Варвара Мадоши - Драконье Солнце

— Если вы ничего не сделаете, — мрачным шепотом произнес бургомистр, — город обречен.

— Я — магистр! — я гордо вскинул подбородок. Корчить из себя самодовольного хлыща — удовольствие маленькое, но одно преимущество есть: если вскидываешь голову и распрямляешь плечи, кажешься выше ростом. — Если вы сомневаетесь в моих профессиональных способностях… — я позволил фразе многозначительно повиснуть в воздухе.

— Не сомневаюсь, нет, конечно же! Только и вы меня поймите. Если вы ничего не сделаете, придется мне вас казнить.

Угроза бургомистра меня не испугала. За пять дней можно привыкнуть ко многому, а привычка убивает страх.

…Началось ведь все просто: Фернан, услышав, что в городе остановился знаменитый Магистр Драконьего Солнца (сам виноват, не нужно было высовываться с правильными толкованиями… что стоило ошибиться… ну жалко стало старика, но ведь если немножко…), пригласил меня к себе на аудиенцию и попросил всего лишь отрегулировать часы на городской башне. Часы, и верно, шли не точно, но не успел я приняться за вычисление истинного небесного времени, как стало известно о наступлении Хендриксона.

Надо, пожалуй, пояснить в нескольких словах, кто был герцог Хендриксон… Адвент принадлежит к так называемому Риринскому краю — область у побережья и вдоль нижнего и среднего течения Великого Рита, причем большая часть расположена на левом берегу. Торговля здесь испокон веку шла и с югом, и с севером, и с Островами. Бывало, что местные сеньоры ходили на Острова войной и захватывали там земли, бывало, отчаянные головы с Островов обзаводились поместьями на континенте. Предки Хендриксона происходили с Континента, но уже несколько поколений жили в основном на Островах. Им когда-то принадлежали земли, где стоял Адвент. Соответственно, именно они собирали с города подати. При деде нынешнего герцога граждане Адвента от этой повинности откупились, и получили диплом на вечные времена: Паулу Хендриксону, пятому герцогу, тогда срочно требовались деньги для политического союза. Сын его, отец теперешнего повелителя изрядного куска Островов, был тем еще пьяницей, и окончательно утратил связь со своими уже набравшими немало воли материковыми владениями. Тем более, в то время случилось так, что смертные убили бога, владычествующего над этими местами… но тссс, об этом нельзя говорить вслух, да еще и днем!

Так или иначе, но предыдущий герцог изрядно подрастерял земель. Теперь же его сын, наплевав на волю богов и привычки людей, восстанавливал утраченное. Начал он семь лет назад с феода на Островах, уже до половины захваченного алчными соседями — а теперь вот и до континента добрался. Молва о Рыцаре Оливы успела разойтись далеко.

Вот тут я в очередной раз проклял свою лень — что бы мне стоило день выделить и составить хотя бы схематичный мунданный гороскоп для города, в котором я, как ни крути, застрял больше, чем на неделю! Однако обстановка в здешних краях была спокойная: крестьяне пахали и сеяли, купцы торговали всем подряд, сеньоры пили и развлекались в замках, ограничивая интриги междусобойными кружками, богов удовлетворяли подношения на храмовых алтарях… в общем, ничего не предвещало беды, как принято говорить. А составить полноценный гороскоп — дело весьма хлопотное и долгое. Если делать это для каждого места, куда тебя заносит в странствиях, всей жизни не хватит (еще и поэтому настоящих странствующих астрологов не бывает — я единственный). Так что я махнул на это рукой.

Естественно, убраться из Адвента вовремя с авансом я не успел — уж не везет, так не везет — и меня, что называется, скрутили по рукам и ногам. Еще точнее — заперли под охраной в Ратуше, предложив немудрящий выбор: либо я «силой Великого Искусства» отправляю герцогскую армию в тартарары, либо меня отправляют на стену в первый ряд обороны в качестве простого копейщика. Без кольчуги: кольчуги нынче дороги.

— Будьте уверены, — произнес я с апломбом. — Если положение Марса изменится до Летнего солнцестояния — а оно изменится, уж доверьтесь моему опыту, — войска герцога не войдут в город.

— Я рассчитываю на вас, — произнес бургомистр, поглядывая на меня хмуро.

Интересно, сколько еще мне удастся прикармливать его баснями? По всему видно, недолго…

Всем известно, что истинные астрологи, особенно магистры, умеют творить чудеса. А истинные астрологи и магистры — такие, как я, — знают, что чудес не бывает. Бывают хорошо рассчитанные шансы. На сей раз меня позвали слишком поздно — у славного города Адвента шансов уже не было. Однако стоит мне признаться в этом — и шансов не будет у меня.

А так… надо тянуть время. Когда Хендриксон войдет в город, все может повернуться по-разному. Я спасусь, если верно прочту подсказки звезд. Ибо звезды дают выход всегда, а судьбы людей обладают гораздо меньшей инерцией, чем судьбы городов.

Олифант пропел второй раз. Словно по сигналу, вдруг стало светлее, как то бывает на восходе. Туман сделался золотым, лучи солнца заиграли в нем, словно струны под пальцами искусного жонглера[5]. Один из лучников впереди меня прерывисто вздохнул, кто-то ругнулся. Другой сказал ему: «Тише ты! Фрейя слышит!»

Сейчас трубачи под стенами замка последний раз вскинут к губам громадные трубы из слоновой кости, войска внизу придут в движение, и битва начнется. Говорят, именно в олифанты затрубят Изгнанники, когда настанет Судный Час богов… Впрочем, сами боги считают Судный Час ересью, и нещадно карают за его упоминание.

Рядом с нами возник начальник стражи.

— Господин, — обратился он к бургомистру, — вам надо уйти отсюда.

— Да, — сказал бургомистр, — да… — он покачивался с носка на пятку, будто в рассеянности, не зная, что делать.

Потом Фернан обернулся ко мне и сказал:

— Если что, смерть моих людей — на вашей совести. Господин Гаев.

Мне показалось, что он проглотил непочтительное «мальчик».

Подул ветер, взъерошил мои волосы — все прочие здесь были в головных уборах. Унес последние клочья тумана.

Я знал, что внизу, под стеной, есть еще первая линия стен, чуть ниже второй, а за нею ров… Однако укреплений я не видел — угол обзора не тот.

Зато я видел три огромные башни, которые величаво возвышались на позициях Хендриксона — очевидно, подошли ночью, потому что вчера о них не говорили. Время боевых башен пока не настало: ров наступавшие еще не засыпали. Как только им это удастся, башни величаво тронутся в путь по полю, натужно скрипя всеми частями своей дьявольской конструкции. А когда их подвезут к стене, на башни взберутся охочие до славы и не боящиеся смерти рыцари — и сойдутся в рукопашной с защитниками стен.