Глен Кук - Песнь крови

Выскочил из укрытия посмотреть, куда направились. Зря выскочил — на борту остался охранник. Завидев чужака, тот раскрыл рот, но закричать не успел. Ездок подхватил ломаный лежень и запустил точно охраннику в лоб. Лежень впечатался с хряском, и охранник рухнул, уставившись бессмысленно в небо.

Ездок прокрался к планширу, выглянул. Поразительно — случившегося никто не заметил, хотя в обеих лодках гребцы сидели лицом к судну. Ездок перебрался к противоположному планширу, выждал, затем, осмотревшись, выбрался на пристань. Стайка беспризорников, глазевших на все и вся в гавани, замахала приветливо и просительно — но разбежалась, когда оскалился свирепо.

Затрусив сквозь вонь и грязь Дубильного ряда, Ездок направился к Королевскому мосту в миле вверх по реке. Через полчаса уже наблюдал из укрытия на восточном берегу, как команда Шай Хи выгружает пленников и готовит лодки к экстренному отплытию в случае нужды. Лодки эти снова оставили под присмотром единственного часового.

Как только команда скрылась из виду, Ездок за пару минут уложил и связал охранника, а лодки пустил вниз по течению. Затем последовал за командой. Догнал их как раз, когда заходили на склад.

Потянулся к Сети, пошарил колдовским чутьем, отыскивая Шай Хи, но на складе его не обнаружил. Зато обнаружил кое-кого, настроенного весьма недружелюбно к восточным гостям.

Вспыхнула драка — краткая, яростная. Гости с востока попали в засаду и сопротивлялись недолго. Выяснять в чем дело Ездок не стал. Решил: мудрее выждать поодаль, незамеченным.

К дверям подкатила повозка. В нее быстро и умело загрузили связанных людей Шай Хи, прикрыли парусиной, и повозка уехала. Неплохая работа — ни лишней суеты, ни шума. Ездок без труда распознал устроивших засаду: воздушные десантники, лучшие солдаты Шасессеры, переодетые в штатское.

Отлично! Остается лишь дождаться Шай Хи, спешащего к своим людям в безопасное — как он считает — укрытие. Несомненно, пока занимался Головой Савана, в городе без дела не сидели. Хоть и без шефа, подручные выдержали удар и выступили в ответ — да так, что Шай Хи побежал. Правда, с этим дьяволом всегда держи ухо востро — побежать-то он побежит, но через час окажется за спиной.

Так вышло и сейчас.

Десантники ввязались в бой, но лишь секунд на пятнадцать. Затем из окон склада вырвался ослепительный свет — и все стихло.

Ездок по-прежнему наблюдал через Сеть.

Шай Хи сильным заклятием обездвижил и оглушил десантников, но прикончить не успел — в склад ворвались Чаз с Тяпом, бес, генерал и Святоша. Тут-то колдуну пришлось туго. Чаз с Прокопием едва не вышибли из него дух. А бес, пользуясь замешательством, быстренько сунул Карацину в темный угол, а сам принял ее обличье.

Тут в неразбериху вмешался Ездок, стерший ошеломившее десантников заклятие. Те очнулись, заревели и бросились в драку. Не то чтобы это испугало Шай Хи — он бы мог с легкостью справиться и с десантниками, и с людьми Ездока, но ощущение владеющего магией, могучего врага поблизости его смутило. Он решил отступить. Схватил за руку беса, превратившегося в Карацину, и был таков.

Ездок же тронул через Сеть оставшихся на складе — проверил, все ли в сознании и способны двигаться. Затем снова замер, выжидая.

Колдун выскочил из склада, пробежал с полсотни ярдов, обернулся и швырнул страшной силы заклятие, раздробившее фундамент. Вся ближняя стена рухнула, а Шай Хи спокойно направился к реке.

Обвал должен был погубить всех, но Ездок вмешался снова. Потянулся через Сеть и заклинил двери внутри склада. Погнавшимся за колдуном пришлось, чертыхаясь, нестись к задней двери — и тем самым уйти от обвала.

Затем Ездок затрусил по параллельной улочке к реке. Несомненно, Шай Хи направлялся к поджидавшим лодкам. Наверняка заранее договорился, выбрал место поудобнее и теперь спокойно шел к нему.

Ездок был уже ярдах в двадцати от связанного охранника лодок, когда показался раздосадованный, поминутно оглядывающийся колдун — десантники нагоняли. Выругался вполголоса, найдя вместо лодок лишь их бесчувственного охранника. Выпустил руку Карацины, пальцы замелькали, сплетая колдовство, и веревки спали с часового, но в чувство он не пришел.

Тогда Шай Хи повернулся к преследователям — и будто вырос, раздался, налился силой. От него повеяло ужасом. Поднял руку — и в ладони засветилось бирюзовое пламя.

Преследователи подбежали уже ярдов на тридцать. Завидев пламя, остановились разом, будто ребятишки от учительского окрика, и бросились врассыпную. Бирюзовое пламя полетело к ним, окутанное дымкой, шипящее, прочертило огненную дугу, разодрало Сеть — Ездок вздрогнул, ощутив ее рану почти как свою. Наверняка колдун или считал его мертвым, или не видел больше нужды прятаться.

Шар бирюзового пламени ударил в мостовую, взорвался, сотрясши дома на полмили вокруг. Брызнули обломки, врезаясь с грохотом в стены, разлетаясь на части, врезаясь снова, пробивая дыры, рассыпаясь смертоносным дождем.

Чем меньше обломок, тем быстрее и опаснее — но и рассеивается скорее. Мельчайшие осколки превращались в туман всего за пару секунд.

Пока бушевало пламя, Шай Хи подхватил бесчувственного охранника под одну руку, Карацину — под другую, с легкостью поднял и помчался к реке — каждый шаг длиннее предыдущего. Вода его не остановила. Брызги летели из-под ног, словно кувалдой по реке лупил. Несся, будто пущенный плоско камень, только прыгал с каждым разом все дальше. Последний шаг, унесший на Хеншельсайд, был ярдов пятидесяти длиною. Направлялся он к посудине контрабандистов — и тем поверг Ездока в сомнения морального свойства. Оставшийся на судне бесчувственный охранник мог испортить все дело, если бы очнулся и рассказал. А Шай Хи и без того уже должен был заподозрить худшее, обнаружив пути отхода перекрытыми и засады на каждом шагу.

Ездок перебрал варианты. Почти все предполагали столько магии, что Шай Хи и без рассказов все поймет и распознает. По сути, выбор оставался простой: либо спугнуть Шай Хи, либо незаметной магией навсегда заткнуть охраннику рот.

Да и по правде, нет никакого выбора. Шай Хи — угроза миллионам, ядовитая тварь, желающая подчинять себе и уничтожать. Нельзя позволить ему уйти. Жизнь его слуги — не цена… Но хоть оправдывайся тысячу раз, легче на душе не станет.

Решившись, Ездок потянулся к Сети. Когда Шай Хи запрыгнул на борт посудины, разорвал сосудик в мозгу охранника — как раз под синяком от лежня.

Вспрыгнувший на борт Шай Хи сразу увидел — часовой мертв. Чертыхнулся, выпустил ношу — и принялся швырять бирюзовое пламя на восточный берег.