Маргит Сандему - Призрачный замок

В первом стояло: «Твой навеки Арне».

Сесилия просто сказала:

— Арне.

Хозяин тут же отозвался:

— Я его знаю. Он был в таверне в понедельник.

— Следующий, — поторопил фогд.

— Х.К.

— Клинген, он уже давненько не появлялся.

Постепенно они смогли выяснить всех авторов писем, хотя во многих стояли лишь инициалы. Всех, за исключением одного, но его имя вряд ли имело значение, поскольку он не был убийцей.

— Ну что ж, — обратился к хозяину таверны Александр, — теперь надо припомнить, кого мы не назвали. Вы можете это сделать?

— Ну… Наверное, это все… И господин Танкред, само собой.

— Это письмо у меня, — решительно заявил Александр.

— А мы можем взглянуть на него? — попросил фогд. — Пока лишь снаружи, не читая. — Александр вынул письмо из кармана и показал фогду.

— Да, оно старое, и тут стоит имя Ханса Барта. Спасибо.

— Господи, я же совсем забыл, — воскликнул хозяин. — Есть еще один человек, но я не видел его сегодня. Пойду спрошу на кухне, может, он и был сегодня вечером…

Через некоторое время он вернулся:

— Да, моя жена говорит, что видела его. Он пришел сразу после того, как господин Танкред уехал.

— Его имя?

Хозяин прошептал имя на ухо фогд, и тот подскочил на стуле:

— Не может быть! Ну что ж, мне все понятно. Спасибо, вы можете вернуться домой, маркграф и маркграфиня!

— А письма?

— Их можно сжечь. Я порядочный человек!

— Спасибо, господин фогд, — сказала Сесилия. — Но если бы вы были столь любезны позволить мне отослать их авторам или хотя бы позволить написать, что письма сожжены, то я была бы вам очень признательна… если бы хозяин дал нам их адреса…

— Может, так и сделать, — задумчиво произнес фогд и посмотрел на письма жадным взглядом. Ему, конечно, очень хотелось прочитать эти письма, но в присутствии четы Паладинов он не смел этого сделать.

— Я отправляюсь на поиски убийцы. Этого человека уже не раз подозревали в совершении преступлений, — сказал фогд на прощание.

— Благодарим вас за вашу проницательность и благородство, — любезно попрощалась с фогдом Сесилия. — Не каждый день приходится сталкиваться с людьми, обладающими подобным чувством такта и справедливости! Мы вам очень признательны. Спасибо!

Джессика так сильно дрожала, когда они вышли во двор, что Александру пришлось помочь ей взобраться на лошадь. Внезапно девушка разрыдалась.

— Мы прекрасно тебя понимаем, — сказал Александр. — И сами так же себя чувствуем. Завтра утром я отравлюсь в Копенгаген и все расскажу Танкреду. Он теперь свободен. Я сам хочу объяснить ему историю моего знакомства с Хансом Бартом и ваши заслуги, девочки, сегодня вечером.

— Ну, ну, — улыбнулась Сесилия, — давно меня никто не называл «девочкой». Но сегодня героиней была Джессика. Она все замечательно придумала!

— Если кого-то любишь по-настоящему, то готов ради него на все!

— Да! — согласилась Сесилия и с улыбкой посмотрела на своего мужа.

— Фогд обещал навестить квартиру Ханса Барта и посмотреть, не найдется ли и там еще чего-нибудь, — продолжил Александр. — Может быть, нам удастся вернуть Танкреду хотя бы часть денег. И уж, во всяком случае, ценные вещи, которое он передал мерзавцу.

Он что-то шепнул Сесилии, и та сказала:

— Поехали, девочка!

Когда они уехали вперед, мать Танкреда объяснила:

— Александр не очень хорошо себя чувствует. Этот кровавый труп и все ужасные воспоминания о прошлом… он вскоре нас догонит!

Так, значит, это правда, с содроганием подумала Джессика.

Но постепенно все ужасные мысли покинули ее. Она была совершенно счастлива. Она помогла спасти Танкреда! И обрела силу! Она, несчастная и забитая, никому ненужная, боролась, как львица, за своего возлюбленного!

Когда опасность миновала, Танкред вновь стал самим собой — веселым и живым. Никто никогда так и не узнал, о чем Александр говорил со своим сыном, но их отношения стали после этого случая еще более доверительными. Сесилия от счастья чуть не плакала.

Танкред постоянно надоедал родителям разговорами о свадьбе и страшно торопил их. Ему никогда бы и в голову не пришло дотронуться до Джессики до свадьбы. Так что самой Джессике оставалось только с нетерпением ждать Великого События.

Сесилия же хотела пригласить на свадьбу всех своих родственников и близких, так что приготовления заняли довольно долгое время. Настал ее час! Свадьба Габриэллы и Калеба была, по их собственному желанию, очень скромной, и сейчас Сесилия хотела восполнить это упущение.

Габриэлла и Калеб приехали в Данию вместе со своей маленькой приемной дочерью Эли. Сесилия была очень рада увидеть свою дочь такой счастливой. А Танкреду пришлось признать, что Калеб вовсе и не так уж глуп.

На свадьбу приехали и Таральд с Ирьей и Маттиасом. И бабушка Лив, и ее брат Аре, и вся семья Аре — сын Бранд со своей женой Матильдой и их взрослый сын Андреас.

Семья была в полной сборе.

Кроме одного единственного члена.

Пропавшего сына Тарье Микаела.

Со стороны Александра приехала его единственная сестра Урсула.

Джессика пыталась разыскать Стеллу Хольценштерн, но ее поиски не увенчались успехом. Ей сказали, что Стелла в Нидерландах, откуда пришло ее письмо к управляющему с требованием немедленно выслать денег. Джессика вздохнула с облегчением: хотя Стелла и была ее дальней родственницей, у них никогда не было ничего общего. В присутствии этой восковой куклы Джессика всегда чувствовала себя неуютно.

Все пребывали в приподнятом настроении.

Урсула целый вечер проговорила о совершенно изумительном молодом, добром и интеллигентном аристократе из Норвегии, и когда до нее наконец дошло, что это Калеб, «горнорабочий», как она привыкла называть его, то несчастная тетушка Танкреда на секунду потеряла дар речи. А это было не так-то и легко! Но у нее хватило, к чести этой благородной дамы, мужества признать свое поражение и заключить Калеба в свои костлявые объятия.

Свадьба удалась. На торжество были приглашены многие именитые особы и все друзья-офицеры Танкреда и некоторые из друзей Александра.

— Джессика, — прошептал своей молодой жене Танкред, — я хочу отправиться спать. А ты? — поддразнил он.

— Да. С удовольствием.

Сесилия с Александром решили отказаться от всех глупых обрядов, с которыми новобрачных обычно провожали в постель, — раздевания невесты подружками и облачения ее в красивую ночную сорочку, посещения молодых в спальне гостями, пожелания им счастья и разных штучек. В своей спальне их дети должны быть предоставлены самим себе. Так что никто ничего не сказал, когда молодые поднялись из-за стола.