Владимир Корн - Берег Скардара

Дети, мои дети. Яночка, Конрад и Алекс. Я переводил потрясенный взор с одной колыбели на другую и все не мог сосредоточиться. Наконец, встал и подошел к колыбели с дочерью.

Яна улыбалась во сне, и я поневоле разулыбался сам. Солнышко мое маленькое.

Конрад хмурил бровки, и вид у него был самый серьезный.

Алекс улыбался с самым мечтательным видом. Возможно, все было не так, что можно понять у детей, которым сегодня исполнилось ровно полгода. По очереди поцеловав их, я повернулся к Янианне.

Простишь ли ты меня когда-нибудь, любимая, что я не смог тогда быть с тобой рядом. Ты так волновалась, даже боялась, ожидая, что когда-нибудь это произойдет. Мог ли я успеть вернуться, чтобы помочь тебе, ободрить и поздравить тебя первым?

Наверное, все же мог, но слишком уж много людей смотрели на меня с надеждой.

Я опустился перед Янианной на колени, по очереди поцеловав ее руки. Прости меня любимая, что получилось так, как получилось.

Затем снова подошел к колыбелям. Когда я, наконец, оторвался от созерцания моих детей и посмотрел на Яну, она стояла, вытирая кружевным платочком абсолютно сухие глаза:

— Нет, ну какой же ты негодяй, Артуа. Бросить меня одну, с тремя детьми… Хорошо, что папенька с маменькой оставили мне несколько медных грошиков…

Прости меня любимая, прости…. Я буду вечно виноват перед тобой.

Вот только откуда он у тебя взялся, этот платочек? Его не было, когда мы сюда шли. Ведь спрятать под тем, что на тебе сейчас надето, невозможно.

Потому что даже такая мелочь сразу будет выделяться. И ты в этом ходила по дворцу в мое отсутствие? И я явственно почувствовал во рту вкус сырой печени.

Обняв Яну, и крепко прижав к себе, я зашептал ей на ушко:

— Понимаешь, любимая, там, откуда я вернулся, считается крайне неприличным, когда количество девочек в семье не равняется количеству сыновей. Но ведь мы легко сможем это исправить, правда? И зачем тогда откладывать?

Янианна отстранилась и сказала с самым неприступным видом:

— Я немного подумаю над этим, Артуа.

Я шел залами императорского дворца, напевая под нос мелодию, что крутилась на языке с самого утра, с того момента, когда я продрал глаза.

'Главней всего погода в доме,

Всё остальное… — тут меня клинило, потому что последнее слово безнадёжно вылетело из головы. И я мычал. Следующая строка заканчивается словом — 'зонта', и даже не самому сообразительному человеку должно было быть понятно, что именно к нему и должна быть рифма.

Вот только какая она, рифма? Или 'ерунда' или 'суета', совершенно выпало из головы. И я мычал — 'всё остальное м-м-м'.

Прошло уже четыре месяца с той поры, как я вернулся в Империю с берегов Скардара. И не скажу, чтобы хотя бы один из этих дней дал возможность поскучать или просто полениться. Множество разных событий успели произойти за это время, и приятных, и не очень. Но самым главным из них была наконец-то состоявшаяся наша с Янианной свадьба.

Торжества продлились целую неделю, и происходили они по всей Империи.

Когда Яна прочитала отчет о расходах, связанных с ними, то на лице её на какой-то миг возникло ошеломлённое выражение.

А что ты думала, девочка, чай не крестьяне бракосочетались. Ты моё лицо не видела, когда я отчет о своих расходах просмотрел. Я минут пятнадцать сидел и крякал, не в силах даже со стула подняться. Ты даже представить себе не можешь, сколько золота так тебе понравившийся фейерверк стоил.

Но мне до сих пор забавно вспоминать реакцию людей, впервые увидевших это зрелище. Да что там говорить, я и сам был впечатлен, и это очень мягко сказано. Капсому на радостях я отвалил такой гонорар, что он не выдержал, поинтересовавшись, когда праздничный салют планируется мною в следующий раз.

Бал по случаю нашего бракосочетания проходил, конечно же, в столичном императорском дворце. И я волновался, волновался именно по этой причине, получится ли с фейерверком. А чем я ещё мог поразить собравшихся на нем самых знатных и богатых людей Империи и многочисленных её заграничных гостей? Золотом, драгоценными каменьями? Смешно.

Яна, конечно же, заметила моё состояние и постаралась успокоить меня, мол, всё уже закончилось, и хотела ли она того, или не очень, а теперь всё, она моя жена.

Это к тому, что последние три недели перед свадьбой, стоило мне только затеять о ней разговор, Янианна тут же принимала равнодушно-холодный вид, и начинала рассуждать:

— Да вот я даже не знаю, Артуа, стоит ли нам всё это затевать? Вдруг ты опять сбежишь? Мне же нужен мужчина надёжный, трудно будет одной трёх детей поднимать.

Вид при этом Яна имела такой убедительный, что я начинал воспринимать её слова всерьёз.

Словом, кровушки мне моя будущая женушка попила вдоволь ещё до свадьбы.

Это не мешало мне расхаживать везде с самым гордым видом. Почему-то считается, что в том случае, когда женщина родит двойню, не говоря уже о тройне, главным образом тут замешан мужчина. Мол, силён мужик, надо же, как смог! Наше же мужское дело всегда одинаково, и когда один ребёнок рождается, и когда больше их, и когда вообще нисколько не получилось. Хотя само дело весьма не обременительно, тут я думаю, со мной все согласятся. Всё остальное зависит только от женщины. Но факт оставался фактом, два сына и дочь, здоровые такие карапузы, в которых я души не чаял.

Праздничный бал был в самом разгаре, когда один из его распорядителей поймав мой взгляд, выразительно склонил голову, всё готово.

Пойдём, любимая, такие вещи не смотрят сквозь окна, пусть даже огромные. Уже за спиной послышался голос распорядителя, уведомившего собравшихся гостей, что по случаю торжеств им будет предложено необычайное зрелище, и чтобы увидеть его следует выйти на открытый воздух.

Я стоял, затаив дыхание, как то все произойдет? Яна уже посмотрела недоумевающе — зачем ты, мол, меня сюда привел? — когда раздался грохот первого пушечного залпа. Несколько томительных мгновений, показавшихся мне вечностью, и небо взорвалось мириадами разноцветных огней. Следующий залп, потом ещё и ещё. Какое-то время стояла тишина, прерываемая звуками пушечной стрельбы, а затем…

Затем каждый новый залп сопровождался восторженными криками всегда такой невозмутимой аристократии. Люди указывали руками в небо, позабыв о том, что это тоже является признаком дурного тона. А залпы следовали один за другим…

Когда закончился салют, некоторое время стояла тишина. Только из городских кварталов доносился восторженный рёв людей, праздновавших свадьбу своей императрицы. Потом все потянулись во дворец, на ходу обмениваясь впечатлениями.