Охотник за нечистью и Похититель Душ (СИ) - Видана Анастасия

— Батюшки! — Войдя, хозяин таверны зажег масляный светильничек, и Герта уставилась на шрамы Венельда. — И впрямь Охотник… Да не тот ли самый?

— Не тот, — буркнул Гурт.

Женщина замахала руками:

— А по мне так хоть бы и тот. Я никому, никому!.. Только бы помог!

— Тварь какая завелась? — поднял бровь Венельд. Герта посмотрела ему прямо в глаза — взгляд у неё был отчаянный:

— Тварь не тварь, да только девушки у нас пропадают. Доченька моя старшая… — Голос подвёл её, и она замолчала, прикрыв лицо огрубевшей натруженной ладонью.

— Гурт говорил, наёмники озоруют, — Венельд опустился на пол, обнял крепкими руками колени, оперся на них подбородком. Герта кивнула. Парню стало жаль её, но что он мог поделать? — Я на людей не охочусь.

— Да разве же это люди?! — заголосила Герта. — Они же… они… хуже монстров! — силы оставили её, и она беззвучно заплакала, принялась утирать покатившиеся по щекам слёзы.

— Ну, будет, будет, — неловко пробормотал Гурт. Женские слёзы его пугали — даром что отец троих дочерей! — Пóлно!

— Нелюди они! — выкрикнула вдруг Герта так, что оба мужчины вздрогнули и уставились на неё, а сидящий под потолком Дарвел захлопал крыльями. — Как есть нелюди! За всех не поручусь, но с главарём их точно что-то нечисто…

Хм, а вот это уже интересно. Венельд потëр шею: — А поточнее?

— Видела ведь я его — видела и запомнила. С Леей моей он разговаривал.

— Ну, так и я их видел, — проворчал Гурт. Он стоял, по обыкновению привалившись плечом к косяку и скрестив на груди могучие руки. — Что с того-то? За руку их никто не поймал — а что люди пропадают, так может и не при чём они…

— Они это! — Герта потрясла в воздухе судорожно стиснутыми кулаками. — Как есть они, некому больше! Да и главарь у них странный. Будто… будто себе не принадлежит, что ли. Уж не знаю, как лучше сказать!

Венельд подался вперёд, взгляд зеленых глаз стал цепким, как у хищника на охоте: — Расскажи о его беседе с Леей. О чем они говорили? Как он себя вёл? Не была ли она напугана?

Ободренная его заинтересованностью Герта закивала головой: — То-то и странно…Не боялась она его, слышите, не боялась! Говорила, как с равным, смеялась даже. Она у меня девушка серьёзная, не подумайте: с кем попало бесед не ведёт, первому встречному не улыбается. Он про бронника спрашивал: есть ли в Талсбурге да хорош ли. А потом как подменили его! Лицо задергалось, глаза сузились, перекосился весь — Лея аж отпрянула. Буркнул на прощанье чего-то, коня пришпорил да и был таков. Тем же вечером они из города прочь подались; а и доченьку мою с той поры никто не видел, — Герта всхлипнула и перевела дух, жалобно глядя на Венельда.

— Странно, — пробормотал тот. — На оборотня не похоже, как будто… Если же под чужой волей он, так хозяин рядом находиться должен, иначе никак. Одно дело, волю поработить да четкий приказ отдать: похищать девушек таких-то, таких-то, привозить туда-то; но по ходу дела влиять… Я с таким не сталкивался.

— Воооот! — в отчаянном взгляде Герты затеплилась надежда. — Может, и впрямь нечисть какая? Взялся бы, а?

— Когда они в последний раз приезжали?

— Так дней пять тому, — заторопилась Герта. — Не должны далеко уйти. Там у них один захворал, совсем плох был, в седле не держался. Куда они с ним! Останавливаются небось, отдыхают, за раненым ходят.

— Или бросили его у болот помирать, чтоб не задерживал, — буркнул Гурт. Герта ахнула:

— Чай, не звери же…

— Ну, коли делом таким промышляют, что с них возьмешь? Одно слово, наемники.

Венельд едва заметно усмехнулся:

— А как насчет меня? Выяснил что-нибудь?

Гурт нахмурился, глянул на Герту. Та отвела глаза, будто не слушает.

— Странное дело, парень. Темное. Никто ничего не знает — или говорить не хочет. Кому ты понадобился, для чего — про то мне неведомо. Я ведь к самому Кейрану сегодня ходил. А, ты ж не знаешь! Из этих он, которые тебя… ищут, что ли. Ждет, значит: ежели ты объявишься, так нам наказ — сразу к нему. Ну, я и пошел. Таверна, говорю, у меня придорожная. Расскажите уж, как да чего, ежели Охотник-то этот явится, как есть меня не минует. Чем опасен, говорю, за что ищут да кто…

— А он? — хором спросили Венельд и забывшаяся Герта.

— Не твоего, говорит, ума дело. Одно, говорит, запомни — живым он нужен. Вот и весь сказ.

— Негусто, — подытожил Венельд. Гурт вздохнул, развел ручищами — не обессудь, мол. Герта кашлянула, напоминая о себе:

— Так что с Леей-то, а? Возьмешься?

— А может и правда — берись, парень? — неожиданно поддержал ее Гурт. — Тебе отсюда всяко уходить нужно. Наемники те на север пошли, поселений в той стороне нет, насколько я знаю, значит, тебя там не ищут. А там, глядишь, и прояснится чего…

— Я заплачу! — тут же подключилась Герта. — Ты не думай, не за так прошу.

— Заплатим, заплатим, — отмахнулся от нее Гурт. — Ну так что? Берешься или как?

— Вельду-то — они все же?

Хозяин таверны насупил брови, засопел сердито:

— Далась тебе та Вельда! Они, они. Дело там тоже странное: она с ними, вроде, добром уехала. Замуж, говорит, позвал один. Вот вроде не дура девка, а смотри-ка…

Венельд задумчиво потер рубцы на шее:

— Делааа… Ладно! Самому любопытно стало, что за наемники такие да откуда взялись. Лошадь дашь?

— У меня возьми! — ухватила его за руку Герта. — Мужа, покойничка, конь. Ох, и хорош!

— Ну, так и порешим, — Гурт огладил бороду. — В путь когда?

— Да прямо сейчас и поеду, чего тянуть. Тихо, темно, поздно, добрые люди спать ложатся. Самое мое время.

— Ты обожди чуток, — заглянула ему в глаза Герта. — Первой пойду. Дочку домой отведу, расскажу, что завралась совсем Пенни — нету тут никого. А ты немного погодя ступай — да заверни в крайний дом, что у мельницы. Мельницу-то знаешь? — Венельд кивнул. — Ну вот. Коня выводи да езжай. Я, ежели кто спросит, скажу, убежал, мол. — Герта вдруг шагнула вперед, обняла парня, прижалась щекой. — Сыночек! Всем богам за тебя молиться стану! — Охотник замер. Заметив его растерянность, Гурт отстранил расчувствовавшуюся женщину, подтолкнул к выходу:

— Иди уже, нечего тут! Он свое дело знает, коли сказал — значит, отыщет.

— Ну, так я тебя жду? — обернулась она в дверях. Венельд кивнул. Накинув капюшон на темные, изрядно побитые сединой волосы, Герта шагнула в ночь и пропала.

— Ладно, парень, — хлопнул Охотника по плечу Гурт. — Ты уж узнай, как там да что, а я пока тут… разберусь понемногу. Удачи тебе!

Венельд кивнул — он не любил прощаться. Мысли его занимал таинственный главарь наемников. Надо бы и впрямь выяснить, кто таков. Да и оплата лишней не будет. В общем, пока все неплохо складывается, а там поглядим…

Дарвел слетел с потолочной балки, опустился на подставленную руку, заглянул в лицо.

— Ну что, друг, — сказал ему Венельд, — дело у нас. Собираться надо.

Сокол переступил когтистыми лапами, вытянул шею.

— Ну, вот и порешили, — усмехнулся Венельд…

Наёмники — кто бы они ни были: люди ли, монстры ли, — ехали, не таясь и наследили изрядно. Венельду не составило труда напасть на их след. Он двигался за ними вот уже четверо суток и полагал, что вот-вот нагонит. Они не спешили: может и впрямь боялись растрясти раненого, а может, не опасались погони. Венельд склонялся ко второму. Ну не выходило у него думать о них, как об обычных людях, и всё тут! Да и слова Герты не шли из головы. "Будто себе не принадлежит"…

По здравом размышлении Охотник решил было, что никакая это не зацепка, и клеймить главаря наемников монстром они поспешили. Мало ли, от чего человек в лице переменился! Старая рана заныла, к примеру… Может такое быть? Может — Венельд по себе знал. Однако чутье подсказывало — дело нечисто.

Оставив позади Талсбург, он направил коня на север. Дарвел поначалу сидел на плече, потом ему надоело, и он взмыл в небо. Поднимая глаза, Венельд видел в ослепительной синеве маленькую темную точку, и на душе становилось теплее.