Отсекая лишнее (СИ) - Брюханов Данил

И парень уронил голову в низком поклоне.

— Да ничего страшного, — ободряюще сказал Илья, — тут должно быть столько людей проходит, не обязан же ты всех их помнить.

Говорить было больше не о чем, и Илья пошел к лифтам.

Поднимаясь на свой этаж, он все время думал об этой чертовой посылке. Крючком это известие впилось в сознание. Человеческое любопытство хочешь-не хочешь, брало свое. Хоть Бельштейн и жил на зависть многим, от рутины никуда не уйдешь. Все со временем в нее превращается. Она есть в любой работе, даже в самой творческой и не тривиальной из всех. А раз так, то голова тут же ухватилась за то новое, что сейчас оказалось в поле ее восприятия.

Рутиной такая жизнь стала довольно быстро. Виной тому, должно быть, послужили особенности характера. Первое время Илья работал в родной Москве, но уже очень скоро один и тот же пейзаж за окном опостылел и несменной застывшей декорацией, серой и унылой, начал застилать взор. Поэтому было принято решение: очередной контракт — очередная страна. Когда фриланс стал приносить ощутимый доход, а случилось это почти сразу, у Ильи буквально закружилась голова от расширившихся границ и горизонтов. Наконец-то жизнь двинулась в желаемое русло — так он думал.

В первые месяцы такого лайфстайла все было ново и интересно. Большой мир, разные страны, а потом… Потом страны стали напоминать одна другую и уже не вызывали того трепета. Да и заказывали почти всегда одно и то же. Копи-пэйст. Копи-пэйст… Опыт то наработан, зачем изобретать велосипед. Такими темпами лайфстайл мечты стал потихоньку обрастать всеми признаками рутины. Но сейчас, настолько же стремительно, насколько лифт отсчитывал этажи красными циферками на черном табло, в вечно скучную жизнь Ильи возвращались смысл и вкус. Пьяненький, среднего возраста мужчина, ощущал себя чем-то вроде Джеймса Бонда. Жизнь тут же окуталась пеленой тайны и пряной, подхлестывающей опасности. Да, черт возьми, может быть только в твоей голове, ну и что?! Хоть где-то… А может и не только в ней?

Илья посмотрел на себя в зеркало. Да, он был на пороге пятого десятка. Ну и что? Эти сорок почти лет никто ему не давал. Девушки так подавно. Кто-то однажды сравнил женщину с хорошим вином, сказав, что с годами она становится только лучше. А как же мужчины? К ним, считал Илья, это тоже применимо в полной мере. Возможно даже и в большей степени.

«А что?», — подумал Бельштейн, глядя на себе в зеркало лифта. «Живота совсем не видно, даже за прилипшей футболкой. Лысина даже и не думает появляться», — он провел рукой по густым черным волосам средней длины, убирая те назад. Волосы слегка вились, но были совсем не кудрявыми. «Седина в щетине? Ну так это красиво и благородно! В случае чего можно и побриться. …Правда к вечеру все равно отрастет», — непринужденно рассуждал он.

Когда лифт дзынкьнул на нужном этаже и раздвинул двери, Илья вышел совсем веселый и довольный собой. Он вспомнил про сегодняшние 3 Маргариты на пляже. К сожалению, все они были жидкие. Эх, а ведь он бы не отказался от одной из них из плоти и крови! Но раз на раз, как говорится.

Виски, замешанное на старых дрожжах, творило свою древнюю магию, с каждым шагом устремляя настроение ввысь. Хотелось даже танцевать.

Летящей походкой дойдя до нужных цифр на двери, он вынул мокрую пластиковую ключ-карту. Замок прожужжал и впустил Ильи в его покои. В номере фрилансер первым делом скинул противную сырую одежду и прошел в душ. Минут через десять, благоухающий и распаренный, окутываемый белыми клубами пара, Илья вышел из ванны. Посвежевший, с настроением, готовым пробить звенящую высь стратосферы, Бельштейн, напевая что-то свое, подхватил с кровати пульт и включил фоном какую-то муру по ТВ. Можно было сказать, что просто включил телевизор, ведь кроме муры, там обычно ничего и не показывают. Сев на край кровати, он выдвинул верхний ящик тумбочки. Достал оттуда старую, потертую жестяную коробочку. Несмотря на слезшую местами краску, все еще можно было разглядеть красивый рисунок на верхней крышке. Два серых слона на черном фоне стояли один против другого и тянули друг к другу хоботы. По краям крышки вился красивый зелено-желтый орнамент. Илья приписывал ему индийское происхождение. Это коробочка служила ему для одной и только лишь для одной цели. Вот и сейчас, открыв крышку, он с удовлетворением посмотрел на 3 продолговатых рулончика из прозрачной белой бумаги. Рулончики были упитанные. Набитая в них темно-зеленая сухая смесь листочков и маленьких шишечек легко просвечивала через тонкую бумагу. Концы с обеих сторон этого изделия были закручены как у конфетки.

— Так и есть, — тихонько пробормотал расплывающийся в улыбке Илья, — чудесные зеленые, натуральные конфетки!

Он открыл форточку, вернулся к кровати, взял между пальцев пухлую трубочку. Уже положил один конец в рот, как вдруг!..

Звонок телефона. Оглушительная трель по всему номеру.

Чем меньше ты ждешь таких звонков, тем больше они заставляют вздрагивать. Вот и Илья сейчас не просто вздрогнул, а натурально подпрыгнул на кровати. От неожиданности джойнт выпал у него изо рта и закатился под кровать.

— Твою сука!.. — в сердцах начал Илья, но не закончил. Снял трубку телефона и сказал, как можно спокойней и вежливей, — Алло.

— Мистер Бельштейн. Извините, что отвлекаю, сейчас звонил какой-то неизвестный и спрашивал…

— Что, какой неизвестный?! Что спрашивал? — перебил зачем-то ни в чем неповинного администратора фрилансер.

— Он спрашивал, получили ли вы посылку.

— Что?.. — только и смог выговорить удивленный до глубины души этим сообщением Бельштейн.

Какое-то время Илья молчал, собираясь с мыслями. Крючок, пробивший слои сознания чуть раньше в лифте, никуда не делся и коротким, точным уколом напомнил о себе.

— Мистер Бельштейн?

— Да-да. Одну минуту, сейчас спущусь.

Илья быстро обошел кровать и направился к двери. Схватил карточку и как был, в халате вышел из номера. Быстро пошел по коридору. Потом сел на одно из кресел напротив окна на пол пути к лифту и задумался.

«Чушь какая-то», — пытался сообразить он хоть что-то, — «Ладно, допустим, это просто посылка, может ошиблись. Хотя, с другой стороны, как можно было ошибиться? Она ведь на мое имя. Но с другой стороны, мало ли Бельштейнов в Индонезии? Наверное, не так уж и много, но и вряд ли один. Самое странное, что звонят и интересуются. И не представляются… Шантаж? Если так, то, где я успел так наследить? Уже ведь сто лет ни к чему нелегальному и близко не подходил. Да, дурковал по молодости, ну а кто нет в нашей-то профессии? Кушать ведь хочется. Нет, вряд ли это след из прошлого. Объявились бы гораздо раньше. Плюс могли бы просто грохнуть где-нибудь в подъезде. В наше время найти человека — раз плюнуть. Тогда кто? Предложение о работе? Слушатели сарафанного радио? К чему тогда весь этот маскарад с тайными посылками? Есть ведь просто Тор (браузер, позволяющий выходить в т. н. „Даркнет“ — темные, недоступные простым юзерам уголки интернета. пр. автора). Кому надо могут найти меня там на раз-два.

Ладно… Гадать можно бесконечно. Надо просто выдохнуть, успокоится, пойти и взять эту долбаную посылку. А что? А может тайная поклонница какая? Или поклонник! Хоть поржать можно будет под траву».

Лифт послушно и мягко доставил Илью на первый этаж. Подойдя к стойке, он сказал:

— Хорошо, давайте ее сюда.

Админ посмотрел на него, затем нагнулся куда-то под стойку и достал оттуда сверток прямоугольной формы, обернутый в простую грубую бумагу серо-желтого цвета.

— Распишитесь здесь, — указал администратор на нужное место в журнале.

Илья поставил свой аккуратный автограф, взял сверток и поднялся на лифте обратно в номер. Войдя внутрь, он размашисто отправил коробочку в полет по направлению к кровати. Та мягко приземлилась на белом пододеяльнике и неподвижно застыла прямо по центру огромного ложа. Казалось, все напряжение мира, весь интерес и тайна сейчас были сосредоточены в этом маленьком, непритязательном свертке.