Энтони Райан - Песнь крови

Тварь, бывшая Баркусом, уставилась на него, ошеломленная, застывшая. От ожогов валил дым, из покалеченной руки на песок текла кровь. Тварь выронила секиру, здоровая рука вскинулась к стремительно расползающемуся темному пятну на безрукавке. Тварь посмотрела на густую кровь, испачкавшую ладонь, и медленно повалилась на колени.

Ваэлин прошел мимо и выдернул из песка секиру. От прикосновения к ней его передернуло от отвращения. «Не потому ли я ее всегда терпеть не мог? Потому что ее конечной целью было вот это?»

– Молодец, брат.

Тварь, бывшая Баркусом, обнажила окровавленные зубы в ухмылке, исполненной безграничной злобы.

– Быть может, в следующий раз, когда тебе придется меня убивать, у меня будет лицо человека, которого ты любишь еще сильнее!

Топор был легок, неестественно легок и издал лишь легчайший шорох, когда Ваэлин рубанул им с размаху. Кожу и кости он рассек так же легко, как воздух. Голова того, что некогда было его братом, покатилась по песку и замерла неподвижно.

Ваэлин отшвырнул секиру и выволок Меченого из потухающих углей костра. Присыпал песком дымящиеся ожоги, порвал рубаху, чтобы зажать глубокие рубленые раны в боку. Пес скулил, вяло лизал руку Ваэлина.

– Прости меня, дурацкая собака… – он обнаружил, что в глазах мутится от слез и голос срывается от рыданий. – Прости меня…

Он похоронил их по отдельности. Почему-то так казалось правильным. Никаких слов по Баркусу он говорить не стал, зная, что брат его умер много лет назад – и, в любом случае, он теперь не был уверен, что сможет их произнести, не чувствуя себя лжецом. Когда взошло солнце, он взял секиру и пошел к морю. Начинался утренний прилив, со стороны мыса с ревом накатывали волны. Он помахал секирой и с изумлением обнаружил, что всякое отвращение к ней исчезло. Какая бы Темная скверна в ней ни таилась, она как будто развеялась со смертью человека, который ее изготовил. Железка и железка. Великолепно сделанная, сверкающая на солнце, и все-таки всего лишь железка. Ваэлин изо всех сил зашвырнул ее подальше в море и проводил ее взглядом: она несколько раз кувыркнулась в воздухе, пуская солнечные блики, и с негромким всплеском скрылась в волнах.

Он искупался в море, вернулся к своему временному лагерю, спрятал, как мог, пятна крови, вышел на дорогу и зашагал обратно к Линешу. Примерно через час он пришел в оговоренное место. В пустыне быстро становилось жарко. Он выбрал место возле дорожного столба, сел и стал ждать.

Пока он там сидел, песнь крови зазвучала снова. Теперь мелодия была новой и куда более мощной и чистой, чем прежде. Думая о том и об этом, Ваэлин обнаружил, что музыка меняется: когда он вспоминал, как скулил перед смертью Меченый, она становилась скорбной, когда заново переживал бой с тварью, бывшей Баркусом, – торжественной и величественной, а вместе с музыкой являлись образы, звуки, чувства, которые явно принадлежали не ему. И Ваэлин понял, что впервые в жизни по-настоящему овладел своей песнью. Он наконец-то научился петь.

Где-то в месте, которое не было местом, нечто вопило, умоляя о пощаде незримую руку, которая карала безграничной болью, не тревожимая ни милостью, ни злобой.

Далеко на севере, во дворце, молодая женщина составляла приветственную речь, которой ей предстояло встретить своего брата по его возвращении, тщательно продуманную речь, с умело выверенным соотношением скорби, соболезнований и преданности. Удовлетворившись написанным, она отложила перо, попросила фрейлину принести какого-то кушанья и, убедившись, что осталась одна, спрятала безупречное лицо в ладонях и разрыдалась.

На западе еще одна молодая женщина смотрела на бескрайнее море, не желая плакать. В руке она сжимала две дощечки, завернутые в шелковый платок с замысловатым узором. Под нею море билось о корпус корабля, в воздух взлетали клочья пены. У нее чесались руки выкинуть сверток за борт, в ней кипел гнев, мучительная боль, от которой никак нельзя было избавиться, внушала ей ненавистные мысли. Жажда мести была чем-то ей недоступным, она никогда прежде ее не испытывала. За спиной раздался страдальческий вопль. Она обернулась и увидела матроса: он упал с мачты и теперь катался по палубе, хватаясь за сломанную ногу, и отчаянно бранился на языке, которого она не знала.

– А ну, лежи смирно! – приказала она, подбежав к нему, и сунула дощечки вместе с платком в складки своего плаща.

На другом корабле, плывущем по другому морю, сидел молодой человек, молчаливый и неподвижный. Лицо его выглядело пустой маской. Несмотря на свою неподвижность, он внушал страх тем, кто был вокруг. Хозяин недвусмысленно предупредил: привлечь его интерес означает быструю смерть. И, хотя молодой человек был неподвижен, как статуя, шрамы на груди у него под рубашкой горели огнем, причиняя жестокую, неотступную боль.

Ваэлин сосредоточил свою песнь на одной звонкой ноте, направил ее через разделявшие их пустыни, джунгли и море: «Я отыщу тебя, брат!»

Молодой человек на миг напрягся, вызвав боязливые взгляды со стороны тех, кто его стерег, и снова застыл неподвижно, с ничего не выражающим взглядом.

Видение и песнь исчезли. Ваэлин сидел под палящим солнцем, а на востоке вставало облако пыли. Скоро сквозь пыль проглянул отряд всадников, и во главе их – высокая фигура генерального прокурора Вельсуса, который гнал во весь опор, торопясь забрать свою добычу.

Янус Аль-Ниэрен – король Королевства

Мальций Аль-Ниэрен – сын Януса, принц Королевства, наследник трона

Лирна Аль-Ниэрен – дочь Януса, принцесса Королевства

Кралик Аль-Сорна – первый меч Королевства, бывший владыка битв королевского войска

Ваэлин Аль-Сорна – сын Кралика, брат Шестого ордена

Алорнис Динал – незаконнорожденная дочь Кралика

Ванос Аль-Мирна – меч Королевства, владыка башни Северных пределов

Дарена Аль-Мирна – девочка-найденыш из лонаков, приемная дочь Ваноса

Артис Аль-Сендаль – первый министр совета Единых

Норта Аль-Сендаль – брат Шестого ордена, сын Артиса, товарищ Ваэлина

Лакриль Аль-Гестиан – лорд-маршал двадцать седьмого королевского конного полка, позднее владыка битв королевского войска

Линден Аль-Гестиан – лорд-маршал тридцать пятого королевского пехотного полка, сын Лакриля, друг Ваэлина