Ольга Силаева - Кровь королей

   - Вы в это верите? - спросил отец Савелий. - В конец мира?

   - Не знаю, - сухо сказал лорд Эйлар. - Поэтому дети короля отправятся в монастырь, а не на плаху. Но ему на мое милосердие рассчитывать нечего. Он умрет столько раз, сколько понадобится.

   Отец Савелий нахмурился:

   - Столько раз, сколько понадобится?

   Регент обернулся к нему.

   - Вы не знали? Король обрел свое бессмертие. Если кто-то из его детей разбудит свою кровь и взойдет на трон, Рилл возродится в его теле. И серая чума придет снова.

   В ложе воцарилась тишина. Над площадью в утреннем небе расходились тучи.

   - Как? - наконец спросил отец Савелий.

   - Не знаю, - еще суше повторил регент. - Но Рилл не лгал под пыткой. И поэтому его дети будут жить под чужими именами, не смея даже думать о крови королей. Иначе мы все погибнем.

   Тем временем процессия достигла виселицы. Король первым взошел на помост. Над крышами поднялось тройное солнце, и три светлых квадрата парусами легли на доски эшафота.

   Дора приникла к перилам. Ее лицо горело.

   Лорд Эйлар поднялся.

   - На страх всем будущим правителям король должен быть привлечен к ответу, -сказал он. - Когда-нибудь ты меня поймешь.

   Король Рилл обернулся. Дора заморгала. Неподвижная маска сменилась человеческим лицом, и взгляд короля совсем не был похож на взгляд злодея. Он был усталым и печальным.

   И он смотрел на нее.

   Раздался барабанный бой. Почти одновременно железные руки схватили Дору за плечи и развернули. Она оказалась лицом к лицу с лордом-регентом.

   - Не смотри, - очень тихо проговорил тот.

   Барабаны гремели так, словно город вот-вот должен был обрушиться в пустоту. Лицо регента закрывало от Доры весь мир, и на миг ей почудилось в нем отражение того, другого лица.

   - Мы были друзьями... в детстве, - прочитала она по губам. - Не смотри!

   Секунды текли, как вязкая смола. Дора хотела обернуться, но не смела.

   Барабаны смолкли, но в тишине, что воцарилась вокруг, было что-то зловещее. В ложе вдруг сделалось темно. В следующую секунду люди, собравшиеся у эшафота, ахнули, как один человек.

   Лорд Эйлар выпустил ее плечи и выпрямился. Медленно, не чувствуя ног, Дора повернулась к виселице.

   Темный силуэт, болтающийся в петле, ударил ее, словно лезвие топора вонзилось ей промеж глаз. Но люди на площади смотрели не на него.

   Над городом раскинулось черное облако, закрывая два из трех солнц. Из узкой прорези горело последнее светило. Лохматые крылья туч сдвинулись, обрисовывая человеческую фигуру, и когда солнечные лучи упали Доре на лицо, девочка ее узнала. Силуэт в облаках в точности повторял очертания человека на виселице.

   - Король Рилл, - пронеслось по площади. - Это он, он!

   Отец Савелий судорожно схватился за перила. Дора опустилась на скамью.

   - Король мертв, - холодно произнес регент. - Правосудие свершилось.

   - Договор исполнен, - прошептал отец Савелий. - Святая Равель, защити нас.

   - ...Святая Равель, защити нас. Убереги нас от искушения и защити от духов. Прости наши прегрешения, укрепи нашу волю. Направь заблудших сестер и братьев наших в лоно церкви. Да будет так.

   Девушка поднялась от молитвенного камня. Отряхнула колени.

   - Ты давно здесь? - спросила она, оборачиваясь.

   - Не хотел тебя отвлекать. - Темноволосый юноша присел на каменные перила. - Почему ты всегда молишься в пустых галереях? Есть же часовня.

   Дора покачала головой.

   - Там люди.

   - Забавно... - Юноша поправил прядь, спадающую на лоб. - Когда я сюда попал, ты уговаривала меня не сторониться людей, помнишь?

   Дора выпрямилась.

   - Я не сторонюсь. Но церковь учит нас бороться с искушением ежечасно, не выставляя это напоказ. Церковь не ошибается.

   - Конечно, куда ей, - хмыкнул юноша. - Она просто держит нас взаперти.

   - Рез!

   Юноша кивнул в сторону монастырских стен. За ними, куда хватало глаз, расстилалось поле. За облаком золотистой травы, ближе к опушке леса, двое мальчишек играли в мяч.

   - Деревенские, - бросил Рез. - И у обоих мокрые волосы. Они купались в море. Наш монастырь стоит на берегу, сестренка! Ты когда-нибудь касалась воды?

   - Только в купальнях. Ты же знаешь.

   - Вот-вот. - Рез скрестил руки на груди. - Я вижу море из окна, ты рисуешь его на картах, но мне никогда не пробежаться по берегу, а тебе не коснуться ладонью пены.

   Дора присела на перила рядом с братом.

   - Почему ты мне это говоришь? - спросила она. - Каждый день, каждую минуту... Рез, ты сам себя наказываешь!

   - Больше нет. - Рез покачал головой. - Мне это надоело, сестренка. Я бегу.

   - Ты...

   Дора бросила быстрый взгляд по сторонам. Кроме них, в галерее никого не было.

   - Ты с ума сошел?

   - Хороший вопрос. - Рез тряхнул головой. - Хочешь со мной?

   - Рез, тебя убьют!

   - Кто? Добрый и понимающий отец Савелий, который упорно зовет меня Диком, а тебя Дорой? Он даже не смеет называть нас по имени.

   - И ты знаешь, почему, - тихо сказала Дора.

   - Это мое имя! - В голосе юноши зазвучала сдержанная ярость. - Святые братья думают, что если дать нам другие имена, наша кровь выцветет, как чернила. Но кровь королей теряет силу лишь тогда, когда принц берет другое имя добровольно. Я не отказывался от имени никогда.

   - А я отказалась. - Дора посмотрела брату в глаза. - И не жалею.

   Рез мрачно улыбнулся.

   - Боишься наслать серую чуму?

   - Думаешь, там, - Дора кивнула за монастырские стены, - забыли про нас? Скольких детей Рилла растерзали просто за то, что они носили королевские имена? Нас здесь охраняют! Ты хочешь бежать? Тебя разорвут на части в первой же деревне!

   - Мы с матерью жили в лесу восемь лет, - коротко ответил Рез. - Если бы не добрые равелиты, меня не нашли бы до сих пор.

   Девушка на миг прикрыла ладонью глаза.

   - Так ты не откажешься?

   - От побега? - Рез в очередной раз откинул со лба темные волосы. - Ни за что!

   Дора глубоко вздохнула.

   - Хорошо. Как я могу помочь?

   - Ты дашь мне карту обители? - без обиняков спросил Рез. Дора прикусила губу.

   - Я встречаюсь с отцом Савелием через полчаса.

   - Тогда вечером.

   - Все карты пересчитаны. Если недосчитаются хоть одной...

   - Значит, нарисуй еще одну. Ночью. Для меня.

   - Ты понимаешь, что мы здесь ради нашего же блага? Если кто-нибудь из святых братьев узнает, что ты собрался бежать...