Мария Чурсина - Императрица и ветер

И он поднялся со своего места. А ей очень хотелось отвернуться и поискать в толпе перед помостом Луксора. А вдруг Шредер не сможет пробраться в Храм? А вдруг с Луксором что-то случилось? Она не слышит, не слышит его магического шёпота в своём сознании. Маша велела себе успокоиться.

Она шагнула к Эрвину, словно чтобы разглядеть его получше. Но солнце, проклятое солнце, которое пряталось за тучами всё утро, а теперь вдруг выбралось, специально, чтобы заставить лже-Руану досадливо кривиться.

- Подойди ко мне, маг, - её голос сбился до змеиного шипения. - Ты похож на него, очень похож...

В воздухе, в полуметре от её плеча, оцепенела пущенная огненная стрела. Маша не вздрогнула, даже не обернулась - просто не успела испугаться. Кто-то в толпе ахнул.

А она теперь знает, что Луксор здесь, с ней. Сколько же ещё они смогут испытывать терпение Ордена?

Недолго.

- Это не Руана, это чокнутая девчонка! Убрать её.

Маша понимала, что против вооружённых магов войны долго не продержится. На её стороне был только наведённый ужас - ах, спасибо, бабушка, что на излёте своей жизни ты жестоко казнила предателей, а не вязала безразмерные шарфы - и совсем не бесконечная магия Луксора. Что ей нужно уходить, несмотря на то, что сигнал из Храма ещё не получен, и где носит Шредера!

Резкий разворот - и она уже лицом к троим стражникам с огненными мечами наголо.

- Стоять, псы, или разделите участь предателей.

- Убрать её! - рычит вышедший из себя Орден. Императору не пристало самому пачкать руки о сумасшедшую, но всё же, неужели ей сегодня предстоит честь сразиться с самым сильным магом?

- Что же, попробуйте это сделать, - она театрально поводит рукой, и Луксор опять успевает вовремя: двое из троих летят с помоста, встретив силу хаоса.

"Маша, уходим", - голос Луксора в её сознании продёрнут паникой. - "Он давно должен быть там, его всё нет".

Со Шредером что-то случилось, но невозможно представить его побеждённым, он так уверенно расписывал все прелести это плана. Маша прыгнула с помоста, и толпа расступилась перед ней.

- Куда ты так быстро? - она видела на круглых камнях его тень: Орден подошёл совсем близко к краю помоста.

Её горло сжало обручем - и его тень отразила взмах рукой, не так изысканно-неторопливо, как Руана в исполнении Маши, а резко, рвано, выдавая, что, несмотря на скучающий тон, он нервничает. Его выводит из себя, доводит до дрожи в руках возродившаяся императрица, даже если она не Руана.

- Убирайся в нижний мир, сумасшедшая.

Невидимый обруч на шее сжимался сильнее, и Маша царапала камни, которыми была выложена площадь, но они оказались такие гладкие, там было не за что уцепиться. Тут обруч стал слабнуть.

И сжимался снова.

- Луксор...

Кто-то боролся за её жизнь, не давая Ордену довести дело до конца. Вот бы подняться с колен. Но ногти скребутся по гладким белым камням. И по камням гремят уверенные шаги.

- Отпусти её, - пришелец остановился совсем рядом, справа от Маши, словно раздумывая, потом сделал ещё шаг вперёд, разделяя их с Орденом.

Обруч отпустил, и Маша зашлась в кашле - императрица на коленях перед толпой. Она поднялась на дрожащих ногах.

- Кто явился, - голос Ордена едва слышен, и сначала ей кажется, что это вовсе не его голос - наваждение. Что его вовсе не Шредер стоит между Орденом и ею, что перед глазами мелькают кадры фильма - страшного, ненастоящего. - Истемир. Добро пожаловать, сынок.

Он выговорил последнее слово как ругательство, которое запрещено произносить при дамах - Маша, конечно, не в счёт.

- Кого ты защищаешь сейчас, иуда?

- Свою сестру. Единственного человека, который не плевался презрительно при каждой встрече, - его голос изобразил улыбку. - Извини, мага.

Орден рассмеялся - сделал вид, что ему очень весело и радостно видеть на площади казни почти всю свою семью, да ещё и фантом погибшей тётушки в придачу.

- Ты был отлучён от престола, бастард, а теперь пришёл убивать за это отца?

- А был ли он у меня, этот отец? - дёрнул плечами Шредер. И достал из ножен меч.

Только сейчас Маша увидела, как они похожи - отец и сын, как одинаково кривятся с жестокой, закостеневшей усмешке их губы, как похоже звучит голос - насмешливо и устало.

- Уходи, - совсем тихо сказал ей Шредер, совсем по-другому, без насмешки. Обычным голосом, которым произносил когда-то ночью слова признания. - Бери своих магов и уходи. Вход в Храм запечатан. Ты мне ничем не поможешь.

Она не стала противоречить, ведь абсолютно ясно, что Шредеру она ничем не поможет, а только превратиться в его слабое место - пытаясь защитить её, он может пропустить удар. Её магия не возвращалась, даже тошнотворное чувство предстоящей опасности, которое гналось за ней по пятам по всему междумирью.

И её больше не боялись - это Маша поняла по тому, с какой озлобленностью схватили её за локти сзади.

- Это не Руана, у неё даже магии нет!

Маша отчаянно дёрнулась, на секунду увидела своего противника, мага в мантии демонолога. Потом ей пришлось приложить много усилий, чтобы удержаться на ногах. Её чёрные одежды, наспех скроенные и наспех сшитые, треснули под руками кинувшейся к лже-Руане толпы. Легче было закрыть глаза, потому что вырваться или просто сделать так, чтобы не ныли выворачиваемые суставы, она не могла. Маша повисла на его руках, потому что стало уже всё равно: вдруг она осознала, что не бьётся больно сердце, что не темнеет от ненависти перед глазами, а значит она всё-таки победит.

"Ты ищешь смерти или думаешь победить Ордена?" - сказал Шредер давным-давно. В прошлом мире.

"Разве это не одно и то же?" - дёрнула плечами тогда Маша.

Он усмехался так, как будто уже знал, что её схватит разъярённая толпа, а он будет стоять перед Орденом, не имея ни единого шанса на победу. И она понимала его. Потому что сама бы поступила точно так же. Пришла бы и встала перед его лицом, зная, что всё равно не выиграет этот бой с собственной памятью. Императрица, ты же хотела смерти?

- Нет, - сказала Маша и тут же закричала: - Нет! Орден, оставь его в покое. Я пришла за тобой.

Шредер обернулся на неё, а Орден по-прежнему стоял на краю помоста, сложив на груди руки, и свет солнца не давал всмотреться в его глаза. Маша опешила от застывшего, каменного выражения лиц обоих - слишком похожих, слишком красивых в этой иллюзии противостояния.

- Значит, ты будешь смотреть на это, - спокойно откликнулся Орден.

Он не сомневался в своей победе, он уже уничтожил почти все препятствия на пути к желанной власти. Что стоит убить ещё пару путающихся под ногами людишек. Маша видела, как сверкают на его пальцах камни в перстнях, когда он показательным жестом остановил стражников, ринувшихся было защитить императора.