Дмитрий Скирюк - Драконовы сны

— Зачем? — с недоумением сказал дракон. — Что мне доска? Каждый играет столькими фигурками, сколько он в силах удержать в голове. Зато я убедился, что мой ученик талантливей меня. Он одарённый мастер. Это хорошо. Теперь я спокоен.

Дракон умолк и пару долгих минут смотрел вглубь пропасти на пляшущий вдоль трещин каменный огонь. Горячий вздох пронёсся по пещере.

— Да, я устал, — сказал он. — Мой путь лежит дальше, но я стал тяжёл и стар, мне не подняться на крыло. Огонь, который грел меня, слабеет, подступают холода. И только здесь, в пещере я ещё могу почувствовать тепло. Тепло, которое меня согреет и станет мной, когда наступит срок моей последней линьки.

— Ну хватит. Faarea yallume[30]! — не выдержал Телли. — Довольно болтовни. Наш друг умирает. Мы можем потерять его, если вовремя не выберемся отсюда. Ты можешь нам помочь?

— Жизнь, — словно бы не слыша их, пробормотал дракон, и в голосе его не слышалось вопроса. — Что есть жизнь! Всего лишь навсего — один из снов. Теряют больше иногда.

— Ах, значит, сон! — вдруг вскинулся Вильям и шагнул вперёд. — А ты? Ты сам-то не боишься умереть, раз проиграл? Уйти и больше никогда не быть?

— Быть или не быть, — задумчиво проговорил дракон. — Да, это вопрос… Нет, умереть не страшно. Умереть — уснуть. И тоже видеть сны, быть может. Сны о великой, нескончаемой игре, где только вечность — правила… Драконы — существа вне мира и вне времени. Что время для того, кто может жить века? Я много странствовал, я был в таких мирах, которых вам не увидеть никогда. Я знаю тех, кто сотворил мир и ушёл. Я видел тех, кто уходил потом. И я смотрел им вслед и думал, что когда-нибудь и я уйду за ними вслед. Нет, бард, я не боюсь смерти. Умереть — значит уйти и стать легендой.

— А бог? — растерянно спросил Вильям. — А как же бог?

— А бога я не видел.

Воцарилась тишина.

— Рик выиграл, — сказал Тил. — Он вправе требовать награду?

— Да, — после недолгой паузы последовал ответ. — Да, Kallasilya Narqelion Anas Nu Laurealassion[31], он может требовать её.

Водовороты серебра драконьих глаз придвинулись к лежащему на камне Рику.

— Чего ты хочешь?

Несколько мгновений два дракона молча смотрели друг на друга, затем Рик подошёл к лежащему у камня травнику, присел на все четыре лапы и осторожно, хоть и неуклюже подтолкнул носом неподвижное тело. Поднял голову.

— Ты уверен? — спросил дракон.

— Да!!! — выпрямившись, пискнул Рик так громко, что у Вильяма зазвенело в голове.

— Ха-арр… — прохрипел задумчиво чёрный дракон, — ха-арр… Ах, молодость, молодость… Золотое время. — Глаза его подёрнулись туманом. Он посмотрел на Тила. — Лис всё ещё на доске?

— Да, — ответил тот, мельком взглянув на доску. — Он здесь.

— Странно. Что ж, пусть будет так. Однако знайте: как только вы покинете пещеру и взойдёте на корабль, я разрушу эти стены между морем и огнём, и острова не будет. Дракон не может просто так умереть, а я и так слишком долго ждал. Боль и холод снедают меня, а потому поспешите. Пусть Лис останется со мной. И ты, — он повернулся к Рику, — ты, raamar laurie[32], останься тоже.

Одно мгновенье Телли колебался.

— Ты поможешь ему?

— Клянусь своим именем.

— А как тебя зовут? — замирая от собственной наглости прокричал Вильям. — Скажи, чтобы я знал, кого мне поминать добром или злом!

Глаза дракона повернулись к барду — одно большое, долгое, исполненное скрытой силы мягкое движение, от которого у Вильяма колени задрожали как кисель.

…Серебряные искры…

…Шелест чешуи…

И нету чувства времени,

а только — долго… долго…

…как весь мир в одном глазу.

…И гулкий голос в голове:

«Зови меня — N'yeman»

Так сказал дракон.

— Н'йеман, — задумчиво повторил Вильям, торопливо нагоняя Тила, который уже направлялся к выходу из пещеры — Н'йеман… Что значит «Н'йеман», Тил?

— «Никто», — отрывисто ответил тот через плечо.

— Никто? — Вильям остановился. — Но тогда… тогда почему ты ему веришь?

Тил тяжело вздохнул, но шага не замедлил.

— Вильям, это долго объяснять. Драконы никому не открывают своего истинного имени за так. Но мне достаточно того, что он им поклялся.

— Но ведь…

— Идём, Вильям. Идём. В конце концов иногда уйти, значит — спасти.

Телли стоило больших трудов уговорить варягов, чтоб они собрались и отчалили. И стоило ещё больших трудов втемяшить Яльмару, что надо отплывать без травника. Сначала тот упёрся — ни в какую, скалился, хватался за топор, но после всё-таки решился.

— В конце концов, ты мне доверяешь или нет?

— Но почему нам непременно надо плыть, не дожидаясь Жуги? Объясни! Я требую в конце концов, чтоб ты мне объяснил! Имир, имею же я право знать, почему я должен бросить друга?

— Потому что это наш последний ход, — устало бросил Тил. — Твой ход, которым завершается игра. Давай же. Ну! Поверь мне ещё один раз!

— Он жив? Скажи мне — жив?

— Да. Ранен.

— Ох, Жуга, Жуга, — яростно сказал варяг, сжимая кулаки, — я прям' как чувствовал, что вас не надо отпускать! Связался я с вами, с дураками. Как же вы его там бросили одного, да ещё и раненого? Тоже мне, друзья называются! А?

— С ним Рик.

— Невелика подмога! — Яльмар сплюнул на песок, растёр ногой и огляделся. — Чёрт, хоть самому на выручку беги… Сколько у нас осталось времени?

— Не надо, Яльмар.

— Почему не надо, почему, зашиби меня Мьёльнир?!

— Потому что Рик не вынесет двоих, — сказал негромко Тил.

С минуту Яльмар молча размышлял, разглядывая маленького эльфа, затем решился.

— Ладно. Будь по-твоему. Поверю, если в самом деле так.

Он стукнул кулаком о борт и обернулся к берегу. Сложил ладони рупором.

— Ребята, все сюда! Сюда, я говорю! Отходим! Рэйо, Грюммер, Сигурд! Отплываем! Быстро! Быстро! Где Винцент? Что значит «за скалой»? Ищите этого обжору! Чёрт… Рой! брось этих дурацких куриц! Брось, я сказал, пока я не заставил тебя их слопать вместе с перьями и потрохами! На воду! Скорей! Скорей!

И сам же первый спрыгнул в воду и двинулся к кораблю.

Шёл прилив. Прибой бурлил и пенился меж скал. Темнело. Пока норвеги стаскивали в воду кнорр, грузились сами и грузили битых птиц, бард наскоро пересказал Яльмару все события, произошедшие в пещере.

— Мальчишки! — пропыхтел варяг сквозь зубы, изо всех сил упираясь в борт плечом. Дно кнорра медленно со скрежетом скользило по камням. — Сопляки! Довериться какой-то ящерице… Что если он обманет? Что если не сдержит слово? Что тогда?

Девочка в зелёном платье с косо и неровно срезанным подолом стояла возле мачты и смотрела на вулкан. Телли был рядом, держал её за руку и что-то говорил. «Всё будет хорошо, вот увидишь», — донеслось до Вильяма. Бард покосился на неё, на Тила и опустил голову.