Марина Дяченко - Ключ от Королевства

У меня зуб на зуб не попадал.

— Лена!

В двух шагах стоял Оберон — а ведь ещё минуту назад никого поблизости не было!

— Ты что, рехнулась?!

Он схватил меня за шиворот и рывком вздёрнул на ноги. Он был по-настоящему взбешён: борода стояла дыбом, глаза казались чёрными из-за огромных зрачков, на щеках горели красные пятна. Я испугалась, что он меня ударит.

— С ума сошла? — Он здорово тряхнул меня за плечи. — Так никто не взлетает! Так даже я не взлетаю! Так можно разбиться, ясно тебе? Это же чёрт знает что! Это самоубийство!

Он кричал на меня — в первый раз в жизни. А я смотрела и не понимала, чего он хочет.

Он вдруг перестал кричать. Присмотрелся. Сказал другим голосом, тихим и хрипловатым:

— Лена? Ты что?

Я молчала.

— Лена, — сказал он с ужасом. — Ты…

Он выпустил меня, и я сползла, как дырявая надувная кукла, на песок.

Король стоял надо мной. Ветер раздувал его дорожный плащ. И шумело рядом море. И ползли по мокрому песку уносимые волной камушки.

Оберон наклонился и взял меня на руки. И куда-то понёс. Я слышала его шаги и дыхание и видела, как летят по небу облака.

— Лена, так нельзя.

— Почему?

— Потому что это глупость. И ещё потому, что человек отвечает не только перед собой. О маме ты подумала?

— Подумала… Я всё равно к ней не вернусь.

— Почему?

— Потому что я предатель.

Он долго молчал.

— Вы же сами знаете, что я предатель.

— Лена, — сказал он почти жалобно. — Ты можешь рассказать мне, что случилось?

— Пусть они расскажут.

— Они не расскажут! Они будут врать, бесполезно, по-глупому, но будут врать и делать наивные глаза… И тебя заставят.

— Меня не заставят.

— Уже заставили! Только им как с гуся вода, а ты со скалы кидаешься…

Под ногами у короля поскрипывал гравий. Он нёс меня легко, будто мне было годика три.

— Почему он такой?

Оберон тяжело вздохнул — я почувствовала, как поднялась и опустилась его грудь.

— А какой он? Просто парень. Просто слабовольный. Просто эгоист. Мало таких?

— Не знаю.

— Много… Мне так стыдно за него, Лена. Ты себе представить не можешь.

— Могу.

Над нами пролетела птица. Король перехватил меня поудобнее; я боялась пошевелиться. Будет ли у меня ещё шанс рассказать ему правду?

— Я сражалась с туманной королевой и победила её.

Он сжал меня чуть сильнее.

— Небо стало опускаться, но я не дала ему упасть… А потом она открыла для меня дверь, вроде бы вход в мой мир. Во двор. Там фонарь, скамейка… Это по правде? Или всё-таки ловушка?

— Не знаю, — сказал он, подумав. — Я… нет, честно, не знаю. Может, и ловушка.

— Простите меня, ваше величество, — сказала я шёпотом.

— Я простил.

— А Ланс?

— А Ланс был солдат и знал цену жизни и смерти. Он простил бы тоже.

— А вы отрубите мне голову?

— Сейчас, — сказал он с нервным смешком. — Вот только сгоняю за топором.

В лагерь мы вошли рядом — впереди Оберон, я чуть позади. Всё Королевство явилось навстречу. Смотрели жадно, с надеждой — то на меня, то на короля.

— Почему толпимся? — спросил Оберон спокойно. — Комендант — готовимся к переходу, снимаем лагерь, сегодня же выступаем, не дожидаясь утра… Это что?

Люди расступились, и вперёд вышел принц. Он был бледный, как привидение. Ладони его сжимались и разжимались.

— Ваше величество…

— Что? — спросил Оберон с вежливым удивлением.

Принц сделал несколько шагов — и вдруг опустился на колени. Я отпрянула.

— Ваше величество, — сказал принц громко. — Я… лгал вам… и всем. Только я виноват в том, что случилось: я хотел основать своё Королевство… и обманом заманил с собой Эльвиру и Лену. Я единственный изменник, я расколол Королевство… и делайте со мной, что хотите.

Он опустил голову, будто подставляя её под топор палача. Я в ужасе посмотрела на Оберона…

Король счастливо улыбался. Он казался помолодевшим, отдохнувшим, свежим; он поднял глаза к небу, будто призывая солнце в свидетели своего триумфа.

— Наконец-то я слышу хоть что-то достойное мужчины и моего сына… Несмотря даже на то, что ты опять лжёшь. Вставай и занимайся делом: суд примет окончательное решение, когда Королевство обоснуется на новом месте. В дорогу!

Все снова расступились, а Оберон взял меня за руку и повёл к шатру.

Из шатра к тому времени вынесли всю походную мебель, кроме нескольких грубо сколоченных кресел и узкого стола, прежде служившего, похоже, верстаком для какого-нибудь ремесленника. Стол был пуст, если не считать кувшина и пары глиняных кружек. Оберон наполнил обе, одну пододвинул мне:

— Теперь, когда принц наконец сознался… Ты расскажешь мне эту историю? В подробностях?

Говоря так, он коснулся посохом моего рукава, и от мокрой одежды сейчас же повалил пар.

— Времени у нас, как обычно, в обрез… Ну что же ты? Выпей воды.

Я отхлебнула из кружки. В жизни не пробовала ничего вкуснее. Пар от меня всё валил и валил, я стояла, окутанная облаком, — не то паровоз у перрона, не то призрак из бани. Мокрая одежда высыхала на глазах. Отваливались песчинки, падали на пол.

Оберон расхаживал по шатру туда-сюда. Глядя на его сапоги, я начала свой рассказ — от того момента, как принц разбудил меня среди ночи. Я рассказывала очень подробно, стараясь ничего не забыть, ничего не исказить и не перепутать; Оберон оставался совершенно бесстрастным, непонятно было, слушает он меня или нет. Только когда я дошла до заброшенного замка и падения с башни, он вдруг поднял голову:

— А теперь снимай штаны и ложись вот сюда.

И убрал со стола кувшин и кружки. Я обомлела:

— За… зачем?

Мой страх его развеселил.

— Затем, что ты же не собираешься хромать до старости, так? Что там у тебя с ногой? Давай-давай, я отвернулся…

Моя рубашка всё равно была длиннее самой длинной мини-юбки. Одёрнув подол пониже, я кое-как вскарабкалась на стол. Оберон подошёл, присвистнул и долго молчал, разглядывая мою ногу.

— Как ты падала? Спиной?

— Я толком не помню…

— Везучая, что не сломала позвоночник. Какого лешего ты вообще туда полезла?

— Выбрать направление. Я увидела море…

— Мда, нехороший был перелом… Да не дёргайся, это же не хирургия, больно не будет. Рассказывай дальше.

Моя нога онемела. Лёжа на спине, глядя в серый от дождей купол шатра, я рассказывала о сражении с туманной бабой, о том, как мы вышли к морю, и о том, как принц и Эльвира попытались основать своё Королевство.