Пылающий храм (СИ) - Танго Аргентина

— Что у вас здесь?

— Отец Грейс, — отозвался консультант. — Все, что удалось собрать.

— Отлично, — мрачно буркнул комиссар, в красках представив передачу останков безутешным родственникам. — Ну и зачем вы пытались вчера отравить нас трупными парами? Что это вообще за хрень на столе?

— Микроскоп.

— Ваш?

— Мой.

— И зачем он здесь?

— Я изучаю кости, — консультант убрал пинцетом какую–то мелкую косточку, которая лежала под микроскопом. — К счастью, я начал изучение снизу вверх, от стоп к черепу. Смотрите, — он сунул комиссару кость вместе с лупой.

— Царапина, — сказал Натан после долгого изучения.

— Не только здесь. Это бедренная кость, и царапина на ней находится… — Лонгсдейл замолк, в сомнении глядя на собеседника. Комиссар его сомнения понял и разделил:

— Короче и попроще.

— Этот край кости — часть колена. Смотрите дальше — на большеберцовой кости, так же в районе коленного сустава, эта царапина продолжается. И на внутренней стороне надколенника такой же след.

— То есть мы сейчас глядим на колено жертвы?

— На левое колено. Но на правом — то же самое. На левом колене порезы глубже, зато на правой большеберцовой кости есть царапина ниже, вот здесь.

— Гммм, — глубокомысленно отозвался комиссар. — Вы утверждаете, что кто–то перерезал нашему патеру поджилки?

— Да.

— Но зачем?

— Во–первых, чтобы обездвижить жертву. При разрезании подколенного сухожилия нога складывается, и человек лишается возможности ходить. А во–вторых…

— Во–вторых, лужа крови, — угрюмо сказал Бреннон. — Можете с уверенностью сказать, что священник истек кровью?

— Это вероятно. На костях есть следы ушибов, но других царапин или порезов я пока не нашел. Травмы головы отсутствуют.

— Где еще ушибы?

— Здесь, — консультант провел пальцем вдоль левой руки и ребер. — Видимо, первым подрезали левое колено, и отец Грейс упал на левую сторону, ушиб руку и ребра сильнее, чем справа.

— Хм. Странно. Как он мог подпустить человека с ножом настолько близко? Как это вообще получилось? Убийца подполз к нему сзади на коленях?

Лонгсдейл потер подбородок, не сводя глаз с останков.

— Я сделал гипсовые слепки с царапин. Они еще не готовы, но, мне кажется, мы имеем дело с длинным обоюдоострым клинком. Удар нанесен сзади, слева направо, судя по царапине на правой большеберцовой кости — несколько под углом, сверху вниз.

— Жертва могла этого не заметить?

Консультант пожал плечами.

— Ну как вы себе это представляете? — настаивал комиссар. — Вот наш патер. Вот убийца разрезает ему поджилки. И патер не замечает человека с длинным ножом? Судя по положению тела, он умер в проходе между скамьями, который просматривается весь целиком. Кстати, насколько далеко он смог бы уползти с такими ранами?

— Смотря откуда считать.

— Ну сколько он мог прожить?

— Минут пять–семь. Под коленом проходят и вены, и артерии. А если он полз, то потеря крови была еще быстрее.

Бреннон поскреб бородку.

— То есть маловероятно, что его убили вне церкви.

— Да. Только если убийца сам принес туда труп, но тогда на снегу вокруг осталось бы много крови.

— Значит, все–таки в церкви. Но все равно — как можно не заметить в пустом храме подкрадывающегося к тебе человека? Да там эхо шагов разносится в каждый угол!

Лонгсдейл вернулся к микроскопу и принялся разбирать его.

— Не могу вам сказать. Может, отец Грейс был погружен в молитву.

— Тогда он бы стоял на коленях, и добраться до его поджилок было бы трудно.

— Ну, он мог молиться и стоя, — Лонгсдейл нахмурился. — Кстати, что там с теми костями?

— Пока еще собирают. Кеннеди сказал, что попросит консультации у коллег из университета. Он уверен, что эти кости оказались в храме задолго до пожара. А вы?

— Я?

— Вы так настаивали, чтобы в церковь никто не входил. Вы уже передумали?

— Нет, — недовольно процедил консультант, — но церковь нужно изучить, а все останки — извлечь. Поэтому придется рискнуть. Но пообещайте мне, что любой странный случай, любое исчезновение — человека или предмета, хотя бы одна капля пролитой в храме крови — и вы тут же уберете оттуда всех людей.

— Ладно, хорошо, — удивленно пробормотал комиссар. — Капля крови? Вы серьезно?

— Нет, я шучу! — внезапно рявкнул Лонгсдейл. Бреннон дернулся и ровно на миг снова увидел того, другого человека. Ему хватило этого мига, чтобы взглянуть в горящие от ярости глаза; консультант моргнул и невозмутимо сказал: — Это не повод для шуток, вам не кажется?

— Эээ… — тупо протянул комиссар и осел на стул, как куль с тряпьем. Пес смотрел на него исподлобья долгим, внимательным, совершенно осмысленным взглядом.

31 декабря

Маргарет Шеридан была любопытна, как кошка. За семнадцать лет матушка, нянюшки, гувернантки и компаньонки так и не смогли искоренить этот порок, хотя хором твердили, что для юной леди подобное любопытство просто неприлично. Больше всего мисс Шеридан жалела, что проспала весь пожар, а ведь из окон ее комнаты был бы такой вид! Два дня девушка терзалась неудовлетворенной жаждой знаний, пока наконец не изобрела подходящий предлог, чтобы оказаться около церкви Святой Елены. Конечно, ее компаньонке, мисс Тэй, не очень понравилось, что к Новому году надо покупать гирлянды рядом с «таким ужасным местом!». Но Маргарет отлично знала, что мисс Тэй ни за что не упустит возможности собрать как можно больше свеженьких сплетен о пожаре.

Отделавшись от компаньонки около лавки с гирляндами, Маргарет заспешила к мосту. Небольшой и не слишком широкий, он был переброшен через узкий канал, который отделял квартал, где стояла сгоревшая церковь, от соседнего. На мосту толпились люди, и Маргарет принялась работать локтями, чтобы пробраться поближе к интересному.

— Что там? — жадно спросила она у какой–то старушки.

— А Бог его знает, деточка. Туда никого не пускают, только все что–то выносят и выносят, в холстину замотанное. Ничего не видать.

— Выносят? — удивленно переспросила девушка. Но что можно выносить из сгоревшего храма? Разве что…

— Там кто–то погиб?

— Говорят, отец Грейс, тамошний священник. Не успел выбежать, бедолага.

Маргарет встала на цыпочки. На миг перед ней мелькнули почерневшие стены с зияющими проемами окон, полицейские, которые что–то раскладывали по носилкам, прикрывая это холстами, — и мистер Кеннеди. Затем все загородила чья–то спина. Маргарет недовольно зашипела, кое–как протолкалась мимо высокого джентльмена, мстительно ткнув его локотком, и перегнулась через перила. Мистер Кеннеди уже говорил с каким–то сухопарым высоким старичком; потом оба присели на корточки около носилок, мистер Кеннеди приподнял холстину, старичок достал лупу из кармана и поднырнул под ткань.

— Что же там? — прошептала девушка.

— Никто не знает, мисси, — заметил веснушчатый парень рядом. — Тут такое было, что теперь уж ничего неудивительного…

— Что было? Там был кто–то еще, кроме отца Грейса?

— Кто–то еще — это точно, — пробормотал высокий джентльмен.

— Уж этого не знаю, — отвечал парень. — Но полыхало — жуть! Окна вышибло, огонь, значит, из них полез и крышу запалил! Видок был — ну чисто пальцы в кулак сжимают. Она возьми и рухни… Огонь аж столбом встал!

Маргарет поднялась на парапет у перил и стала по нему продвигаться вперед. Она добралась до конца моста и осторожно сошла на тротуар, покрытый скользкой кашей из снега и грязи, которую намесили многочисленные зеваки.

Стены церкви были густо покрыты сажей и копотью, портал выгорел дочерна; у ступенек Маргарет увидела дверные створки. Крыши пары колоколен тоже обвалились, и колоколов не было видно — наверное, рухнули вниз. Со своего места мисс Шеридан заметила остатки кровли — часть ее уцелела над алтарем, но крест оплавился, как свеча.

Подъехала телега, и полицейские принялись осторожно укладывать на нее носилки. Мистер Кеннеди и его пожилой друг пошли к экипажу, что–то обсуждая.