Джон Толкин - Дружество Кольца

Сцепили лодки и, предоставив течению неспешно относить их к югу, отдохнули и подкрепились, после чего снова взялись за весла. Заходящее солнце уже окрашивало западный горизонт багрянцем, а на темнеющем небе начинали проступать звезды. Яростный рев водопада звучал все громче. Пики приближались, хотя очертания смазывались сгущавшимся сумраком. К острову приблизились уже в темноте.

Подошел к концу десятый — и последний — день плавания по Великой Реке. Завтра предстояло решить, куда идти: на запад или на восток.

Арагорн обогнул Тол-Брандир справа и причалил к зеленому лужку на западном берегу, расстилавшемуся у подножия Эмон-Хен. Склоны холма поросли лесом. Вниз, приветливо журча, петляя между деревьями и теряясь в траве, сбегал ручеек.

— Здесь и заночуем, — объявил Арагорн. — Это Парт-Гален: в старину не было лучшего места для отдыха, особенно летом. Будем надеяться, что великое зло сюда еще не добралось.

Вытащив лодки на берег, перекусили и устроились на ночлег. Караулили по очереди, но никто не увидел и не услышал ничего подозрительного. Видимо, Голлум потерял их след, а если и нет, то не осмеливался приближаться и ничем себя не выдавал. Ночь прошла спокойно, и только Арагорну отчего-то не спалось. Он беспрестанно ворочался, то и дело поднимал голову, а ближе к рассвету, как раз когда на дежурство вступал Фродо, встал и подошел к нему.

— Ты чего не спишь? — спросил Фродо. — Сейчас моя очередь сторожить.

— Сам не знаю, сон не идет, — отозвался Арагорн. — Тревожно мне как-то… Достал бы ты меч, а?

— Зачем? — удивился Фродо. — Думаешь, враги рядом?

— А вот посмотрим.

Фродо извлек из ножен эльфийский клинок и обмер, увидев слабое свечение.

— Орки! — прошептал он. — Не очень близко… но и не далеко.

— Чего я и боялся, — вздохнул Арагорн. — Правда, быть может, это всего лишь мордорские лазутчики, затаившиеся по ту сторону Реки, на склонах Эмон-Лхау. Прежде орки никогда не приближались к Эмон-Хен, я о таком не слышал. Но то было прежде, а кто может поручиться за нынешние злосчастные времена? Минас-Тирит больше не властвует над Андуином. Надо держаться настороже.

Рассвет занялся мглистый, словно на востоке чадил огромный костер. Восходящее солнце подсвечивало клубившиеся, как дым, низкие черные облака зловещими кроваво-красными отблесками, пока не поднялось наконец над ними в чистое небо, вызолотив верхушку Тол-Брандира. Вздымавшиеся над бегущей водой крутые склоны Скального поросли лепившимися одно над другим деревцами, но чем выше, тем чаще взору открывались проплешины голого серого камня. Венчал остров неприступный остроконечный пик. Вокруг во множестве вились птицы, и только. На склонах не было видно даже мелких зверушек.

— Настал час, который мы так долго откладывали, — объявил Арагорн сразу после завтрака. — Сегодня, сейчас, нам надлежит сделать окончательный выбор и определить судьбу нашего Дружества. Отправимся мы с Боромиром на запад или станем тайно пробираться на восток, навстречу Страху и Тени? А может быть, Дружество распадется и каждый пойдет своей дорогой? Но решать надо быстро. Задерживаться здесь надолго нельзя. Я боюсь, орки с восточного берега уже переправились через Реку.

Повисло молчание: высказываться никто не спешил.

— Ну что ж, Фродо, — промолвил наконец Арагорн. — Боюсь, что бремя решения возложено на тебя. Ты Хранитель, назначенный Советом, тебе и выбирать путь. В этом я не помощник, даже подсказать ничего не возьмусь. Я ведь не Гэндальф, хоть и пытался заменить его, как мог. Мне неведомо, каков был его план, да и был ли у него вообще какой-нибудь план. Только сдается мне, даже будь он сейчас с нами, выбор все равно остался бы за тобой. Такова уж твоя судьба.

Фродо отозвался не сразу, а когда заговорил, то произносил каждое слово медленно, словно оно давалось ему с трудом.

— Я знаю, что нельзя терять времени, знаю, что должен выбрать… но не могу. Не могу! Слишком многое от этого зависит. Дайте мне час и оставьте меня одного. Мне нужно подумать.

— Будь по-твоему, Фродо, сын Дрого, — промолвил Арагорн, глядя на хоббита с состраданием. — Час в твоем распоряжении, уединяйся и думай. Только не уходи далеко, чтобы мы могли тебя позвать.

Фродо понурился и несколько мгновений сидел неподвижно. Сэм, не сводивший с хозяина участливого взора, покачал головой и пробормотал под нос:

— Думать тут нечего, все и так ясно как день. Но сейчас, Сэм Гужни, тебе лучше попридержать язык и ни во что не встревать.

Поднявшись на ноги, Фродо побрел прочь. Чтобы не смущать Хранителя, остальные старались даже не смотреть в его сторону, и лишь Боромир провожал хоббита пристальным взглядом, пока тот не скрылся за деревьями у подножия Эмон-Хен. Это не укрылось от Сэма.

Шел Фродо без всякой цели, куда ноги несли, а несли они его, как оказалось, вверх по склону холма. Он случайно наткнулся на остатки древней тропы и, одолев несколько крутых пролетов каменных ступеней, искрошившихся и расколотых корнями деревьев, выбрался на залитый светом утреннего солнца травянистый уступ, посреди которого лежал большой плоский камень. По краям лужайки росли рябины, но с восточной стороны деревьев больше не было: оттуда открывался вид на реку и на Тол-Брандир. Между островом и холмом кружили птицы. В отдалении слышался низкий, могучий рев Рэроса.

Хоббит сел на камень, подперев руками подбородок. Глаза его были обращены к востоку, но едва ли он хоть что-нибудь видел. Перед мысленным взором мелькали картины прошлого: вспоминалось все, что случилось после ухода Бильбо из Хоббитании, вплоть до нынешнего дня. Фродо старался припомнить каждое слово, оброненное Гэндальфом. Старался и припоминал, но время шло, а решение так и не вызревало.

Неожиданно хоббит встрепенулся, почувствовав спиной чей-то пристальный взгляд. Вскочил и, резко обернувшись, увидел приветливо улыбавшегося Боромира.

— Я боялся за тебя, Фродо, — сказал тот, шагнув к хоббиту. — Если Арагорн прав и орки рыщут неподалеку, никому из нас не стоит бродить по лесу в одиночку. А уж тебе тем более, ты ведь для них самая ценная добыча. К тому же, признаюсь, у меня камень на сердце. Может быть, раз уж я тебя нашел, присядем да потолкуем. Все вместе мы ни к чему не придем, будем спорить до скончания века. Вдвоем легче договориться: обсудим все, глядишь, и поймем, что следует делать.

— Спасибо тебе, — вздохнул Фродо. — Спасибо, только никакие разговоры мне не помогут. Я ведь прекрасно знаю, что следует делать, да только боюсь этого. Понимаешь, Боромир, боюсь!