Флинт Дилл - Книга Каина

Принимая это во внимание, нетрудно было бы предположить, что Баал — просто необузданный зверь, и я встречал многих, кто в это верит. Однако должен сказать, что я не разделяю эту точку зрения и думаю, что он не менее коварен, чем его нечестивые собратья. Его нападение на гору Арреат, о котором я пишу дальше, — лишь один из примеров его умения стратегически мыслить и обманывать, чтобы добиться своего.

Судя по всему, царство Баала в Преисподней наполнено безумием постоянного разрушения, в котором он выводит демонов лишь для того, чтобы после насладиться их уничтожением. Сказано, что в Преисподней он воздвиг несколько мощнейших сооружений, доводя до совершенства неприступные бастионы, но только затем, чтобы придумать тысячи различных способов обратить их в прах.

Очень важно запомнить ещё кое-что.

В самом сердце Царства Разрушения расположена Адская Кузница*, которая, как бы иронично это ни звучало, является единственным очагом созидания во владениях Баала. Это одно из немногих мест, которое довелось узреть людям, и, со слов очевидцев, именно там создаётся мощнейшее оружие Пылающей Преисподней.

* Сказано, что в Адской Кузнице множество наковален, включая Наковальню Уничтожения. Лия, смотри мои записи в главе о Тёмном Страннике.

Говорится, что оружие из Адской Кузницы наделено силами Владык Преисподней. Разумеется, следует отметить, что эти вещи призваны уничтожать. Опять же, мы видим, что мотив созидания и разрушения проходит нитью через всё, что связано с Баалом.

Дул'Мефистос, более известный как Мефисто, — это Владыка Ненависти. Некоторые считают, что, если в Преисподней и есть лидер, то это Мефисто.

Также говорится, что Мефисто искуснее всех удаётся стравливать братьев друг с другом. Диабло и Баалу досаждают его происки, но чаще всего они идут у него на поводу, вероятно, потому, что Мефисто даёт им массу возможностей удовлетворить свои амбиции. Возможно, именно поэтому в Мефисто видят лидера, великого тактика.

Более всего Мефисто жаждет натравить друг на друга целые народы, обратить брата против брата, всюду сея раздор и сомнения. Должно быть, Владыка Ненависти считает Санктуарий своим личным подопытным мирком, дающим ему бесконечные, пленительные возможности подливать масло в огонь противостояния.

Для Мефисто ненависть — это лишь инструмент, хотя владеет он им в совершенстве. Владыка Ненависти презирает решительно всё, но к ангелам он питает особое отвращение. И потому в жителях Санктуария он видит оружие, которое можно будет перековать по своему подобию, чтобы направить однажды против Небесного Царства.

И, если история хоть в какой-то мере показательна, то Мефисто в выгодном положении, ибо в истории человечества ненависть сыграла большую роль, чем всё прочее зло, вместе взятое.

Стоит добавить, что, согласно как бардам, так и летописцам, Мефисто — отец двух демонов, Люциона и Лилит.

Весьма интересен тот факт, что жгучая ненависть Мефисто даже к собственным отпрыскам побудила Лилит восстать и вступить в запретный союз с ангелом Инарием. Лилит ухватилась за эту возможность, прекрасно зная, сколь глубокую ненависть питал её отец к ангелам. Ирония судьбы: ненависть Мефисто в конечном счёте подтолкнула его дочь к созданию расы нефалемов*.

* Лия, смотри главу «Появление нефалемов».

Что же касается царства Мефисто, я читал о нём множество рассказов, собранных на протяжении столетий писцами и магами. В них говорится, что домен Владыки Ненависти густо заселен демонами; они собираются в многочисленные группы, которые втайне вырастают в соперничающие друг с другом фракции.

Внутри искорёженных крепостей и мрачных дворцов сеются семена ненависти. Фракции постоянно соперничают, заключая союзы сегодня и предавая завтра, и за всем этим следит бдительное око Мефисто. Искусный стратег, он бесконечно восхищён планами и кознями его подданных. К его бескрайнему удовольствию, интриги часто ведут к повсеместной кровавой войне.

Возможно, поэтому говорится, что царство Мефисто — это столица Пылающей Преисподней.

О Младшем Зле мы знаем гораздо меньше, чем о Первородном. Лишь двоих из четверых — Андариэль и Дюриэля — видели в мире смертных. Другие двое, Белиал и Азмодан, известны лишь по косвенным свидетельствам. Боюсь, именно они и могут повлечь за собой конец времён.

Дорогой читатель, да не введут тебя в заблуждение названия «Первородное» и «Младшее». Они значимы лишь в пределах Пылающей Преисподней и не указывают на то, сколь опасно то или иное Зло для нас, смертных.

По сути, возможно даже, что Младшее Зло представляет большую угрозу, чем Первородное. В конце концов, известно, что четверо Младших Зол поднялись против Первородных и изгнали их в Санктуарий в ходе восстания, известного как Тёмное Изгнание*.

* Подробности ищи далее в этой книге.

Я начну с тех Младших Зол, о которых мы знаем. Дюриэля и Андариэль люди ошибочно назвали бы близнецами; в мире же демонов их родство обусловлено скорее близостью сущностей боли и мучений, нежели непосредственно кровными узами.

Дюриэль, Владыка Боли

Дюриэль, брат Андариэль, также известен как Король Личинок, или Владыка Боли. Его видели в Санктуарии лишь единожды в обличье кошмарного уродливого похожего на личинку отродья.

Всё говорит о том, Дюриэль любит пытать и причинять боль. Смертным, на мой взгляд, не постичь до конца одну странность демона: похоже, его не волнует, что значит боль для его жертвы. Он любит саму музыку криков: дисгармонию страдания на уровне ощущений. Он считает себя маэстро боли. Он заинтересован в истязании не души, но тела.

Во многих записях высказывается предположение, что, если у Дюриэля не окажется жертвы, которую он мог бы пытать, он начнёт истязать сам себя и насытится этим.

По иронии, хотя о самом Дюриэле известно совсем немногое, его царство в Пылающей Преисподней чаще прочих отражалось в древнем искусстве. Подозреваю, причина тому — его сильное сходство с камерами пыток нашего мира, и потому человеческим художникам и писателям проще его понять и изобразить.

Царство Боли описывается как изобилующее пещерами урочище, оборудованное садистскими гротескными приспособлениями: от исполинских машин для неописуемых зверств до крошечных механизмов, вызывающих запредельные муки. Здесь Дюриэль получает небывалое наслаждение от пыток тысяч пленённых диких демонов. Сказано, что даже его сестра, чьё царство каким-то странным образом перекрывается с его собственным, и другие обитатели Преисподней избегают этого места, хотя и наслаждаются музыкой мучительных криков, которые доносятся оттуда.