Анатолий Нейтак - Путь наверх

А кое-кто — даже слишком творчески.

Минут через десять за широкими окнами библиотеки резко стемнело. Повеяло ночью, холодом и страхом. Не по-настоящему, а так, в порядке антуража. Но некоторые девочки всё равно завизжали, когда боковое окно само собой распахнулось, и в библиотеку неторопливо и неотвратимо, как в настоящем кошмаре, вплыл "дядя гарпон", таща за ключичные кости многоуважаемого магистра Стилета в ипостаси полностью скелетированного лича.

Шок и трепет.

Больше всего этой шуточкой были напуганы сами летуны. Не тогда, когда обнаружили, что у них на пути стоит Тефари с пламенеющим жезлом в одной руке и злобно шипящей молнией в другой. Хотя рыжая, надо отдать ей должное, впечатление производила ещё то. По-настоящему Лурраста с его ношей проняло тогда, когда они узрели за спиной Непоседы небольшую толпу детей… и сумрачно насупившуюся Гейлу. Хватило ума у обоих сообразить, как я отнесусь к таким вот, прах побери, явлениям. Стилет скоренько облёкся плотью, и…

И сработал таймер.

Так. Ругаться или хохотать — это дело десятое. А вот стоит ли мне сейчас появиться в Верхнем доме, что называется, в полный рост? Не люблю околосемейных разборок с применением тяжёлой магии, но кое-кто просто-таки напрашивается!

— Любимая, что произошло?

Я развернулась, как ужаленная.

И быстрым — пара секунд глаза в глаза — развёрнутым ментальным импульсом объяснила, что. Устэр сперва нахмурился, вникая, а потом расхохотался.

— Жаль, что я этого не видел!

— Тебе смешно?

— А тебе нет?

— Ну, мне тоже. Но ведь эти поганцы…

— Стоп. Эйрас, где твоя объективность? Ну, напугали детишек. Но ты ведь отлично понимаешь, что потом, проснувшись, они будут хвастаться друг перед другом и особенно перед теми, кто не попал в Верхний дом, кто из них испугался сильнее.

— Чем же тут хвастаться?

Муж изогнул бровь.

— Поспорим?

— На что?

— Если ты проиграешь, то при встрече радостно похвалишь Лурраста и Стилета за педагогические успехи. Именно радостно.

— Да? А щёки не треснут?

— Это потому, что ты росла в семье единственным ребёнком. Ты проиграешь, любимая, и сама знаешь это. Ну, если не знаешь, так догадываешься.

— Я просто не стану с тобой спорить.

— Разумно, — Устэр усмехнулся, потом стёр с лица усмешку. — Вообще-то я искал тебя, чтобы проконсультироваться относительно…

— Стоп! То есть ты предлагаешь пустить всё на самотёк? Будь, что будет?

— Милая, не жмись. Ты выбрала камешки, долго их обтёсывала, запустила с их помощью лавину с нужного склона — так имей теперь выдержку не вмешиваться в процесс сверх необходимого. А если точнее, вообще не вмешиваться, пока тебя не позовут.

— Но…

Я осеклась, толком не начав. В самом деле, что это со мной? Откуда столько лишних эмоций? Отдача, порождённая формулой, что ли? Но муж прав на все сто: если я сейчас заявлюсь в Верхний дом, это будет попросту… нерационально. Я что, не верю в способность Тефари и Луэн разобраться с тем хаосом, который сейчас творится в неплотной реальности вне всякого плана?

Плохой же из меня учитель, если я способна отпустить в полёт своих учениц только с бечевой, привязанной к строгим ошейникам!

— О чём ты там хотел проконсультироваться? — спросила я, решительно отодвигая беспокойство в сторону.

— Пошли, покажу.

И мы пошли.

Первый полёт

Так где же начало того конца, в котором рождается бесконечный поток бытия? Здесь, там? Быть может, вот тут?

Верный ответ краток, как улыбка:

— Везде!

Сализа Кассарина Эварт

Персонально приглашали только троих: командора Сухтала, многоуважаемого Лавра и ещё старшину Белоуса. Однако земля, как известно, слухом полнится. И даже при том, что доступ в цитадель Белой Крепости возможен далеко не для каждого, такой толпы во внутреннем дворе не собиралось давненько. Собственно, на моей памяти — вообще ни разу.

То-то обогатилась сегодня воротная стража…

Конечно, можно было настоять на некоем подобии секретности. Кто-то менее умный на нашем месте мог бы попытаться навести тумана. Но мы здраво рассудили, что попытка держать в тайне первое испытание первого воздушного судна, в то время как в планах только на ближайший год стоит постройка и активное использование не менее полутора десятков летающих кораблей, была бы, говоря мягко, не очень умной.

Пусть люди посмотрят. Жалко нам, что ли? Будет потом что рассказать детям и внукам.

— Долго ещё нам ждать, магистр?

— Нет. — Я решила ответить честно. — Технически говоря, Устэр мог бы дать команду на взлёт ещё позавчера.

— Но тогда почему испытания проводят только сегодня?

А вот на этот вопрос отвечать совсем уж откровенно не стоит…

— Потому что сегодняшний полдень — дата первого испытания по согласованному графику строительных работ.

— О. Понимаю.

Проницательности Лавра можно было позавидовать. Он понял, что помимо пресловутого графика существовали иные причины. И что об этих причинах его просвещать не будут.

— Прошу прощения. Мне надо переговорить с командором.

— Конечно, магистр. Идите.

Сухтал уже сам двигался мне навстречу. По случаю скопления народа его "малой коробкой" окружали сразу четверо воинов Школы Нарш, а в кильватере шли Бочаг и малознакомый мне маг земли, увешанный артефактами и поддерживающий вокруг командора кое-какие простые, но эффективные дополнительные щиты. Основную магическую защиту Сухтал обеспечивал себе — и своей немногочисленной свите — сам.

— Привет, Эйрас!

— И тебе того же. Решился?

— Нет, — командор помотал головой. — Успеется. Я лучше посмотрю со стены.

— Тогда давайте за мной.

Немного потолкавшись локтями, мы поднялись на стену. Я привычно встала в шаге от Сухтала, что активно не понравилось землевику-охраннику. Впрочем, высказывать претензии вслух он остерёгся. Его наверняка просветили о моём особом статусе, да и, что ещё важнее, командор вовсе не возражал против моего присутствия.

— Ага, — усмехнулся Сухтал. — Смотри! Те четверо — видишь?

— Ещё как. Гласные наблюдатели от Ордена Чаши. Куда интереснее вон тот мужичок.

— Который?

Вместо того, чтобы вульгарно тыкать пальцем, я мягко обошла артефактные ментальные блоки командора и сделала так, чтобы фигурку искомого "мужичка" в его поле зрения окружило мигающее алым кольцо.

— Этот. Уважаемый господин Шелест. Впрочем, нередко пользуется и другими прозвищами. Настоящее, данное при рождении имя — Каррайл эвса Йалрод.

— Энтарец?