Мария Семёнова - Бусый Волк. Берестяная книга

Бусый тихо повторил, ужасаясь:

— Это Мавут?..

Ему никто не ответил. Когда ветер-лесобой раскачивает красный бор и огромные деревья бьются одно о другое, кто же обратит внимание на малый грибочек под корнями у великанов.

Изверг хрипло спросил:

— Чего ты хочешь, Хизур?

«Не Мавут…» — понял Бусый и испытал некое разочарование. Думал, что встретил уже главный страх, а тот, оказывается, ещё впереди.

Названный Хизуром ответил не сразу… Глядя на них с Извергом, он хохотнул — коротко, но так, что Бусого вновь обдало изнутри вековым морозом и сделалось ясно: подобный человек мог хотеть лишь чего-то страшного. Запредельно страшного.

Бусый невозможным усилием заставил себя выдержать взгляд Хизура и даже улыбнуться прямо ему в лицо. Тот, кажется, не заметил.

— Неважно, Шульгач, чего хочу я, — проскрипел он неторопливо. — Важно, чего хочет отец Мавут. А он хочет, чтобы мальчишка был у него.

Бусый ощетинился:

— А не пойду!

И опять ответом было молчание. Хизур даже головы не повернул в его сторону, продолжал с усмешкой разглядывать Изверга. Что-то происходило между этими двоими, что-то такое, чего Бусый не понимал. Он хотел было кричать, мол, Мавут сулился не удерживать его силой и обещал, что Бусый сможет уйти, когда только захочет. «Вот я и захотел!»

Не закричал, конечно. Потому что от его хотения-нехотения ровным счётом ничего не зависело. А значит, не стоило и воздух зря сотрясать.

Изверг хрипло выговорил:

— Покуда я жив, мальчишка никуда не пойдёт.

Он как-то так произнёс эти слова, что Бусый на миг благодарно ощутил себя грибочком в корнях могучей сосны. Однако Хизур тут же объяснил, что здесь не было двух великих деревьев. Только одно.

Он небрежно ответил, позёвывая и потягиваясь:

— Коли так, недолго тебе жить осталось, Шульгач. Мне до рассвета через Змеево Седло успеть надо с мальцом. Так что если хочешь лёгкой смерти, режь себе горло скорей.

Даже Бусому, никогда раньше Хизура не видевшему и ничего не знавшему про него, захотелось скорее перерезать себе горло. Потому что за словами Хизура чувствовался сводящий с ума ужас, рядом с которым даже нечистая смерть от собственной руки казалась совсем простой и приятной.

Изверг медленно потащил левой рукой из ножен меч.

Бусый ахнул, но бывший венн лишь скосил на него глаза и чуть усмехнулся углом рта. Нет, кончать с собой он вовсе не собирался.

Он сказал:

— Беги, малыш. Я скоро тебя догоню.

«Ну да!!! — снова чуть не заорал Бусый. — Чтобы я, значит, подальше уйти успел! Пока он тебя!.. А потом снова за мной! Не пойду!!! Мы же Тени с тобой вместе… накостыляли! И Хизура этого… вместе…»

Хватанул ладонью пустое место на шее, где больше не висел украденный оберег, вспыхнул, закусил до крови губу…

— Этот ваш Мавут, — сказал он, обращаясь к костру, — ещё и воришка…

Кажется, Хизур в самый первый раз услышал его.

— Не болтай, — проскрипел голос, который мог бы принадлежать Каменной Осине. — То, чего пожелает Владыка, само приходит к нему, покидая своих ничтожных владельцев. Молись своим лесным Богам и смотри, как умрёт Шульгач. А потом ты пойдёшь к Владыке, ибо он решил, что ты можешь пригодиться ему…

Хизур шагнул вперёд, и хребет Бусого превратился в сосульку. Этот невзрачный мужичонка не собирался драться. Он собирался просто убить. Убить Изверга. Вот сейчас он подойдёт — как есть, безоружный, — и сделает всё, что захочет. И никто не помешает ему. И он знал это заранее.

И бывший венн тоже это знал… У него ещё как-то, непонятно как, хватало сил стоять прямо и, сжимая в руке меч, с вызовом направлять его Хизуру в лицо. Изверг глядел на своего врага открыто и яростно, но эта ярость была наверняка последней.

Хизур же смотрел на однорукого противника, как игривая и сытая молодая кошка на ещё живую, но беспомощную и обречённую мышь. Убивать — зачем торопиться, если можно поиграть? Если можно убивать медленно, каплю за каплей выпивая боль и отчаяние трепыхающейся жертвы, наслаждаясь своей властью над ней? Убивать, любуясь собственной силой, стремительной и упругой? Упиваясь красотой кровавой игры?..

«Камушек!.. — мысленно закричал Бусый. — Камушек, я не верю ему! Ты меня не покидал и не предавал, и я тебя не предам!»

Обращение к украденному оберегу неожиданно помогло. Бусый настолько весомо представил в ладони его прохладную тяжесть, таящуюся внутри несуетную силу и бездонную память, что почти почувствовал на своём лице лунный луч, побывавший в глубине камня и возвращённый ему. А может, это отозвалось само ночное светило, одинаково сиявшее и в земле Волков, и над берегом Ренны?..

Неожиданно успокоившись, Бусый собрал все силы, наконец-то сумел улыбнуться внутренней улыбкой и направил её свет и ласковое тепло в «средоточие» живота. Вот начал истаивать угнездившийся было там цепенящий холод, и Бусый представил суровое рыжебородое лицо Бога Грозы, пронзительный взгляд синих глаз.

Всё то, что видел когда-то возле Наковальни, у Горного Кузнеца…

«Господь мой, хозяин Громов и огненных Молний! — беззвучно взмолился Волчонок. — Не допусти, чтобы Хизур замучил Изверга! Дай силу остановить его! Не допусти, чтобы свершилась ещё одна неправда…»

Он крепко зажмурился, спасаясь от ухмылки Хизура, глумливо наблюдавшего за своими обречёнными жертвами. Если честно, он особо ни на что не надеялся, но…

…Неожиданно он услышал Ответ.

С ясного ночного неба ударил оглушительный гром, и что-то подсказало Бусому, что яростного раската никто, кроме него, не услышал. Потому что это был не грохот ледникового языка, обрушенного жарой, а именно Ответ. Черноту перед закрытыми глазами разорвала огненная вспышка, и в её свете Бусый явственно увидел… Книгу.

Ту самую, с резной деревянной обложкой.

Книгу держал на коленях подросток-венн из давно сгинувшего рода Серого Пса. Паренёк ничем не походил на Изверга, но Бусый его сразу узнал.

Что же подсказывал ему Бог Грозы?.. На какую спасительную мысль хотел натолкнуть?..

Хизур предвкушающе облизнулся и сделал ещё шаг навстречу однорукому воину. Пора было начинать. Непонятно, на что надеялся Шульгач, явно собираясь с ним драться, и драться всерьёз. Ну что ж, пусть попытается. Тем интересней получится игра…

Они действительно давно знали друг друга. Вскоре после того, как Изверг поклонился Мавуту и назвал его отцом, тот привёз из похода обычного малыша-вельха. Ну, не совсем обычного. Мальчонка имел свойство плакать от боли, когда при нём били других. Чем привлёк этот странный дар внимание Владыки и почему он назвал маленького вельха Хизурри — по детёнышу ящерицы-хизура, коварной, хищной и невероятно прожорливой, — Изверг не особенно понял, да и никто, кажется, в то время не понимал. Деяния Владыки частенько оказывались за пределами разумения смертных, об их смысле даже не пытались гадать. Хотя смысл, несомненно, всякий раз был…

Очень скоро Хизурри взялся шпынять другой мальчишка, постарше. Сам придумал изводить безответного малыша или кто надоумил, подсказал по-отцовски?.. Юный палач то лупил его, то сталкивал в колючие кусты, то пробовал топить в той самой чаше, где много лет спустя отмывал болотную грязь Бусый. И однажды произошло то, что должно было произойти. Сквозь собственную боль Хизурри ощутил наслаждение, которое испытывал его мучитель. Ощутил как своё, и два чувства накрепко переплелись…

На другой день он убил врага. Тот растерялся, впервые встретив отпор, и Хизурри, свалив с ног, до смерти забил его палкой. Чужая боль в самый первый раз не отдалась ему страданием.

А очень скоро — стала необходимой, как хлеб…

Изверг явственно видел, как в теле Хизура билась, переливалась, играла нездешняя сила, и это бурление, незаметное внешнему глазу, всё нарастало. Зримые движения Хизура — завораживающие, обманчиво-медлительные, но при этом странно неуловимые, непредсказуемые — были всего лишь её дальними отголосками. Лёгкой рябью на водной поверхности, поднятой чудищем, проснувшимся в глубине…

Вот Хизур сделал ещё шаг и протянул руку, как бы собираясь взять меч Изверга. Прямо за лезвие. Дай, дескать, сюда, всё равно ведь не пригодится!.. Бывший венн прянул в сторону, коротко взмахнул мечом, стремясь отсечь протянутую руку… Не получилось. Меч со свистом рассёк пустоту, а Изверг полетел прочь, снесённый с ног страшным ударом.

Наземь он свалился уже без меча.

Каким образом оружие перекочевало в руки Хизуру, Бусый не успел ни понять, ни увидеть.

Мавутич повертел отобранный меч, презрительно хмыкнул — и без видимого усилия сломал его, точно прутик, и обломки улетели в непроглядную тьму, окружавшую костерок. Хизур вновь шагнул к поднявшемуся противнику, с ленивой небрежностью уклонился от удара, сам ударил в ответ.