Хроники Раскола (СИ) - Сказкина Алена

— Мы пришли, mii Gard.

— Вьюна, ты, конечно, обещала сюрприз, но что мы забыли в… борделе?

Я недоуменно рассматривал нарядное трехэтажное здание с каменными стенами цвета спелого лимона, крутой кровлей, чья ярко-красная черепица дерзко выглядывала из-под снежной шапки, стыдливо зашторенными окнами и гирляндами промокших бумажных фонариков, покачивающихся на ветру.

Дом свиданий мадам Риолли — одно из самых дорогих и известнейших заведений подобного рода — считался достопримечательностью Франкены, славясь далеко за пределами ее столицы. В прошлом я пару раз (пару десятков раз, если быть честным) навещал здешних обитательниц и всегда уходил вполне удовлетворенным воспитанницами мадам, искусными как в доставлении телесных утех, так и создании душевной атмосферы.

Я невольно ухмыльнулся, вспоминая юношеские приключения, оставшиеся в прошлом. После первого полета, когда я решил разделить Небо и жизнь с Вьюной, я твердо хранил верность моей драгоценной фее снегов.

— Терпение, mii Gard, прояви немного терпения. Жду же я месяцами, пока ты мотаешься по всему северу, — нежные губы девушки дрогнули в слабой предвкушающей улыбке. — Я собираюсь познакомить тебя с кое-кем интересным и не хотела бы портить удовольствие.

Я предупредительно распахнул перед ней дверь, направил, остерегая от столкновения с косяком. Вьюна слепа. Магия драконов частично заменяла девушке глаза, делая окружающую ее с рождения тьму не такой непроницаемой, и все же в незнакомой обстановке пери терялась, чувствовала себя неуверенно. В который раз я проклял судьбу и бессилие южных жриц-целительниц, не способных или не желающих вернуть любимой возможность наслаждаться красками этого мира.

Холл встретил нас знакомой роскошью: со времени моего последнего визита (неужели прошло десять лет?!) ничего не изменилось. Тот же огромный круглый ковер длинного ворса на отполированном до блеска березовом паркете, те же уютные мягкие кресла, в которых сразу тонешь, та же свисающая на две трети высоты хрустальная люстра, собранная из десятков тысяч капель. Уходящая на второй этаж витая лестница, обнаженные статуи по углам и картины весьма пикантного содержания на задрапированных пурпурным бархатом стенах.

Две белокурых малышки, слишком юные, чтобы быть допущенными до развлечения гостей, с поклоном забрали мой тяжелый плащ и манто Вьюны из черной лисы, выгодно оттеняющее её серебристые волосы.

К нам приблизилась целомудренно (для подобного места) одетая девица в просторном расшитом маками балахоне до пят. На остром мышином лице цвела дежурная, но приятная улыбка.

Услышав от Вьюны, что нам назначена встреча, распорядительница кивнула и, не задавая лишних вопросов, проводила на третий этаж, к комнатам, предназначенным для особых клиентов. Постучала и, получив утвердительный ответ, предложила войти.

Крупный мускулистый мужчина, полулежащий среди холмов расшитых подушек, задумчиво перебирал локоны прильнувшей к его груди брюнетки в полупрозрачном пеньюаре. Ее сестра-близнец устроилась на краю кровати вполоборота, выгодно обнажив стройную ножку, и рассказывала легенду об Илоне и Туране[1]. Чувственный с легкой хрипотцой голос очаровывал, наполнял комнату атмосферой давних событий, случившихся задолго до моего появления на свет да, пожалуй, и до рождения ожидающего нас с Вьюной дракона.

Когда мы вошли, жрицы любви понятливо встали и удалились, накинув легкие шелковые балахоны — копии того, что был на девушке, встретившей нас в холле.

— Al’av’el’, al’t tel’ E’tra.[2]

Я опустил голову, выражая почтение. Встреча была неофициальной, и я решил отказаться от традиционного коленопреклоненного приветствия воинов драконьего клана. В конце концов, Кагерос не был моим Повелителем.[3]

— Рад встрече, эсса Исланд, леди Иньлэрт, — Альтэсса сразу же отступился от церемониального языка, еще раз подтверждая личный характер предстоящей беседы. — Давно мечтал познакомиться с самым молодым командором за всю историю Пределов.

Кагерос встал, накинул на плечи ярко-синюю, под цвет глаз, шелковую рубаху. Я оценил знак уважения, проявленный собеседником по отношению к моей спутнице. Тем не менее продолжал держаться настороже, удивленный и озадаченный вниманием одного из старейших и сильнейших драконов. Властная аура, окружавшая мужчину, давила, требовала безоговорочного повиновения, и это несмотря на непринужденное дружелюбие, продемонстрированное Альтэссой.

Я постарался как можно более вежливо и нейтрально сформулировать ответ.

— Вам следовало заранее предупредить о визите. Северный клан будет счастлив оказать Повелителю Запада все положенные ему почести.

— В имени вашей семьи недаром использована руна льда. Какое холодное приветствие! — Кагерос разочарованно цокнул языком, лукаво прищурился. — Собственно, я здесь инкогнито. И не испытываю охоты встречаться с северным кланом. Меня интересуете конкретно вы, эсса Исланд. Я хотел бы лучше узнать вас, пообщаться… по-дружески.

— Это большая честь, Повелитель,— я по-прежнему не понимал, куда клонит Альтэсса ветров.

— Кагерос. Я не против, чтобы ты обращался ко мне по имени… Риккард, — западный дракон приблизился вплотную, приятельски положил руку на плечо. — У мадам Риолли замечательная кухня. Как насчет составить мне компанию за обедом? Нет ничего ценнее легкой беседы между двумя здравомыслящими драконами. Мы могли бы обсудить наши взгляды на будущее Пределов… и Завет.

Мгновение промедлив, я неохотно кивнул. Мне не слишком нравилось происходящее, но весомых причин отказывать Повелителю Запада, а следовательно портить отношения с кланом ветра у меня не было. К тому же Вьюна явно желала нашей встречи, и мне не составляло труда сделать приятное моей пери.

Дверь отворилась, пропуская вернувшихся брюнеток с гружеными подносами. Кагерос замолчал, дожидаясь, пока девушки умело сервируют стол. Закончив, прислужницы согнулись в низком поклоне и, получив дозволение Альтэссы, удалились.

— Прошу угощайтесь, Риккард, леди Иньлэрт, — Повелитель приглашая махнул рукой, ухмыльнулся. — Жаль, что не могу позволить вам насладиться сладкоголосым пением здешних канареек, но тема нашей беседы не предназначена для посторонних ушей и уж тем более ушей человеческих рабынь.

Я нахмурился. Замечание дракона, хоть и не лишенное правды, мне показалось излишне грубым по отношению к воспитанницам мадам Риолли. Да, обитательницы дома удовольствий были связаны определенными долговыми обязательствами и не имели права покинуть мадам раньше, чем выплатят сумму, потраченную на их обучение и содержание вкупе с определенными процентами.

С другой стороны, этим девушкам не приходилось жаловаться на жизнь: их не терзали заботы о хлебе насущном и крыше над головой, их нежные ручки, приставшие скорее знатным леди, чем дочерям ремесленников и кметов, не стерлись от бесконечных стирок, а кожа не огрубела от солнца и полевых работ. Мадам Риолли достаточно высоко ценила своих «канареек», и осмелившемуся их обидеть пришлось бы заплатить — золотом или, если бы откуп показался владетельнице недостаточным, собственной кровью. Жрицы любви даже не теряли шанса на удачное замужество, хотя по большей части аристократы предпочитали увозить из дома радости официальных наложниц, а не жен.

Единственное, чего здешние обитательницы были лишены, — это свободы. Они действительно были игрушками, но игрушками слишком дорогими, чтобы их бездумно ломать.

— Пожалуйста, выслушай Кагероса, mii Gard. То, что он собирается рассказать, очень важно, — шепнула Вьюна, легонько надавила подушечками пальцев на мою ладонь, успокаивая. Я благодарно ответил. Фея всегда чутко улавливала перепады моего настроения, знала, когда я рассержен или устал.

— Вина, командор? — предложил Альтэссса, не обративший внимания на мое секундного недовольство. — Бьерн, двадцатилетней выдержки. Практически весь урожай того лета оказался потерян во время разбойного нападения на поместье владельца виноградников. Сохранилось лишь несколько бутылок. Впрочем, чего еще ожидать от людей? Эти животные в своей жадности готовы уничтожить истинные реликты, только бы не позволить завладеть ими соседу.