Кристофер Сташеф - Маг, связанный клятвой

— Пока я жив, Ибирия всегда будет другом Меровенса! — поклялся Ринальдо. — Я никогда не смогу расплатиться с вами за то, что вы сделали для меня.

— Как-нибудь такой случай представится! — спокойно заметила Алисанда. — Ну а пока вы могли бы поговорить со своим другом о тех обязанностях, которые он несет перед своей королевой.

— Обязанностях! — вскричал Мэт. — Да был ли хоть один случай, чтобы я не был предан на все сто? Когда? Хоть раз?

— Как это, — Алисанда одарила его одной из своих самых ослепительных улыбок, — когда удрали в Ибирию и оставили меня одну в печали!

— Ну ладно, — воинственность Мэта была поколеблена, — хорошо, что хоть не в радости.

— В радости? Моя любовь, жизнь моя! Разве я могу испытывать что-нибудь еще, кроме печали, если тебя нет рядом со мной!

Мэт поклонился, поднял глаза на королеву и силой заставил себя улыбнуться:

— Не то что я вам не верю...

— Королева не может лгать! — Лицо Алисанды приняло жесткое выражение.

— Конечно, не в общественных вопросах, не...

— Ваше величество, — мягко обратился к ней Ринальдо.

Алисанда застыла, потом медленно повернулась к королю:

— Да, ваше величество?

— Если вы его любите, — к ней обращался один из немногих во всем мире, кто был ей ровня, — почему вы не выходите за него замуж?

Алисанда долго и пристально смотрела на короля. Наконец она медленно и тихо сказала:

— Вы же прекрасно знаете, ваше величество, что мы, люди королевской крови, не можем жениться по своему выбору. Я не могу выйти замуж за человека, который не был рожден в благородной семье.

— Не совсем так. — И снова в глазах короля появился фадекортовский огонек. — Ваш долг как королевы заключить такой брак, который укрепил бы королевство, ну и дать вашим наследникам благородную кровь, что сделает их достойными монархами.

— Да, это так, — ответила Алисанда, побледнев. — Да, это мы все выучили, еще когда сидели на коленях своих отцов.

— Ну а магическая сила лорда Мага укрепляет Меровенс, — продолжал Ринальдо, — кому это лучше знать, как не мне. Ведь я был мерзким циклопом, презренным существом, а теперь стал королем, и все это благодаря его волшебству и вашему оружию. И как Меровенс сможет процветать без его силы?

Алисанда заколебалась, краешком глаза она посмотрела на Мэта.

— Замужество с ним будет беспримерной дипломатической победой, — нашептывал король, — ибо оно обяжет его служить вечно, до конца своих дней Меровенсу.

Алисанда прикусила губы, она была смущена, но в ней заговорила женщина:

— Конечно, то, что вы говорите, не лишено смысла, но все-таки законы...

Ринальдо почувствовал ее неуверенность.

— Любезный монах! — обратился он к брату Туку.

— Да, ваше величество? — удивленно откликнулся он.

— Этой бедной женщине нужно волшебство, которое не может совершить ее маг, тем более что он-то и является во всем этом камнем преткновения. Помогите же ей!

— Конечно, я сделаю это. — Брат Тук сложил руки и поднял к небу глаза. — Отец наш, помоги этой бедной женщине и дай ей знать, чего хочет ее сердце и какова Твоя божественная воля! Пошли знак, который дал бы нам знать, какова ее судьба!

Неожиданно прокатился раскат грома, и все в ужасе отшатнулись — между двумя монархами возникли фигуры трех женщин: одна из них пряла, вторая отмеряла, а третья стояла, приготовив ножницы, но теперь у всех трех были молодые и прекрасные лица.

— Что? — закричала Клото, уставившись на Мэта. — Разве недостаточно того, что ты с нами натворил? Ты что, должен снова нас начать мучить? Я тебя предупреждаю, мы больше не потерпим твоей наглости...

— Сестра, — Атропос слегка толкнула ее локтем, — это не он нас искал, а вот эта женщина.

— Что? — Клото раздраженно взглянула на Алисанду. — Ну что же, следуй велению своего сердца, женщина! Или твоя корона выдавила тебе уже все мозги?

— Да не мозги, а сердце, — подсказала Лахесис. — Она сомневается, нужно ли ей следовать за своей любовью, потому что не уверена, что это будет мудрым решением.

— Воистину, мудрым! — усмехнулась Клото. — О какой мудрости можно говорить, когда речь идет о свадьбе? Никто из вас, смертных, не может видеть будущее! Но это я уж тебе скажу, дама, — ты в конце концов выйдешь замуж за этого человека, хочешь ты того или нет, и не важно, сколько лет ты потратить на то, чтобы решить этот вопрос! А когда ты выйдешь за него замуж, ты родишь двоих детей. Это будут мальчик и девочка. И они вместе принесут всей Европе время мира, процветания и благочестия.

Алисанда застыла и сквозь сжатые губы произнесла:

— Она говорит правду. Мое королевское сердце почувствовало это, а мое сердце женщины просто горит от этих слов! — Она повернулась к Мэту. — Я выйду за тебя замуж, Маг, если ты только все еще хочешь этого!

— Если я еще хочу? Да я умереть готов ради этого! — Мэт схватил Алисанду в свои объятия и, забыв о королевском происхождении своей возлюбленной, поцеловал ее на глазах всего народа.

Народ ликовал.

Алисанда застыла, но спустя несколько мгновений она начала таять от поцелуев в объятиях Мэта.

Наконец и принц Ринальдо улыбнулся снова.

Влюбленные перестали целоваться и немного отодвинулись друг от друга, изумленно глядя в глаза.

Тут Мэт повернулся к монаху Туку:

— Преподобный отец! Обвенчай нас быстренько!

— Что, прямо сейчас? — Глаза брата Тука округлились.

— А чего тянуть-то! Пока она не передумала!

А все-таки вертится (ит.)

День Гнева (лат.)

Gaudeamus igitur, Juvenes dum sumus! — Возвеселимся же, пока мы молоды! (лат.) — цитата из студенческой песни, сочинение которой приписывается студентам Гендельбергского университета (XIV в.).