Евгений Велтистов - Ноктюрн пустоты

– Значит, теща выручила меня, - усмехнулся я.

Адмирал подмигнул в ответ.

– Министр сожалеет об инциденте на "Форрестоле".

– Передайте ему, пожалуйста, что я прилетел снимать не драку, а боевые действия флота.

– Благодарю, Бари.

Мы уселись в мягкие кресла. Казалось, мы в обычной зашторенной комнате, а не на движущемся корабле. Лишь порой среди легкого шипения кондиционеров и переговоров дежурных можно было слышать глухие звуки кашалотов, словно удар молотом по дереву, и щелчки дельфиньих стай.

– Да, в наш век человек способен сорваться в любую минуту, - продолжал командир. - Люди разочарованы во всем - семейной жизни, карьере, политике…

– Даже в погоде, - поддержал я.

– Разумеется. Слишком много больных людей… Вспышка на Солнце приводит к тому, что человек взводит курок… Я очень сочувствую вашему горю, Бари, считаю, что это дело рук сумасшедшего…

– Ему хорошо заплатили. - Я одним правдивым ходом разрушил стройную адмиральскую теорию.

– Ах вот как… - Грос потер лоб. - Извините, Бари, за солдатскую прямоту: вы кому-то мешаете?

Я смотрел в лицо адмиралу. Оно внушало доверие.

– Не знаю точно. Наверное… У меня одно прескверное качество: я говорю то, что вижу.

– Жаль, что вы не служите на флоте. - Адмирал усмехнулся. - И вы, наверное, замечаете, что вокруг все меньше и меньше преданных людей?

– Да, это так.

– Хотите совет старого вояки, Бари?

– Давайте, Грос!

– Бари, когда вы останетесь в одиночестве, хорошенько подумайте, прежде чем принять решение.

– Меня голыми руками не возьмешь, - пробурчал я, чувствуя важность по-солдатски прямого совета.

– Видите ли, Бари, самая главная часть моей жизни и работы, - пояснил адмирал, - это выработка решения. Если оно окажется неверным и я нажму не на ту кнопку, полмира отправится в преисподнюю. А через короткий промежуток времени - еще полмира. Странно устроен человек: может все уничтожить, прикрываясь лозунгом жизни.

– В одной из пьес звучат такие слова, - припомнил я. - "Все мы живем в охваченном пламенем доме, только без пожарной команды, которую можно было бы вызвать".

Грос невесело рассмеялся.

– Не цитируйте это, пожалуйста, министру. А то он скажет, что автор не знал о существовании атомного флота США. Да еще припомнит, как новейшая подлодка по личной просьбе мистера Бари, за счет налогоплательщиков США, была брошена спасать мирное население Флориды…

Адмирал сам, видимо, метил в министры и проверял на репортере прочность трафаретных фраз.

– Браво! - сказал я. - Вы прирожденный газетчик. Кстати, адмирал, куда направится "Камилла", когда вы ударите по ней?

Он махнул сухой рукой.

– Куда? Дело не наше - ученых. Мы выполняем приказ! Лишь бы не на Америку!

Матрос щелкнул на пороге каблуками, доставил командиру пакет. Адмирал вскрыл, прочитал сообщение.

– Пожалуйста, операция начинается, - объявил он мне. - Вы где обычно отдыхаете, мистер Бари? В Майами, Ницце?

– Обычно на работе, - сказал я.

Грос поднялся:

– Тогда прошу в мою рубку. - Он указал на дверь. - Мы постараемся создать вам все условия…

Поднялись на лифте в рубку Гроса. Там его ожидали два офицера - старший помощник, знакомый мне, и еще один, незнакомый. Грос протянул им листок сообщения из штаба. Офицеры подошли к сейфу, открыли его, начали сличать поступившее сообщение с дубликатом, хранившимся в стальном ящике, шифр которого знали только они.

– Все точно, адмирал! - сказал старпом.

Грос приблизился к главному пульту, включил микрофоны.

– Боевая тревога, ракетная готовность! - объявил он негромко.

В центральном отсеке люди в синих, свободного покроя костюмах, похожие на парашютистов, прильнули к приборам; отовсюду - из ярко-зеленых кубриков, увешанных картинами, кабин с кофейными автоматами и машинами для поджаривания кукурузы - бежали матросы на свои рабочие места. Операторы колдовали с электроникой.

– Где мы находимся? - спросил Грос помощников.

– В центре "Камиллы", - доложил старпом.

– Это интересно, - сказал громко адмирал. - Я еще никогда не был на кухне, где готовится погода. А вы, мистер Бари?

– Не приходилось, - ответил я.

Помощники командира переглянулись.

– Может, поднимемся наверх, Бари? - Адмирал прекрасно знал, что сейчас его слышит каждый член команды.

– С удовольствием!

– Отмените приказ, - велел Грос старпому. - Прикажите всплыть!

Тот посмотрел на командира, как на ненормального. Однако дал команду на всплытие.

Пол под ногами чуть качнулся.

Я оценил щедрый жест Гроса. Снимал его во всех ракурсах на мокрой палубе, куда мы вышли в плотных плащах. Но дело не в этом: на его месте я поступил бы точно так же - как капризный взрослый ребенок, очутившийся в центре стихии, которую необходимо обуздать. Противника надо знать в лицо - старое воинское правило. Как ни шумела, ни шутила, ни злословила сейчас над нами обоими команда, нервы которой были вздернуты, я знал точно: Грос будет министром.

Более странного зрелища я в жизни не видел. Тишина, духота, какой-то необычный внутренний гнет. Кусок моря похож на идеально заправленную матросскую постель. Палубу облепили мириады насекомых, обессиленных в противоборстве с ветром; Грос - истинное привидение; наверное, я тоже с головы до ног усеян мошкарой. По небу стремительно летят серебристые облака. Нет, не облака - отрывочные воспоминания чего-то уже виденного. Если даже на земле и существует вход в потусторонний мир, описанный древними, то наверняка он здесь - в тишайшем центре урагана, называемом "глазом бури", в святая святых яростной "Камиллы".

Даже не верится, что "Камилла" существует, сметает все на своем пути!

Загадочное морское привидение махнуло зеленой клешней. По знаку старпома мы с адмиралом вернулись в рубку. Грос мгновенно стал властным командиром подлодки, надев китель и адмиральскую фуражку.

Лодка стремительно опускалась вниз, и чей-то голос монотонно отсчитывал глубину. Сто футов - исходная позиция.

– Готовность ай-эс-кью! - приказал Грос в микрофон, что означало боевую готовность. Он повернулся ко мне. - Теперь пройдет всего тринадцать минут.

– Сколько ракет вы пошлете? - Я фиксировал камерой каждый жест, каждое слово командира.

– Две.

– Надеюсь, не с боевыми зарядами?

– Даже если бы я сейчас сошел с ума, у меня есть два помощника, которые контролируют операцию… - Он представил двух старших офицеров.

Помощники, стоя спиной к будущим зрителям, весьма выразительно возились с сейфом. Из сейфа они извлекли ключ старинной формы. Командир вставил ключ в крышку железного ящика, висевшего на стене, и открыл его.