Маргит Сандему - Ангел с черными крыльями

Когда же он наконец оторвался от ее рта, она слегка оттолкнула его от себя, давая этим понять, что так не следует делать, но это нисколько на него не подействовало. Он снова бросился ее целовать, и на этот раз Тула так распалилась, что у нее зашумело в голове, и она позволила ему шарить руками у нее под юбкой. Его порывистость сводила ее с ума.

Ей казалось, что он слишком уж горяч. Похоже было, что он совсем потерял голову от своей влюбленности, и эта мысль была очень по душе Туле. Может быть, он долгое время вел суровую солдатскую жизнь, совершенно не имея доступа к женщинам?

В трактире были и другие девушки. Служанки, поварихи… Но он желал именно ее, он, самый мужественный и красивый из всех! У них были родственные души…

У Тулы перехватило дух, когда его пальцы коснулись ее самого чувствительного места. Он прошептал что-то ей на ухо.

Это были его первые слова, обращенные к ней, а она их не слышала. Поэтому она спросила:

— Что ты сказал?

— Сколько ты за это возьмешь? — повторил он. Тула остолбенела. Потом тихо ахнула.

Что она делает? Как ей выпутаться из этой истории?

И что подумал о ней он? Что она…

Нет! Нет, это было отвратительно, это было слишком унизительно, она этого не могла вынести! Тула понимала, что сама виновата во всем, но ярость ее была направлена и на него.

Она хладнокровно высвободилась из его рук. Она была настолько спокойна и решительна, что он не посмел противиться. И, ясно осознавая, что делает, она произнесла заклинание, согласно которому он должен был потерять весь свой авторитет и всю свою власть над солдатами, должен был превратиться в полное ничтожество.

— Я видела в вас человека, на которого можно положиться и которого можно любить, — не спеша произнесла она. — Я думала, вы ответите на мои чувства, иначе я не позволила бы вам прикоснуться ко мне. Но вы предлагаете неприемлемую для меня интрижку. Вы соблазняете четырнадцатилетнюю девочку, господин, и вам остается только благодарить судьбу за то, что вы не довели свой злой умысел до конца!

— Тебе четырнадцать лет? — спросил он и остался стоять с разинутым ртом.

— Да, четырнадцать. И я дочь генерала. «Прости, папочка фенрик, — подумала она, — что я так повысила тебя в чине!»

— Генерала?

Он был настолько потрясен, что мог только повторять сказанные ею слова.

— Уберите свои руки!

Он автоматически подчинился. Юбка ее опустилась на прежнее место. Он попятился.

— Что это… Что это вы шептали мне? Что-то о том, что я лишусь власти и начну все сначала?

— Так оно скоро и будет. Прощайте, господин!

— Эй… подождите! Ваш отец генерал… Будьте добры… не говорите…

— Я еще подумаю. Надеюсь, я проведу спокойную ночь? Ваши солдаты…

— Это я беру на себя. Примите мои нижайшие извинения… прошу вас…

Боже, каким смирным он вдруг стал! Уйдя в свою комнату, Тула заперла дверь.

Она сидела на кровати и не могла лечь спать. Больше всего ей хотелось сейчас же тронуться в путь, среди ночи, но коню нужен был отдых.

Боже, к кому обратиться ей в своей нужде? Ни к кому! Никто не мог помочь «меченой» дочери Людей Льда, разрываемой изнутри на части!

Рано утром Тула села на коня и стала из-за деревьев наблюдать за постоялым двором. В глазах ее горел такой опасный огонь, который испугал бы даже Хейке. В глазах ее сверкала ненависть, жажда мести, злоба.

Но прежде всего в глазах ее была обида. «Мое самолюбие уязвлено, — думала она, — и я знаю, что во многом здесь моя вина, но он-то об этом не знает. Он напал на меня в коридоре, не дал мне возможности защищаться. Но ему вовсе не следует знать о том, что я сама решила заманить его в свои сети!»

Но не таким способом! Не так грубо, примитивно и унизительно! Ее снова начал душить бессильный гнев. Никто так не вел себя с Тулой Бака!

Никто не посмеет вести себя так с ней безнаказанно.

Солдаты стали выходить по одному и группами. Наконец на лестнице показался он, такой высокомерный, такой ненавистный!

«Сейчас мы посмотрим», — подумала Тула и произнесла новое заклинание.

— Становись! — скомандовал он.

Солдаты повернулись и посмотрели на орущего унтер-офицера, после чего спокойно продолжали болтать друг с другом.

«Подействовало! — взволнованно подумала Тула. — Мое заклинание подействовало!»

А в это время он крикнул так, что лицо его посинело:

— Становись, я сказал! Мужчины снисходительно посмеивались. И тут вышел другой офицер. И ветер донес до Тулы его слова:

— Что здесь происходит?

— Эти жалкие рекруты отказываются выполнять команду. Это неслыханно, это… Второй офицер крикнул:

— Становись!

И солдаты моментально стали в строй на свои места.

Но когда тот, кого Тула считала своим врагом, скомандовал: «Налево!», они продолжали стоять неподвижно.

Тогда второй офицер сурово спросил их, что означает это неподчинение дисциплине.

И Тула поняла, что, благодаря ее вмешательству, солдаты будут строго наказаны. Обратив взгляд на второго офицера, она произнесла длинную и непонятную тираду.

И один из солдат ответил своему начальнику:

— Лейтенант, мы узнали, что сержант…

Но тут ветер подул в другую сторону, и до нее донеслись лишь обрывки слов: «… гуляка… развратник… разжалован в звании…»

Лейтенант мрачно посмотрел на сержанта.

Тогда Тула тронулась в путь. На лице ее появилась зловещая, жуткая улыбка.

До возвращения домой у нее оставалось еще много дней.

И это было очень кстати. Она была слишком взбудоражена, чтобы появиться на глаза родителям. Пока было еще рано. К тому же ей необходимо было встретиться еще кое с кем. С тем, кто был для нее спокойной и надежной гаванью. С ним ей не нужно было притворяться, с ним она могла быть сама собой, Тулой Бака.

Теперь она не знала, что же представляет собой эта Тула Бака.

Последняя встреча с самоуверенным сержантом больно ударила по ее самолюбию. И не потому, что он плохо вел себя по отношению к ней — с этим она уже разобралась. Ее мучила мысль о собственном поведении. Как она могла поддаться соблазну и наказать его? К тому же так жестоко. Неужели он действительно заслужил это?

В тот момент она чувствовала к нему только ненависть и жажду мести.

К вечеру Тула прибыла в Вехьо совершенно разбитая. Магазины еще не закрылись, и она поскакала по знакомой улице, остановилась, спешилась, привязала коня.

Маленькая лавочка…

Глаза ее расширились от удивления, когда она увидела витрину. Она была чистой, пыли совсем не было, в ней красиво разместились четыре инструмента.

Кто-то другой хозяйничает здесь?! Она вошла, звякнул дверной колокольчик. Как хорошо было внутри! Чистая, процветающая мастерская! Все лежало на своих местах, все было красиво разложено на полках и производило изысканное впечатление.