Иван Васильев - Ещё один шанс

— Нет, лучше, такой же дом, как у купца Никодимова, построить. А ещё вернее всего на вырученные деньги нанять новый караван с товаром в Холопьево.

— Да, так, будет, гораздо лучше! — Прохор довольно потянулся в повозке, предвкушая большие доходы от будущего совместного предприятия.

— А, если, у него, их, не сто? Допустим…

— Да! Нет… Не будет серьезный купец, такой как, Прохор Коробейников, из-за ста зажигалок дело вести. Не стоит, оно, того!

— Вот… Если, у будущего компаньона, их, пятьсот?

— Тогда, это, уже, серьезно. Тут, можно, бумаги подписывать. Долю, в общем деле, предлагать…

— А то… — хмыкнул купец. — На сто зажигалок, Я, дел не веду. Я, не такой! Я, мелкой торговлей не занимаюсь…

— Если, пятьсот, вот, совсем, другой разговор!

— Это же…. какое состояние, на них, можно сделать? Какие, возможности, сразу открываются? Например, можно… в перечень московских гостей попасть. Это же!.. Это мне…

— Я, на уровне, с купцами Аристовыми, буду! Или, Строгановыми…

Прохор уже совершенно другим взглядом, посмотрел на незнакомца, лежащего на подводе. Теперь, он оценивал его так, как оценивают большого и жирного гуся приносящего невиданную удачу.

— Какой у него необычный халат? Дорогой материал, даже я такого никогда не видел.

— А, вдруг, я ошибся? Если, он, не сын богатого, заморского купца, а сын знатного иноземного правителя? — Продолжал рассуждать Коробейников.

— А, что! Всякое бывало. Решил, например, отец женить его на какой-нибудь заморской кикиморе. Вот, он, и сбежал от нее. Эка невидаль, сам молодым был. Понятно теперь почему всё время бегает, когда память пытается вернуть.

— Да! Всё может быть!

— Побегает, побегает — память к нему и вернется. И, тут, я, такой добрый человек, готовый всегда помочь.

— А, если, сильно, жениться хочет? Так, я, ему, свою дочку — Любушку сосватаю.

— А что? Девка, на выданье… Женихам нравится. Вон, все ворота ободрали… А, тут, ей и приданное, и готовый заморский принц.

— А по поводу каких-то семисот — тысячи зажигалок… мы уж как-нибудь с его отцом договоримся. Зачем нам молодых от дела отвлекать. Да…. вот, и ладушки, — Удовлетворенно потер руки Прохор.

— А дальше поступим так… — И, в его мечтах, появились вереницы богатых караванов с груженными поклажей лошадьми и верблюдами. Затем, добавились колонны стройных невольниц с подносами ценностей на голове. И в конце, возник он лежащий под опахалом в большом восточном шатре.

Открыв глаза, Алексей увидел лицо Коробейникова светившееся улыбкой мартовского кота, объевшегося сметы.

— Послушай, а ты не хочешь стать моим компаньоном в торговых делах? — внезапно громко спросил у него Прохор.

— А на каких условиях? — Ещё не проснувшись, потянулся странник.

— Ну, скажем…. тебе, десять процентов, — торжественно произнес Прохор, выразив щедрую благодать.

— Не-а…. - снова зевнул я, — готов начинать торг с шестидесяти процентов.

— Да, ты, что!.. Разорить меня хочешь? Я, его сегодня в первый раз увидел… Уже в семью к себе включил… Родную кровиночку Любушку почти согласился за него отдать, а он такое мне предлагает, — гневно замахал руками купец.

— Ну, знаете ли, Папа. — Рязанцев гордо поднял голову, приподнялся, пытаясь сказать, как сильно его недооценивают… Однако внезапный удар по голове повалил найденыша на повозку. Мир поплыл волнами, вокруг закрутились звезды, потом резко всё потемнело, как будто выключили свет.

— Тати! — сквозь наступающую темноту услышал он испуганный крик возницы.

Темно…. Слышны какие-то звуки. Прихожу в себя около минуты. Открываю глаза. Начинаю моргать глазами от яркого света. Ясная голова. Чёткие мысли. Осмысленный взгляд. Я вспомнил всё, что было там. Я помню, что было здесь. Я помню ВСЁ.

— Ничего себе, приключения!

— Да, ЭТОГО, просто, не может быть!

— БРЕД, какой-то!

А, может быть, СОН! — пришелец недоверчиво попытался потянуться и встать.

— А, почему я лежу?

— Уже не лежу…

— Я, что, еще, и связан? — незнакомец начал елозить, пытается развязаться.

— Непорядок! Кто, так, вяжет? Нет, кто, так, вяжет?

— Особенно, меня?

— Уже не связан.

Обвел глазами место своего расположения. Кругом неизвестные люди. Рядом подавленный Прохор и его попутчики. Полные печали глаза купца и его отрешенность говорят о том, что дела наши плохи. Грабят нас.

— Нет…. ну разве, так, грабят? Стоят возле повозок какие-то незнакомцы, копаются в наших вещах, чего-то ждут. А эти двое, похоже, охрана, расположились рядом, ко МНЕ, спиной и мирно переговариваются.

— Ребята, так, не уважать Рязанцева, да еще повернувшись к нему спиной!

— Более того! Никакого почтения к уставу караульной службы!

— Напрасно!

— А, что, у нас, там дальше, видно?

— Нет, из-за этих спин, ничего, толком, не могу разобрать. Так, дело, не пойдет! Работать придется…

— И, раз… И, два… — упали два столба, — Алексей оглушил охранников, после чего внимательно осмотрел поляну.

— Вот, теперь, всё, хорошо, вижу.

— И…. кто у нас тут самый страшный, самый мрачный и ужасный?

— Правильно! — Я.

— Ну, что, Рязанцев, работаем!

— Кстати… Сколько вас тут?

— Да, какая разница! Я, что считать, их, должен? — возмутился Алексей.

— Хотя, нет. Пожалуй, посчитаем…

Первый, кто быстрее всех, до меня добежал, был заросший, рыжий красавец с подбитым глазом. Бедолага, споткнулся о мою ногу и, падая головой, попал в обод телеги.

— Вах! Намба, фри! — начал расчет лесной бухгалтер — счетовод.

— Какое несчастье! Нельзя быть таким неосторожным, особенно на прогулке в лесу. Да, и под ноги надо смотреть! А вдруг, там….. камень!

Четвертый, сделав страшное лицо, хотел достать меня ножом. Он промахнулся три раза, затем внезапно продолжил движение и, обняв березу, счастливо заснул.

Вот, теперь, меня, увидели все. И, это, замечательно! Повернулись и сразу побежали ко мне.

— Какая душевная, приятная сердцу, картина! Как в старые, добрые времена! Все, на одного! И, все, мешают друг другу!

— Ребята рассредоточиваться надо! Так, нет! Один, за одним, — весело рассуждал потерпевший путник.

— Вот, ты, толстый, который номер пять, с большим подбородком и колом в руках. Сдвинь брови и зубы сожми. Кто сказал, что прямой удар ногой в подбородок это негуманно? Я такого не говорил.

— Одним словом за незнание получаешь… наказание.

— Ну, а ты, шестой и бородатый, знаешь, где печень у человека?