, и добавил:

— Проблема в людях. Ты вот богам мстишь. А чего хочет Хендриксон?

Стар ответил сразу и прямо, отлично поняв вопрос.

— Он тоже мстит. Во-первых, мой отец был его лучшим другом. Во-вторых, на всей его семье лежит проклятье. Несколько поколений назад их прокляла Спента-Армаити. В их роду дети обязательно ненавидят родителей и наоборот. Хендриксон всю молодость враждовал со своим отцом, чего не смог этого простить богам. Теперь у него дочь… Пока она еще совсем маленькая, и никакой ненависти к нему не испытывает, равно как и наоборот. Но тут как говорится… все впереди, — Стар хмыкнул. — Когда Хендриксон повстречал миледи Аннабель, и она рассказала ему о Настоящем Боге, он решил, что хватит терпеть.

— Потрясающе… — я вздохнул. — Нет бы смириться и потерпеть немного… В конце концов, жизнь довольно быстро кончается.

— Да ты оптимист, — хмыкнул Стар.

— Я реалист, — отрезал я. И посмотрел на него с иронией. — Давай сюда карту. Обсудим, чего он хочет. Я правильно понял: создать империю, свободную от божественного влияния?… И в основе — землю Княжеств?… Тогда кой хрен начал с Адвента?… А не с Нейта, скажем?… И как он собирается справляться с Отвоеванным Королевством, если оно вмешается — а оно непременно вмешается?… И вообще, сколько у него сил, черт возьми?… На какие резервы он рассчитывает?… И сколько сил потратить? Неужели он думает, что такое дело возможно осуществить при жизни одного поколения?

Стар буквально просиял.

— О! — сказал он. — Погоди чуток! Сейчас карту принесу! — и сорвался с места, как ужаленный.

Я удовлетворенно прикрыл глаза. Вот так и начинается самое интересное.

Континент Коронованный Бык велик и необозрим. Он плывет в бурном синем океане, и населяют его люди с обычаями сколь удивительными, столь и неописуемыми. Достаточно сказать, что народы, разделенные Великим Ритом, порою не то что не понимают языка друг друга, а попросту считают своих соседей отвратительными, настолько разнятся их внешность и характер.

Далеко-далеко на Востоке едят собак. На крайнем западе немыслимо решить все вопросы, не сев предварительно в круг да и не побив камнями о другие камни — ради достижения внутреннего согласия путем малозаметного устранения несогласных (что довольно просто сделать, когда у каждого в руках по увесистому камню). Нечего и думать о том, чтобы собрать эти области под одной рукой. Во всяком случае, человека, который решился бы на подобное дело, стоило с полным правом назвать безумцем.

Сьен Хендриксон натворил в жизни множество дел, за которые его мало кто похвалил бы, но безумцем он не был ни в коем случае. Он никогда не ставил себе целью завоевать весь Континент или даже весь Закат. Закатные Острова — и то было слишком много для него.

Нет. Хендриксон хотел не власти силы. Он хотел власти идеи.

К чему владеть континентом, если ты контролируешь основные точки?… Горные перевалы, торговые пути, важнейшие участки побережья… К чему контролировать Континент, когда достаточно власти лишь над самой развитой в торговом отношении частью?…

И тут немаловажно напомнить, что там, где золото звенит громче железа, почтение к сверхъестественным силам отчего-то наименее сильно. И там же сильнее всего страсть к идеям. Идеи как раз тот товар, который боги при всем своем всемогуществе бессильны предоставить.

Тот, кто контролирует торговые пути, скоро будет контролировать ход мысли.

…Несмотря на холод, окна второго этажа Восходной Башни в Чертовой Крепости были распахнуты настежь — очень уж много народу там скопилось. Ночью выпал снег, и довольно много снега, что стало особенно очевидно, когда утром он начал таять. В результате обычную пристройку, где проходили занятия в устроенной герцогом школе для мальчиков, затопило, и занятия были перенесены в башню — а отнюдь не отменены, как на то надеялись ученики.