Мэрион Брэдли - Кровавое солнце

Тебе хотелось с размаху впечатать усмешку в его розовую физиономию, но ты сдержался; просто стоял и смотрел, как он корябает пером твое имя на бланке заявления о переводе. А потом, уже развязавшись со всякой бюрократией, ты снова очутился на одном из Больших Кораблей; снедаемый нетерпением, ты дневал и ночевал в смотровом куполе, не сводя глаз с тлеющего красного уголька, который постепенно превратился в ослепительное сияние и заполнил все небо. И затем, по истечении, казалось, целой вечности ожидания, корабль стал лениво падать к огромной малиновой планете, окруженной ожерельем из четырех крошечных лун, четырех рубиновых кулонов, оправленных в пунцовый бархат неба.

И ты снова оказался дома.

«Корона юга» приземлилась на дневной стороне планеты ровно в полдень. Джефф Кервин выбрался из шлюза, привычно оттолкнулся от железного трапа, спрыгнул на бетон и глубоко вдохнул. Ему представлялось, что в самом воздухе Даркоувера уже должно ощущаться что-то небывало ароматное; знакомое и таинственное одновременно.

Но это был самый обычный воздух. Да, пах он приятно; но после многих недель в наглухо запечатанной консервной банке любой воздух будет приятно пахнуть. Кервин снова наполнил легкие, пытаясь отыскать в летучем аромате хоть намек на неуловимое воспоминание детства. Воздух был прохладен и бодрил; если принюхаться, можно было различить следы пыли и цветочной пыльцы. Но, в основном, пахло обычной химической дрянью, как и в любом космопорте. Горячим гудроном. Цементной пылью. В ноздрях засвербил озон — из предохранительных клапанов принялись стравливать жидкий кислород.

Как будто никуда и не улетал с Земли! Самый обычный космопорт.

«Ну и какого, собственно, черта? — сказал он себе. — А ну-ка хватит!»

Ты столько себе понавоображал — как же, вернуться на Даркоувер! — что даже выйди встречать тебя весь город, торжественной процессией и с фанфарами, тебе все равно показалось бы мало.

Он отступил, освобождая проход группе офицеров Военно-Космических Сил — высоких, как на подбор, в черной коже, с бластерами, таящими угрозу в уютно пристроившихся у пояса кобурах, и с ослепительно сверкающими на рукавах звездами. Солнце маячило почти точно в зените, огромное, красно-оранжевое, и высоко в прозрачном небе висели невесомые облачка с изрезанными пламенеющими краями. Пилообразная горная цепь за космопортом отбрасывала на Торговый город тень, но пики купались в угрюмом свете. Обшаривая взглядом горизонт, пытаясь выудить из памяти знакомые ориентиры, Кервин налетел на грузовой контейнер, и добродушный голос поинтересовался из шлюза:

— Ты что, Рыжий, на звезды загляделся, что ли?

Дабы снова оказаться в космопорте, Кервину потребовалось усилие чуть ли не физическое.

— Звезды у меня вот уже где. — Он наглядно продемонстрировал, где именно у него звезды. — Я думал, какой тут приятный воздух…

— Единственное утешение, — ухмыльнулся его собеседник. — Помнится, служил я как-то на планете, где в воздухе была чертова уйма серы. Полезно для-здоровья, говорили врачи; но всю дорогу было железное ощущение, что меня просто взяли и закидали тухлыми яйцами.

Он спрыгнул вниз, на бетон, к Кервину.

— Ну и как оно, вернуться домой? — поинтересовался он.

— Не знаю еще, — отозвался Кервин, глядя на собеседника едва ли не с привязанностью. Джонни Эллерс был невысок, коренаст и уже начинал лысеть; на рукаве его черного кожаного мундира Космофлота ослепительно пестрели две дюжины звезд — по одной за каждую планету, где он служил. Для Кервина, который пока мог похвастаться только двумя звездами, Эллерс был воистину ходячей энциклопедией; казалось, тот знает все на свете, и ничто уже не способно его удивить.

— Пошли, пошли, нечего тут торчать, — сказал Эллерс.

Тем временем портовые техники со всех сторон облепили уже «Корону юга» и принялись готовить к старту. Благоприятная орбита должна была открыться через несколько часов и не собиралась никого ждать, Космопорт запрудили грузовые трейлеры, самоходные топливные цистерны; сновали подсобные рабочие, гудела разнообразная техника, на полусотне языков и диалектов выкрикивались команды. Кервин огляделся, пытаясь сориентироваться. За воротами космопорта высилось здание Имперской Миссии, за ним начинался Торговый город; и дальше — Даркоувер. Кервина кольнуло жгучее желание рвануться туда, очертя голову, но он вовремя опомнился и вместе с Эллерсом пристроился в хвост успевшей образоваться на КПП очереди. Он поставил отпечаток большого пальца, подписал форму, удостоверяющую, что он действительно тот, за кого себя выдает, и получил местное удостоверение личности.

— Куда теперь? — поинтересовался Эллерс.

— Не знаю, — медленно проговорил Кервин. — Наверно, для начала надо бы явиться в Миссию за назначением.

Каких-то четких планов у него еще не оформилось; но тащиться в кильватере у Эллерса ему точно не хотелось. Тот, конечно, душа-человек; но свидеться после долгой разлуки с родной планетой Кервин предпочел бы один на один.

— В Миссию?! — чуть не поперхнулся Эллерс. — Ты что, спятил? Хуже какого-нибудь кадета, честное слово! До сих пор, что ли, не в себе от радости, что в большой космос вырвался? Перебьются как-нибудь бюрократы здешние и до завтра. А на сегодняшний вечер… — Он широким жестом обвел портовый забор и то, что скрывалось за ним. — Вино, женщины и песни, порядок произвольный.

Кервин замялся, и Эллерс усилил нажим.

— Пошли! Я знаю Торговый город, как свои пять пальцев. Тебе не мешало бы приодеться по здешней погоде — а я знаю все рынки. А то вздумаешь еще, чего доброго, отовариваться в каких-нибудь забегаловках для туристов — сам не заметишь, как просадишь жалованье за полгода.

Что правда, то правда. Несмотря на название, Большие Корабли были не настолько грузоподъемны, чтобы перевозить запасы одежды и прочий личный скарб. Гораздо дешевле обходилось, улетая с планеты, избавиться ото всего, что успело скопиться, а по прибытии на новое место службы экипироваться с поправкой уже на местную специфику — чем тащить все за собой и платить за избыточный вес. В итоге, на всех планетах Земной Империи космопорт постепенно окружался кольцом всевозможных магазинов и лавочек — хороших, плохих и более или менее сносных, от центров фирменной моды до филиалов блошиного рынка.

— И еще: я знаю все до единого здешние злачные места. Если ты не пробовал даркованского шаллана, Рыжий, то считай, что и не жил. Знаешь, в горах об этом зелье рассказывают всякие странные вещи, особенно, как оно действует на женщин. Помнится, как-то…